Штурмуя небеса

Глава 7

 14 сентября, 1942 год

Таня, отпустив Зою на ее очередное свидание пораньше и оставив включенной только одну лампу, прибирала в зале. В голове у себя она мысленно представляла себе завтрашнюю встречу с кем-то из Юговцев.

В прошлый раз, спустя пару дней после ее посещения аэродрома, она встретилась в гримерных с молодым парнем Пашей. Пришлось рассказать ему о том, что там на аэродроме, сколько самолетов. Но она не сказала ему главного — что она сама все видела это своими глазами — поэтому приврала, объяснив, что кто-то из летчиков проговорился в баре.

Таня, улыбаясь и сама того не замечая, мысленно повторяла про себя содержание записки. «Зима. Как там погода у вас? Жду твоих новостей».

Зима. Такой вот теперь у нее псевдоним. Как сказал дядя Миша — простенько и со вкусом. Зимина ведь, поэтому и Зима.

Закончив мыть полы, Таня оглядела бар и остановила взгляд на фортепиано. Макса она уже не видела почти неделю. С тех пор, как начались бомбежки советской авиацией, она редко виделась с ним. Ведь какая тактика была у нашей авиации: с наступлением темноты и до рассвета один-два самолета прилетали с интервалом десять-пятнадцать минут. И так держали город всю ночь в напряжении. В такие ночи она часто слышала и видела, как помимо советских самолетов, летали еще и немецкие. Тогда Таня очень боялась. Боялась не разрушений, не смертей и пожаров. Боялась за Макса.

За это время она привязалась к нему. Почему-то теперь она уже не могла себе представить свой бар без него. Риделю каким-то образом удалось стать какой-то неотъемлемой частью ее жизни.

Тут с улицы до нее донесся какой-то шум. Таня, осторожно выглянув из-за плотно задернутой шторы, внимательно оглядела темную улицу. Мимо нее пробежали, что-то громко крича, несколько гестаповцев. Видимо, ищут кого-то.

Все это началось после той самой первой бомбежки. На следующий день немцы повесили везде плакаты: «Жителям города Ростова-на-Дону. За каждого убитого немецкого солдата будут расстреляны 50 жителей. За каждого убитого немецкого офицера будут расстреляны 100 жителей». Девятого августа немцы вывесили приказ: евреям готовиться к переселению, которое начнется 11 августа.

Таня видела, как евреев увозили на машинах со сборных пунктов. Она сразу поняла, что не будет никакого переселения, но надеялась, что их во всяком случаем отправят в лагерь — хотя бы живыми останутся. «Хотя, — думала она, смотря на проезжающие мимо машины, — тут уж как посмотреть. Может, лучше умереть, чем попасть в их лагерь».