Гобеленовая книга

Узор второй. Встреча на пляже.

Первыми прясть и ткать начали боги. Пряли они не из льна, или шерсти, или хлопка, не разматывали коконы тутового шелкопряда, и уж подавно не возились в лаборатории, над химическими составами. Лишь свет и тьму смешали они, звездный свет и свет солнечный, и тьму первозданную, тьму хаоса. В котором зародился мир, чтобы напрясть особых нитей, из которых Великие Небесные Ткачи создавали полотно Жизни. Они соединили и смешали то, что казалось невозможным свести воедино. Свет и Тьма вплелись друг в друга так, что невозможно стало их разделить. Так появился человеческий мир, такой же чистый и светлый, темный и опасный. Появились Добро и Зло. Появилась обычная жизнь, где только человек выбирал, идет ли он своим путем, сплетенным из хороших дел и ошибок, которые придется исправлять или подчиняется Нитям, которые дергают его, заставляя шагать. С давних пор люди пытались окружить себя чем-нибудь помягче. И, когда у них появились ткани, они поняли, что это лучше, чем мех или кожа, теплей и удобней, можно постирать и вещь не скукожится. И можно прочитать заговор, и ткань будет надежней стального щита. Просто надо все делать правильно.

(Узорница Пенелопа, царственная супруга Одиссея)

(Из Гобеленовой книги).

- Ты видишь, как изменчивы люди. Вчера они были лишь невинными детьми, в которых не было зла. Лишь жажда познания. Жажда, которая ведет их и возвышает, и которая губит их. У меня нет больше сомнений. Посмотри. Там, в глубине их душ мы найдем то, что нам нужно. Мы получим это. Ты слышишь..... – Марк задохнулся и резко сел на постели, озираясь вокруг, судорожно глотая воздух. Вокруг было темно. Все словно было пропитано тьмой. Той первозданной Тьмой, из которой рождалась яркая вспышка Вселенной. Мрак обступил со всех сторон, сдавил грудную клетку. Марк с криком вскочил с постели и почувствовал, что к его ладони что-то прилипло. Он провел левой ладонью по правой руке и почувствовал липкость паутинки. Марк вскочил с постели, быстро оделся, осторожно прошел мимо комнаты, где храпел Афанасий, и неслышно скользнул во двор. Не утруждая себя открыванием калитки, парень  с легкостью перемахнул через низенький штакетник изгороди, и пошел по плохо освещенной улице. Когда он прошел почти всю улочку, то краем глаза увидел метнувшуюся от него тень. Марк побежал за ней, заметив, что в пустующем обычно доме бывшей аптеки, этой ночью горит свет.