Сладких снов, небо-цвета мечты

25 глава. Любовь и смерть

Когда я очнулась, мою ногу пронзила ужасная боль. Из моего горла вырвался человеческий крик. Я попыталась пошевелить ногой, но она не поддавалась мне, а боль только усилилась. Я в полной панике поднялась на локтях, чтобы посмотреть, что стало с моей ногой. Я ничего не смогла разглядеть, потому что лежала в груде обломков, да еще и вокруг все застилала поднятая из-за падения стен пыль. От поднявшейся паники я прерывисто задышала, вместе с воздухом наполняя свои легкие пылью. Мне было страшно даже думать о том, что произошло с моими ногами. Я просто замерла в неудобном положении и смотрела на кирпичи, покрывающие мои ноги. В голове уже нарисовалась картина кровавого месива, которое скрывают эти обломки. Я так боялась сделать еще хуже, что не могла заставить себя пошевелиться. Я сидела в этой пыли совершенно одна, словно ежик, заблудившийся в тумане, только моя история была в разы страшнее, чем его. Я в очередной раз почувствовала резкую боль в области правой ноги и закричала. Откуда-то сверху послышались звуки летящего снаряда, осколки подо мной задрожали и сместились от силы удара, с которой ядро врезалось в замок. Я почувствовала, что начинаю куда-то плыть за осколками. Мои руки инстинктивно схватились за что-то острое. Я порезала ладони, пытаясь удержаться и даже не почувствовала боли в руках, слишком сильна была боль в ногах. Я бросила крик о помощи, и тут же закашлялась из-за скопившейся в легких пыли. На мое лицо откуда-то сверху посыпались крошки кирпича. Я закричала снова – в ответ тишина. Я продолжала кричать, пока не услышала хруст стекла рядом с собой. Надо мной кто-то навис, и я стала молиться, чтобы это был не неоновый воин. Шлем спал мне на лоб, закрыв обзор, поэтому я не могла разглядеть воина. Да мне и не нужно было это делать. Достаточно было то, что у человека, пришедшего мне на помощь, был шлем со звериными ушами. Рыцарь несколько минут выгребал меня из-под обломков. Я сжала зубы от боли, когда плита, давящая на мои ноги, приподнялась, но проверять их сохранность я отказалась. Одна рука воителя держала плиту, а другая поддерживала меня со спины. Мощным рывком воин выдернул меня из остатков разрушенных стен. Боль стала невыносимой. Спаситель уложил меня на землю и наклонился, чтобы узнать, все ли в порядке. Я ожидала увидеть лицо Барса, но мужчина, представший передо мной, был мне незнаком. Я указала на свою ногу, но оборотень, увидев рану, только отмахнулся. Он сказал, что это не смертельно и скрылся в тумане, отправившись, наверное, спасать других жертв завала. Осмотрев свою ногу, я не поняла, что воин увидел в ней такого «не смертельного», но получить медицинскую помощь сейчас я все равно не могла, так как теперь оказать ее было некому. Шлем по-прежнему закрывал мне обзор, поэтому я его сняла и стала гладить пыльными руками, как будто могла этим отблагодарить его за то, что он спас мне жизнь. Шлем изуродовала ужасная трещина, расколов его на две половинки, и это служило напоминанием о том, что мне удалось пережить. У меня хотя бы были железные латы, а вот тело Гарри защищали только какие-то легкие доспехи. В моей голове стрелой пронеслись воспоминания последней минуты перед падением. Я помнила, что безумно хотела в лес на свободу, помнила, что какие-то два парня преградили мне путь, помнила, что в замок летело ядро и, о Боже, помнила, что взяла в зубы Гарри и Джерри перед самым падением. Я не понимала, как это физически могло произойти, но иначе объяснить то, что я проснулась в горе обломков, я не могла. Я снова запаниковала и стала громко звать Гарри, Джерри, Барса, Ями, Буяну, Бастию и даже Риту, хоть и понимала, что она не ответит. Из тумана периодически выходили воины, но я не заметила ни одно знакомое лицо. Наконец, из-за спин воинов, придерживая рукой окровавленную руку, вышел Джерри. Его взгляд метался из стороны в сторону, а движения были нескоординированными. Джерри то и дело спотыкался, выравнивался и брел вперед, как заблудившийся в тумане призрак. Я окликнула его, но он не заметил меня, хоть и прошел прямо рядом со мной. Его кожа была сероватой из-за пыли, а взгляд был безумным, но не таким, как у Тессы, а потерянным и пустым, как у ожившего мертвеца. В моей голове появилась безумная мысль о том, что я могу быть мертвой и бродить среди потерянных душ, ожидая своей участи. Но, если бы я была мертва, чувствовала бы я эту нестерпимую боль? Я снова крикнула имя друга, и Джерри остановился. Парень кинул быстрый взгляд на меня – его зрачки сузились от ужаса. Джерри, ковыляя и придерживая одну руку другой рукой, приблизился ко мне. Я так испугалась его безумного взгляда, что отодвинулась на локтях назад. Джерри смотрел на меня так, будто это я выглядела, как оживший мертвец. Он смотрел на меня несколько секунд, а потом его губы задрожали : он хотел что-то сказать. Джерри как будто не узнавал меня, но чувствовал что-то знакомое. Или же он просто не мог поверить, что я жива. Честно говоря, я уже сама с трудом в это верила.