Там, где цветет полынь

Красная сандалька

Июльское солнце широким потоком лилось сквозь распахнутые окна квартиры. Москва за ними вовсю крутилась юлой на умытых поливалками улицах, стояла в пробках, злобно ругаясь, пила кофе из белых стаканчиков и, смяв в кулаке, бросала их мимо урны. Но Уля старательно делала вид, что это ее не касается.

Она лежала на широкой кровати, лениво пролистывая ленту новостей. Солнечный лучик падал на черно-белый орнамент обоев, превращая его в затейливую вязь. Ульяна вытянула руку, чуть наклоняясь вперед, чтобы картинка ладно уместилась в квадратную рамку снимка. Пара привычных движений пальцем, и фото улетело в сеть.

На экране телефона мягкая цифра одиннадцать неумолимо обращалась в беспощадный полдень. За плотно прикрытой дверью раздался топот маленьких пяток. Уля улыбнулась. Никитка помнил, как она не любит незванных гостей, но изнывал в ожидании, когда же сестра проснется и выйдет. Он постоял немного, было слышно, как мальчик шумно сопит, переступая с ноги на ногу, но постучать так и не решился, взбрыкнул и понесся по коридору в сторону кухни.

Оттуда уже доносился звон посуды и приглушенное бормотание телевизора. Субботнее утро было временем толстобоких маминых оладий. Их она жарила под тяжелой крышкой, томила в масле, а подавала со сметаной. От одной только мысли об этом урчало в животе. Но сладкое тесто давно было под запретом.

Ульяна вздохнула, потягиваясь, и решительно опустила ноги на пол. Мягкий ворс ковра приятно щекотал ступни.

Впереди был еще один день, полный беззаботного июльского солнца. Вилка, как сама себя называла соседская девочка со звучным именем Виолетта, ставшая за годы жизни бок о бок главной Улиной подругой, хотела доехать до Парка Горького, как только спадет жара. Но прогноз погоды не обещал ни малейшей прохлады. Потому гулять придется изнывая от духоты, прячась в зелени да попивая коктейли из тонких запотевших стаканчиков. Но жара Ульяну не печалила.

Июнь, отданный на заклание сессии, пролетел незамеченным. Он оставил после себя только ворох конспектов да темные круги под глазами, которые было решено не прятать — они придавали Уле, пусть немного, но взрослый вид.

По крайней мере так ей казалось, когда она смотрела на себя, с неудовольствием замечая, как наливаются молодой свежестью щеки, не желающие расставаться с мягкостью линий, подходящей скорее робкой восьмикласснице, чем студентке третьего курса.