Стань лучше

Глава 63. Маша

  - Отвезите меня в Приокский район, улица Горная, - произнесла я неожиданно для самой себя, ведь с трудом могла проговорить хоть что-то. Слёзы предательски стекали по щекам, но я старалась держать себя в руках.
- Ваш молодой человек назвал другой адрес, - произнёс таксист, взглянув на меня в зеркало заднего вида. Я пропустила мимо ушей, как он назвал Мишу.
- Пожалуйста, это адрес моих родителей. Я не хочу оставаться одна, - сказала я дрожащим голосом, который даже не узнаю.
Видимо, прозвучало убедительно, потому что таксист произнёс: «Хорошо». Наверное, решил не доводить меня и не слушать о жизненных проблемах какой-то девятнадцатилетней девушки, попавшей к нему в машину. Его задача лишь доставить меня до пункта назначения.
Мои предчувствия подтвердились. В очередной раз чувствую себя так, будто внутри всё расколото и перебито вдребезги. И не хочу оставаться одна. Не хочу. Не знаю, как погасить в себе боль, обиду, отчаянье. Кажется, что сейчас задохнусь. Хочется вырвать сердце из груди и скинуть его с моста, чтобы оно больше не болело.
Вдох. Выдох. Надо дышать ровнее. Надо становиться сильнее. Надо перестать вращаться в этом колесе, а найти другую дорогу. Но, ощущение, что я добровольная пленница этого колеса. Быстрее бы доехать...
- Дом какой? – спросил таксист.
Я с трудом вспомнила точный адрес. И когда убедилась, что мы точно едем в нужном направлении, опустила голову на сидение и стала смотреть в окно. Дождь всё идёт, от чего даже захотелось скорее оказаться под одеялом с кружкой горячего чая.
Как только таксист сообщил, что мы приехали, я торопливо вышла из машины, чуть не забыв сумку. После пары гудков в домофон, ответил папа.
- Кто?
- Это... Маша, - произнесла я. Кажется, я скоро имя своё забуду.
Я потянула на себя металлическую дверь, и она кажется очень тяжёлой. Где найти в себе силы, если их нет?
Как только я поднялась на второй этаж, дверь нужной квартиры уже открылась. И в дверном проёме показалась мама, которая сразу спросила:
- Маша, что случилось?
Мне хотелось так много всего высказать, пожаловаться самому близкому человеку, излить душу. Но я не смогла проговорить ни слова, а бросилась в её объятия, только сейчас окончательно сдавшись. Мама обняла меня, а я уткнулась ей в плечо и заплакала.
- Тише, успокойся, - шептала мама. – Ну что опять произошло?
- Я ненавижу его, - выговорила я, понимая, что мне хочется кричать и что-нибудь разнести. – Как вообще кому-то верить?! – я перестала управлять своими словами и эмоциями. Просто накопилось.
К нам подошёл папа, который всё это время стоял где-то рядом, но из-за слёз я его не видела.
- Это из-за Андрея? – осторожно спросил он скорее у мамы, чем у меня.
Она ничего не сказала, видимо, дала беззвучный ответ. А я почувствовала, что папа подошёл ближе и обнял нас двоих.
Даже в таком состоянии я подумала о том, что все мечты рано или поздно сбываются. Просто иногда приходится очень долго ждать. Я никогда ничего не хотела, ни к чему не стремилась, и всегда считала, что в моей жизни всё не так из-за отсутствия отца. И моим единственным желанием было, чтобы он вернулся, и у нас была настоящая семья. Моё желание исполнилось. У меня есть мама и папа. Только теперь я не маленькая девочка, и мои желания другие... Опять в душе пустота из-за отсутствия одного единственного человека.
Слёзы потекли с новой силой. Я не могу успокоиться... Не могу.

Я открыла глаза, с трудом соображая, где я. Лежу на кровати в небольшой комнате, которая даже не знаю, как выглядит. Наверное, это спальня отца. Из освещения только электронные часы, но не хочется даже поворачиваться, чтобы посмотреть, который час. Какая разница...
Пытаясь побороть мою истерику, мама напичкала меня какими-то таблетками и каплями. Помогла умыться и переодеться в удобную одежду. На мне ее леггенсы и футболка. И уложила в кровать, уговаривая закрыть глаза и поспать. Я утверждала, что не хочу, не буду, не могу... Но, видимо, сдалась и всё же уснула.
Не знаю, помогли ли успокоительные, но я чувствую себя спокойной. И сейчас во мне не осталось ни слезинки. Я перевернулась на спину и стала смотреть в потолок, пытаясь здраво оценить всё произошедшее. Злость и обида тоже прошли.
Наверное, всё к такому исходу и велось... А я опять замечталась. Я так хотела, чтобы Миша стал моим, что забыла обо всём остальном. Ведь со стороны моё поведение тоже можно осудить. И в том, что реальность не совпала с моим воображением, некого винить. Я уже убеждала себя, что этот человек никогда не изменится. Просто потому, что не хочет. Я же не хочу быть с Андреем, каким бы хорошим он не был... Так же и Миша не хочет быть со мной, как бы я... Как бы я его не любила.
И я не могу его ненавидеть, хотя, кажется, что ненавижу. Любовь не может оставаться в чистом виде, когда её отвергают. Она мутирует, становясь или ненавистью, или одержимостью. Выбор за тобой. Но я не хочу менять что-то в себе, не хочу терять эти чувства. Они живут внутри меня. Они – часть меня. Ведь с моей стороны всегда всё было по-настоящему.
Я почему-то вспомнила, когда Миша первый раз позвонил мне, после моего дня рождения. Сложно передать мои эмоции тогда. Почему-то показалось, что именно с этой минуты что-то изменится в моей жизни. Он решил позвонить девушке-невидимке, которую даже не заметил Андрей. А Миша разглядел меня... И моё первое впечатление о нём, когда мы первый раз встретились в кафе... Внутри что-то светилось, хотя, я даже боялась смотреть на него, лишь подмечая какие-то черты. Миша, который подарил мне веру в себя. Кажется, я навсегда запомню его именно таким... Я не хочу даже хранить малейшее воспоминание о таком Мише, каким он стал сейчас. Перед глазами до сих пор стоит картина, как он бьёт Костика. Это словно не он, его подменили.
А, может, я чего-то не понимаю? Что-то упускаю... Может, такова его защита. У него что-то не ладится в жизни, и он гонит всех от себя прочь, пытаясь справиться сам.
Я ищу ему оправдание! Да! Не хочется даже верить в то, что он ничего не испытывает, что внутри него всё спокойно. В его жизни было только одно настоящее чувство к девушке, которая похожа на меня. И я поверила в то, что стала таким же настоящим чувством. Почему же ничего не получается?..
Мои мысли скакали по воспоминаниям, выбирая только лучшие моменты, только то время, что мы были вместе. Я чувствовала себя по-настоящему счастливой, только когда он был рядом. А когда он уходил, внутри всегда была пустота. Было сложно признаться, что я в него влюбилась, хотя, это было так явно. А Андрей... Он простит меня когда-нибудь. Так же, как я прощу Мишу. Когда-нибудь. Я уже пытаюсь его понять.
Ведь как-то надо жить дальше. Убрать из головы неосуществимые мечты, и попытаться представить, что когда-то рядом с тобой будет другой человек. И он будет любить тебя, а ты его. Просто представить другого человека, даже не зная, как он будет выглядеть и какая у него будет душа.
Я перевернулась и уткнулась лицом в подушку. Нет, я не хочу другого человека. Потому, что он будет другим, с совершенно иным взглядом на жизнь... У него будут другие глаза, другие руки, он будет говорить совсем иначе... Но надо взрослеть. Ты делаешь выбор, другие люди тоже. Не всегда желания совпадают...
Странно, но чем больше Миша меня «бьёт», тем сильнее желание подняться и бороться за него дальше. Доказать ему, что я сильная, и меня не сломить. Что я ему нужна. Хотя бы просто потому, что он нужен мне. Это как поединок, в котором не хочется проигрывать. И я не могу принять поражение, пусть это и напоминает болезнь. Если человек отчаянно верит во что-то, то он похож на безумного. Что же, я сошла с ума.
Надо объясниться с Андреем. Я найду в себе силы это сделать. Расскажу ему всё с самого начала. С того момента, как первый раз его увидела. И пусть он не поверит в эту историю или откажется слушать, не хочу, чтобы он строил какие-то ложные догадки и мучил себя мыслями. Он должен знать, что происходит. Мне самой будет так легче.
Я развернулась и посмотрела на циферблат электронных часов.
21:20
Странно, ощущение, что я проспала всю ночь. А, оказывается, прошло чуть больше часа с того момента, как я приехала сюда. Родителей тоже не слышно. Хотя, я слышу шум телевизора, если это не у соседей.
Не верю, что я смогла успокоиться. Не верю, что всё закончится так. Я не хочу сидеть и ждать. Может, это и есть то качество, которое я приобрела за последние месяцы. Лучше подняться и ещё раз упасть, чем убивать себя мыслями, гневить судьбу и надеяться, что всё решиться без тебя. Незачем искать какие-то знаки, подсказки. Надо всё решать, пока не поздно. Я не отпущу Мишу. Из всего, что он сказал, нет ни одного убедительного довода. Я всё равно не хочу быть с кем-то другим, я не изменю своё решение. Я помогу ему пережить этот непонятный период в его жизни, буду рядом. И отказываюсь верить в то, что он ничего ко мне не чувствует. Я знаю, что это не так.
Только он сказал мне: «Прощай»? Прощай. Это самое отвратительное слово. Нет, я не готова проститься. Он пытался убедить меня, что он мне не нужен. Но он не может решать за меня. Пусть лучше скажет, что я не нужна ему. Пусть скажет открытым текстом! Я готова вытерпеть это, и принять. Готова упасть ещё раз. Расставания не бывают красивыми, пусть оно будет жестоким.
21:21
Я всматривалась в эти цифры.
Двадцать один.
Двадцать один.
Почему меня так зацепило это число? Словно, оно какое-то важное. У меня день рождения двадцать первого. И сегодня двадцать первое апреля...
Сегодня двадцать первое апреля!
Неожиданная догадка заставила подняться с кровати. Я резко села, борясь с головокружением. Я же ударилась головой. Мама чем-то протирала мне голову. Я притронулась к месту ушиба. Болит немного. Но сейчас меня волнует не это.
Миша меня обманул!!! Надо вспомнить всё... Разговор Миши по телефону с Жориком, тем самым ужасным Жориком, который организовывает бои. Это было у отдела нижнего белья в торговом центре до того, как появилась Людмила... И я слышала весь разговор. Этот Жорик звонил Мише, чтобы назначить дату боя. Может, я ошибаюсь. Но есть какое-то странное предчувствие... Боже, это так! Скорее всего, бой с Антоном сегодня.
Погрязнув в своих переживаниях, я упустила самое главное. Почему сегодня с утра я не вспомнила про двадцать первое? Я же всё знала, просто не придала этому значения. Надо же быть такой дурой!
Сколько прошло времени, с тех пор, как я рассталась с Мишей? Примерно два часа.
Нет! Нет! Нет! Как он выйдет на ринг с травмой? Он же даже прикоснуться не давал к ней?
По телу пошла мелкая дрожь. Разговор с Андреем, его слова. Что самое страшное в нелегальных боях, что участник поединка выходит на бой, несмотря на травмы.
Я вскочила с кровати и понеслась в прихожую, на ходу соображая, что делать. Прошёл ли бой? Или ещё нет? Даже не знаю, во сколько он.
Я в Приокском районе. Бойцовский клуб, в который приводил меня Миша, где-то рядом. Когда я ехала на такси, он мелькнул за окном. Не знаю, что буду делать, но я не могу сидеть на месте.
Судорожно соображая, борясь с резким приступом паники, я стала искать свою сумку, открывая шкафы в прихожей. Куда убрала её мама? Там лежат кроссовки. Туфли я однозначно не обую.
- Маша, ты что ищешь? – удивлённо спросила мама, разглядывая меня сонными глазами. Видимо, она тоже спала уже.
- Где моя сумка? – спросила я нетерпеливо.
- В комнате, где ты спала, - ответила мама.
Я вернулась в спальню отца и включила свет. Вот же она стоит рядом с кроватью! Я схватила ее и вернулась в прихожую, на ходу вытаскивая кроссовки.
- Куда ты собралась? – спросила мама.
- Он обманул меня, - выговорила я. – У него сегодня бой. Мам, он не может... Он еле на ногах стоит, - произносила я, откинув сумку в сторону, и пытаясь завязать шнурки. Пальцы не слушаются.
- Маш, я тебя никуда не отпущу, - резко сказала мама.
Я заметила резинку для волос, выпавшую из сумки, и подняла её.
- Ты не понимаешь, чем ему это грозит! – я сама боюсь этих мыслей. Наспех сделав хвост из волос, я стала искать глазами на вешалке свою куртку.
- И что ты сделаешь? Маш, перестань. Миша – взрослый человек, он сам со всем разберётся. Прекрати бегать за ним, успокойся, - говорила мама, но я её не слушала.
Я натянула куртку, почувствовав, что в кармане лежит мобильник.
- Я позвоню, - произнесла я и повернула замок на входной двери.
- Маша, стой! – крикнула мама.
Но я уже бежала по ступеням. Оказавшись на улице, поняла, что потерялась. Я не знаю, в какой стороне бойцовский клуб. Думай, Маша. Как ты сюда приехала? За углом гипермаркет, мы его проезжали.
Я сорвалась с места, определившись с маршрутом. Через сколько я добегу туда?
Стараясь выжать из себя все силы по максимуму, я пробежала мимо витрин продуктового магазина, понимая, что дальше знаю, куда мне надо. Под ногами разлетались лужи, но я даже не пыталась их оббегать. Некогда. Надо скорее добраться до бойцовского клуба. Может, я не опоздала... Что я буду делать? Не знаю.
Я старалась дышать правильно, но через какое-то время поняла, что задыхаюсь. Я бегу слишком быстро. Сердце готово выпрыгнуть из груди, а в ушах шум. Но, кажется, если я остановлюсь, то упаду в обморок.
Впереди замаячил светофор. Горит зелёный. Некогда ждать, когда загорится следующий. Я постаралась максимально прибавить скорость. Загорелся жёлтый, но я не остановилась. Пролечу на красный.
Оказавшись на дороге, я услышала визг тормозов и сигнал машины. Она остановилась вплотную передо мной, и я даже коснулась бампера рукой. Водитель ещё раз посигналил, но я не стала даже разглядывать его, а побежала дальше. Боже, меня только что чуть не сбила машина!
Я отбежала от перекрёстка, и, оперевшись рукой за столб, всё же остановилась, пытаясь перевести дыхание. Зря я это сделала. Перед глазами потемнело, и закружилась голова. Так, надо собраться с силами. Кажется, ещё немного...
Взяв себя в руки, я продолжила бег. Я смогу добежать.
Когда наконец-то старое здание общежития показалось на пути, меня сразу смутило отсутствие машин рядом. Даже фонарь со стороны клуба не горит.
Я немного снизила скорость, уже заранее чувствуя, что ошиблась. Но, всё же добежав до двери, схватилась за ручку, надеясь, что открыто. Но дверь заперта.
В висках стучит, и я слышу лишь своё дыхание. Кажется, я сейчас впаду в отчаянье. Клуб не такой и большой, вряд ли у него есть другой выход.
Нет! В чём я ошиблась?
Я ещё раз с силой дёрнула дверь на себя, но ничего не изменилось.
Бой не сегодня? Он уже прошёл и никого нет? Или же... Он проходит где-то в другом месте? Конечно! Но я даже не знаю, где он может быть. Миша ни разу не проговорился, и у меня так и сложилось мнение, что всё проходит здесь.
Я развернулась и присела, прижавшись спиной к двери. После этого сумасшедшего бега тело протестует. Я опустила голову, уткнувшись в колени, чтобы привести дыхание в порядок и наладить работу организма. Мне по-настоящему плохо. Грудную клетку сжимает, кажется, что опять появилась боль в сердце. Что-то колет под рёбрами. Я подняла голову и стала втягивать воздух носом, выдыхая через рот. Надо собраться с мыслями.
Может, я придумала всё? Миша давно спит, а я тут схожу с ума? Но опять плохое предчувствие. Что-то произойдёт.
Я достала телефон.
Уже 21:41. На дорогу до клуба ушло двадцать минут. Я упускаю время...
Я набрала номер Миши, в надежде, что он ответит, или хотя бы раздадутся гудки, что дозвонилась. Но абонент недоступен. А у меня даже нет денег с собой, чтобы доехать до него. Почему я об этом не подумала?
Но если я не узнаю, где он, то умру от переживаний. Я всегда всё преувеличивала, но сейчас меня просто поглощает чувство страха за Мишу.
Есть надежда. Я взглянула на телефон, решаясь... Как бы унизительно это не было.
Выхода нет, надо звонить Андрею. Он должен знать, где Миша. Андрей – единственный человек, который может помочь.
Я решительно открыла последний пропущенный звонок от Андрея и нажала на вызов. Стараясь дышать ровнее, чтобы я смогла говорить, стала слушать гудки.
Гудки... Гудки... Он не берёт трубку. Он звонил последний раз в девять часов, пока я спала. Это было всего сорок минут назад. Почему же он сейчас не отвечает?
Звонок сорвался. И я снова нажала на вызов.
Андрей, ну пожалуйста, возьми трубку. Пожалуйста.
- Нам не о чём с тобой разговаривать, - раздался голос Андрея, а затем гудки.
Я сидела, уставившись на телефон. Это значит... Значит, Миша всё же что-то рассказал Андрею? Или как он узнал? Но это сейчас не имеет значения. Знаю, что если Андрей узнал правду, вряд ли захочет меня слушать... И я его понимаю.
У меня опять потекли слёзы.
Не знаю, кому ещё звонить. Андрей – последняя ниточка.
Я опять решительно нажала на кнопку вызова. Гудки. Гудки. Гудки....
Андрей, ответь!
Но он сбросил.
Я опять позвонила. И на этот раз он ответил.
- Маш, что тебе от меня надо? Если ты хочешь извиниться передо мной, то не стоит. Мне всё равно! И на тебя, и на него! – он практически прокричал в трубку.
- Прости... - только и успела вставить я. Но Андрей не дал ничего больше сказать.
- Я сказал, мне не нужны твои извинения. У меня в голове не укладывается, как я так в тебе обманулся. Думал, из всех моих девушек, ты – единственная настоящая. Но ты – отличная актриса, я таких ещё не встречал, поверь! Хотя, закрадывалось сомнение, что что-то не так... Но я даже представить не мог, что ты за моей спиной встречаешься с моим др... с ним! Как? Точно игра на пять с плюсом. Вы были убедительны, когда я наивно вас знакомил. Да к чёрту всё! Ты скажи, зачем тебе это надо было? Зачем ты притворялась, что хочешь быть со мной? Объясни, что это за игра? Розыгрыш? В какой момент надо посмеяться?
Поняв, что он на самом деле ждёт от меня ответа, я растерялась. Совершенно не знаю, что ему ответить. Знаю, как всё выглядит. Но я не хотела ничего плохого... Я не играла.
- Я не хотела, чтобы всё так получилось... Прости, Андрей. Но я люблю его.
- И ты из-за этого позвонила? – таким же грубым тоном сказал он. – Могла бы раньше сказать, я бы понял. Я бы не стал ничего планировать, знакомить тебя с родителями... Знаешь, люби кого хочешь. Будь счастлива!
Я побоялась, что он сейчас сбросит вызов, и поэтому быстро спросила:
- Ты знаешь, где Миша?
Молчание, но он не сбросил.
- А, ты его потеряла? – он даже истерически усмехнулся.
- Андрей, я знаю, что натворила, но это очень важно! У него сегодня бой? Где он?
- Маш, разбирайтесь с ним сами. Прощай! – выпалил Андрей.
- Подожди! - закричала я в трубку, понимая, что опять плачу. И он ещё на связи. – Андрей, скажи, где он! Если у него бой, его нельзя выпускать на ринг. У него травма...
- Маш, давай начистоту. Я устал быть его нянькой. Пусть сделает то, что ему хочется. Хочется играть с травмой, пусть играет, - со злостью сказал он, и у меня внутри всё упало.
- Со сколько бой и где? Ты знаешь?
- Через пятнадцать минут. И какая разница, где... Ты уже ничего не сделаешь! Поздно! Я предлагал ему помощь.
- Андрей, я прошу тебя, - я поняла, что не могу нормально говорить. Я не ошиблась, всё происходит на самом деле. – Не оставляй его! Знаю, что мы поступили очень подло по отношению к тебе. Но у меня плохое предчувствие. Я не переживу, если с ним что-то случится...
- Нет, с меня хватит. Ничего с ним не случится! - последнее, что сказал Андрей, и в трубке раздались гудки.
Нет! Нет! Нет! Я бросила телефон и закрыла лицо руками. И что делать теперь?
Меня трясёт. Самое страшное – осознать, что ты не можешь ничего сделать. Ничего!
Я опять набрала номер Андрея. Но снова гудки. Он не стал брать трубку. С каждым гудком время уходит...
С трудом поднявшись на ноги, заставляя мозги работать, я быстро пошла назад, к дому родителей, продолжая звонить Андрею. Надо вернуться домой, взять деньги. Я помню адрес родителей Миши. Может, поехать к ним? У меня нет другой связи...
Я остановилась и стала набирать сообщение, как назло нажимая не на те буквы. «Андрей, напиши мне адрес, где проходит бой. Пожалуйста. Я схожу с ума. Я больше ни о чём тебя не попрошу. Но если с ним что-то случится, я покончу с собой.»
В этом я уверенна. Не смогу жить дальше, зная, что ничего не сделала, чтобы помочь любимому человеку. Я уставилась на экран, ожидая ответа, но ничего. Ничего.
Переставляя ноги, как зомби, я опять продолжила путь.
21:50
Осталось десять минут, но Андрей не отвечает.
Я набирала вызов снова и снова. Но он молчит. Моя единственная надежда сгорела и рассыпалась пеплом.
Опять пошёл дождь. И я вздрогнула, когда первые капли коснулись лица. Убрав телефон в карман, чтобы он не намок, я собралась с последними силами и побежала до дома... Надеюсь, что Андрей хоть что-то мне ответит.
Всё равно на дыхание, всё равно на тяжесть в ногах и на ледяную воду с неба. Кажется, я готова бежать вечность. Если остановлюсь, то задохнусь от собственных мыслей. Сердце разорвётся на части, оно и так заставляет испытывать сильную боль в груди.
Мир вокруг превратился в одну сплошную лужу, в которой я начинаю тонуть. Возвращают к реальности только звуки проезжавших машин, кажется, я даже где-то далеко слышу сирену. Это скорая помощь? Мне бы тоже пригодилась...
Но я продолжила бег, надо вернуться домой. К родителям. А потом ехать к родителям Миши... Или к нему домой. Или ещё и ещё звонить Андрею...
Впереди показался нужный дом. Не верю, что добежала. Раньше бы я никогда не смогла это сделать. С годами мы становился выносливее.
Но я не переживу, если с Мишей что-то случится!
Если Бог слышит меня, то пусть убережёт его! Я ведь знаю, что он не плохой человек. Все совершают ошибки, иногда поступают плохо. Но я бы никогда не полюбила человека с гнилой душой. Я это знаю.
Если бы я что-то могла сделать, то пошла бы на всё. Я готова отдать жизнь, если это будет нужно.
Подбежав к подъезду, я нажала нужную кнопку на домофоне и прижала руку к груди. Резкая остановка после бега вызвала очередную боль в сердце и сильное головокружение. Я схватилась за стену, ощущая, как сдавило грудную клетку, что невозможно даже вздохнуть... И перед глазами всё потемнело.