По следам собаки Баскервилей

Глава 10. Собака Баскервилей собственной персоной.

При расследовании надо опираться на факты, а не на легенды и слухи.

Артур Конан Дойл «Собака Баскервилей»

Никто бы не заставил меня ночевать в Сэнт-Мэррипит и его окрестностях после того, как я узнала от Сэлдона, что человек, которого я знаю, — хладнокровный преступник... И пусть никто из семьи Холмсов не замешан ни в чём таком, что карается законом, ноги моей здесь больше не будет. Пусть Генриетта и Кэти простят меня.

Я быстренько собрала свои немногочисленные вещи. Но мне бы не мешало выспаться хорошенько — от усталости, выпавших на мою долю стрессов и от последних новостей я еле держусь на ногах.

— Ирэн! — окликнул меня уже у входной двери голос Эми, младшей сестры Кэти и Джерри.

— Да?

— Ирэн, десять минут назад звонили по телефону и просили передать, что ждут тебя в Баскервиль-холле.

— Кто звонил, Эми? — не поняла я.

— Мужской голос сказал, что звонит сержант Сэлдон. — Эми посмотрела на меня поверх своих очков. — Но ведь это не гарантия того, что звонил действительно сержант, так ведь?

У меня похолодела спина. А эта маленькая девочка не так проста, как кажется. А ведь действительно, никаких гарантий.

— Ты пойдёшь? — спросила Эми.

— Я ему перезвоню, — я попыталась улыбнуться, — спасибо, Эми.

— Я сама перезвонила в полицейский участок, — быстро сказала девочка. — Там мне сказали, что сержант где-то на выезде.

— Вот и здорово, — ответила я, — значит, не суждено мне сегодня быть в Баскервиль-холле. Я уже там была. Эми, послушай, — я наклонилась к ней, — мне очень жаль, но я уезжаю...

— Почему? Разве тебе не интересно, чем закончится вся эта история? Я считаю, что любое зло должно быть наказано, даже если это зло — люди, которых ты любишь.

— Что ты имеешь в виду? — изумилась я.

— Ты знала, что мама родом из Йоркшира? — удивила меня вопросом Эми.

— Да, и что из этого следует?

— А то, что девичья фамилия моей мамы — Ванделер, знаешь?

— Ванделер? — переспросила я. — Кажется, это снова из Конан Дойла?

— Это из жизни, — с этими словами девочка удалилась к себе наверх, а я поспешила покинуть этот увитый розами, словно щупальцами какого-то фантастического монстра, дом.

Я вышла на улицу. Из-за спустившегося тумана практически ничего не было видно, только свет в окнах соседних домов служил хоть каким-то ориентиром в этом плотном, вязком, будто молочный кисель, тумане. Мне невольно вспомнилась та ночь из произведения Конан Дойла, когда бедный сэр Генри возвращался через болота от Стэплтонов домой и как на него напала собака. Я вздрогнула — то ли от холода, то ли от собственных мыслей — и побрела по улице, стараясь не думать ни о собаке Баскервилей, ни о Холмсах-Ванделерах. Нужно выбираться отсюда, хоть автостопом, хоть пешком, лишь бы подальше от всего этого наваждения.

Вдруг из тумана наперерез мне вышла какая-то смутно знакомая фигура, которая тут же растворилась в тумане и исчезла в направлении болот; возможно, этот человек так и не заметил меня. Я остановилась. Это же Стэплтон.

Я сомневалась. Здравый смысл говорил мне: не стоит идти туда, куда идёт потомок Хьюго Баскервиля. Но второй голос возражал, что да, стоит. Я и так уже по уши замешана в этом запутанном деле, и выследить этого подозрительного Стэплтона мне просто сам Бог велел. Тем более для преступлений сегодня такая подходящая ночь. А в том, что без Стэплтона в этих преступлениях уж точно не обошлось, я не сомневалась ни мгновения! И я, бросив дорожную сумку в заросли рододендронов, повернула туда же, куда направлялся Эдуард. Я должна узнать, что здесь происходит. Должна вывести этого Стэплтона на чистую воду! Должна, наконец, помочь совершить правосудие. По мере своих скромных сил.

Последние деревенские домики поглотил туман. Я уже на болотах. Где-то совсем близко вскричал кроншнеп, ему протяжно ответил вой какого-то очень крупного животного, похожий на тот, который я слышала, когда спешила из Баскервиль-холла в Мэррипит-хаус. Только теперь тот, чья утроба издавала такие жуткие звуки, находился намного ближе ко мне. Не совершила ли я крупную ошибку, придя сюда? Сейчас я, пожалуй, могу признаться себе, что действительно струсила.

— Стэплтон! — позвала я, наплевав на инкогнито. А потом чуть громче: — Эдуард!

Но мне в ответ — могильная тишина. Полная луна слабо просвечивала сквозь густые клочья тумана, но различить дорогу с её помощью было невозможно. Я вздохнула и развернулась, чтобы вернуться обратно в деревню. Сделав несколько шагов, я убедилась, что свернула с тропинки и шагаю уже по мягкой траве. Слишком мягкой траве — мои ноги проваливаются в кашеобразную землю почти по щиколотку. Я не успела как следует испугаться и обругать своё врождённое любопытство, как услышала топот бегущих по тропинке ног. Я было обрадовалась, но, прислушавшись получше, поняла, что радоваться абсолютно нечему: бежал не человек, а животное. Я невольно обернулась.

Прямо на меня мчалось нечто, скорее всего, огромная собака, а её морда горела фосфорическим светом. Я видела такое в кино про Шерлока Холмса. Именно так я и представляла себе собаку Баскервилей, когда читала книгу... Но это не Тэрри, не та собака, которую я видела вчера. Это исчадие ада не виляло хвостом и не поскуливало радостно при виде меня, а грозно рычало и скалило острые зубы. И огромными скачкам приближалось прямо ко мне.

Я не успела закричать, как кто-то сзади схватил меня и повернул, закрыв собой. Я не могла видеть, что происходит с собакой. Тут же раздались выстрелы, визг собаки и женский крик. Крик Генриетты Холмс – о, я слишком хорошо знаю её голос! И ещё один женский голос, но кому он принадлежит, я понять не могла, хотя он и показался мне смутно знакомым:

— Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать на допросе.

— Ирэн, ты в порядке? — раздался голос Стэплтона прямо возле моего уха. Это он меня, что ли, держит? Я вспомнила пару приёмов по дзюдо, которым занималась ещё в старших классах, и быстро высвободилась из объятий этого неприятного человека.

— А ты сам в порядке? — отдышавшись, спросила я, с удовлетворением прислушиваясь к тихому стону Стэплтона. — Какого чёрта здесь вообще происходит?

В темноте я видела плохо, но судя по звукам и возне, сейчас на болотах работала целая команда полицейских — кто-то уводил задержанную, кто-то возился с собакой. И даже доктор Морли был здесь, я слышала, как кто-то обратился к нему по имени.

— Собака не пострадала, ей укололи снотворное. — Из тумана выплыл сержант Сэлдон. — Это гигантский мастифф, из одного помёта с Тэрри. Только дрессировали его по-другому — не развлекать людей, а убивать. Ирэн, — он обратился ко мне, — прости, что всё это пришлось увидеть тебе. Если честно, я думал...

— ...что она окажется настолько благоразумной, — перебил его Стэплтон, — что не полезет на болота в полночь, да ещё в этот туман. Зато, как говорят, на живца и зверь бежит.

Я хотела возмутиться, но сержант вступился за меня.

— Жестоко было с нашей стороны подвергать тебя такому испытанию, Ирэн, но я рад, что ты воспринимаешь всё это так стойко и с долей юмора. Слава Богу, эта скверная история подошла к концу.

— Может, и подошла, но я всё ещё пребываю в полнейшем неведении! — возразила я.

Сэлдон вздохнул и, взяв меня под локоть, произнёс:

— Стэплтон проведёт тебя в Мэррипит-хаус, теперь ты в полной безопасности, а мне нужно кое-что закончить. После мы ответим тебе на все вопросы.

— Ты хочешь сказать, что кто-то нарочно пытался меня убить? — изумилась я, чувствуя, как у меня начинают дрожать колени. — Это не случайность?

— Мне очень жаль, но ты совершенно права, — неожиданно мягко сказал Стэплтон, беря меня под руку. — Идём же, я отведу тебя в гостиницу.