Душа поет - зовет любовь

Родственная душа

Всю дорогу тетя, которую я не помнила, возможно, что и не знала ее, но это навряд ли, наверняка она приезжала к нам, просто я могла быть тогда крохой. Но судя по ее взгляду, которому я не могу дать определение, он вроде бы злой, разочарованный, даже гнев присутствует и... брезгливость ко мне. Поэтому я села так, чтобы не было видно моих врожденных шрамов, та сразу довольно ухмыльнулась.

— Ты хоть и дочь моей сестры, но тем не менее я не дам тебе прохлаждаться, каждый в моем доме имеет свое место, и ты не будешь исключением из правил. Когда приедем, тебе подберут комнату и домохозяйка даст тебе план работ, мне не нужны траглоеды, — я на секунду посмотрела на нее, теперь ясно, почему она к нам никогда не приезжала, она считает себя, наверное, царицей. Вот только ее ничем бог не наградил, кроме как грубостью и эгоизмом. Не желая смотреть на нее, я уставилась в окно дверцы, надеюсь, что в ее доме найдется хоть один человек, который хоть немного будет ко мне по-человечески относиться. И что в ее доме будут люди, а не человеческие чучела, из которых моя тетя высосала все соки, но которые продолжают служить ей из-за феодальной зависимости и отсутствия другого способа прокормить свою семью.

От покачивания и темных мыслей, что выматывали не хлеще тяжкого труда, меня сморило и я заснула, очнулась лишь от небрежного произношения моего имени и тыканья в меня веером. Разлепив сонные глаза, я уставилась на говорящую и остатки сна, как рукой сняло. Тетя недовольно смотрела на меня, после чего она удовлетворилась тем, что я все же проснулась, первой вышла из кареты, приняв руку лакея, который предложил ей какой-то напиток зеленоватого цвета, та чуть повернула голову в мою сторону,

— Думаю что мне его понадобится больше, тот лишь кивнул и дал знак другим лакеям, которые вскоре принесли целый графин, — где Роранна, она тоже должна была встретить меня и принять эту... мою племянницу! — недовольным полу криком, который больше походил на повизгивание, произнесла дама. Лакей испуганно кивнул и кивнул другому, тот снова убежал домой, вернувшись минут через пять. К этому времени, мы уже прошли в дом. Тетя скинула с себя походный плащ и сняла шляпу, поправив свою прическу, а потом сняла перчатки и бросила их в одного из лакея, чуть ли не в лицо тому. Этим ее поведением была очень удивлена, ведь она дама из сословия, а ведет себя как... я даже не знала с чем можно сравнить это ее поведение. Я медленно шла за нею, осматривая огромный особняк, стены были отделаны шелком с позолотой, потолки были украшены различными библейскими картинами, причем нарисованы были так, что создавался эффект объёмности потоков. Мы как раз вышли в гостиную с огромными окнами и большим количеством ваз с цветами и диванчиков со столиками, в углу стоял рояль и арфа, когда туда же зашла женщина средних лет. Морщинки идущие от ее носа к краям губ говорили о том, что она часто улыбалась, а морщинки вокруг глаз, что при улыбки она чуть щурится. Пухлые щеки были розоватыми, а ее каштановые волосы были сильно зализаны в тугой пучок так, что разве что брови от этого у нее не поднимались. Поверх прически был надет маленький платочек. Платье на ней было темно-синего цвета с былыми кружевами на рукавах и на груди. А от талии шел беленький фартучек к ремешку которого была привязана тонкая бечевка, второй конец которой узлом крепился к огромному кольцу с ключами.