Глава 19.

223 30 5
                                    

Яркий свет бил в глаза, создавая неприятные ощущения, как тогда, в первый день Гоши в институте, хотя что-то казалось не таким.

Парень огляделся вокруг. Белые стены, белая мозаичная плитка, белые люминесцентные лампы... Да, определённо это была та самая комната, только... Гоша прекрасно помнил, что именно это помещение позже превратилось в его собственную комнату. И ощущал он себя в ней вполне уютно, хотя он только сейчас задумался над тем, что ему могли бы спроецировать и целый особняк с домашним кинотеатром, баром и джакузи. Но зачем понадобилось убирать все голограммы?

Гоша дёрнулся с места, но сдвинуться не смог. Вот оно. Вот что показалось ему «не таким». В тот день парень свободно сидел на компьютерном кресле. Теперь же он был пристёгнут к нему металлическими ремешками – по рукам и ногам. Любая попытка освободиться обречена на провал.

Что с ним произошло? Что же случилось? Последнее, что он помнил – озлобленный Скворецкий пшикает ему в тарелки с едой жидкий протеин. А дальше всё в тумане... Да не протеин же это был! А обыкновенное снотворное...

И тут Гошу прозрело.

В первый день, когда он пошёл в столовую с Валерием Степановичем, директор тоже дал ему этот «протеин». Но зачем это вообще было нужно, если через несколько минут его должны были накачать всеми необходимыми питательными веществами... Андрей говорил, что на иголках того аппарата Альберта находилось снотворное. А разве может снотворное действовать так моментально – едва соприкасаясь с кожей? Может, эти учёные тут и самые умные на всём свете, но в институте высших технологий химикам явно не место.

Значит, тогда Белёв распрыскал Гоше в тарелку снотворное, которое подействовало как раз в тот момент, когда он сел в кресло. И сейчас Скворецкий дал ему того же снотворного, которое подействовало на него очень скоро... Осталось только понять, зачем они усыпили его на этот раз?

Раскрылись двери, и в комнату вошли Валерий Степанович в своём привычном белом халате и Скворецкий в чёрной футболке-поло, из-под рукава которой слегка проглядывалась татуировка. Вместе они напоминали живое олицетворение символа инь-янь – добрый директор и злой наставник.

– Кто ты хочешь нам сказать насчёт своей поездки? – без предисловий непривычно мрачным тоном спросил Валерий Степанович.

ПарацельсияМесто, где живут истории. Откройте их для себя