Моя сестра живет на каминной полке

глава 8

Листья плавают в лужах, как дохлые золотые рыбки. А зеленые горы побурели, стали багровыми, будто им синяков наставили. Я люблю осень. Лето, по-моему, слишком уж нарядное. И слишком веселое. Колышутся на ветру цветы, чирикают птицы — словно природа устроила грандиозный праздник. Осень лучше. Все вокруг чуть привяло, поскучнело, и ты уже не чувствуешь себя чужим на празднике.

Конец октября — чуть ли не самое мое любимое время в году. А из всех праздников — ну, там, Рождество, Пасха — я больше всего люблю Хэллоуин. Обожаю напяливать на себя маскарадные костюмы и выпрашивать конфеты, а уж по части всяких приколов я чемпион! Когда я был маленьким, мама не разрешала мне покупать готовые приколы, поэтому я придумывал свои собственные. Она говорила: «Все тебя и так будут угощать, и никто не захочет никаких проделок». А это оказалась неправда. Никогда еще мама меня так не обманывала. Если не считать того раза, насчет папы. В третью годовщину Розиной смерти папа здорово напился и начал цепляться к маме. Все из-за того же — Трафальгарская площадь и голуби, и, мол, если бы она была построже, то ничего бы и не случилось... Мама рисовала на кухне, только краски путала, потому что в глазах у нее стояли слезы. Сердце, например, выкрасила в черный-пречерный цвет. Я сказал:

— Так не бывает. — Взял кисточку и обвел сердце ярко-алым. А потом спросил: — Вы с папой хотите разойтись?

Мама шмыгнула носом и пробормотала:

— Мы и так уже разошлись.

Я бросил кисточку в раковину.

— Это значит — нет, не хотите? — переспросил я на всякий случай, для верности.

Мама чуть помедлила и кивнула. Вот и выходит, что она меня обманула. А с Хэллоуином получилось еще обиднее, потому что я не подготовился и в результате лоханулся.

Когда тот злющий сосед, у которого бульдог, хмыкнул: «Проделка!» — я страшно растерялся. Он рявкнул: «Ты что, оглох?» Я покачал головой. А он: «Ну так давай, показывай свою проделку!» Тогда я попросил его закрыть глаза и попросту ущипнул за руку. Сосед пробурчал слово на букву «б», и я убежал, а бульдог лаял мне в спину. В тот год я больше уже никуда не ходил — боялся, вдруг будет то же самое. Зато на следующий год запасся собственными приколами — очень уж не хотелось снова остаться без конфет.