Оборотные сказки

Оборот седьмой

　　Заколдованным живётся нелегко. Заколдованных все жалеют. Три года назад основали фонд помощи Заколдованным: его спонсируют мэр, и парочка известных актёров и актрис, и несколько драматургов. Последние любят ставить спектакли по историям заколдованных. Это выгодно, потому что можно не платить за авторские права. Заколдованные сами играют главные роли в таких спектаклях.
　　Самые популярные — конечно, истории о чудовищах.
　　Билеты на первый ряд стоят дорого.
　　Эгле никогда не понимала, почему люди готовы платить столько за шанс испугаться.
　　Рога Белого Оленя серебрят специальной краской. Гриву Чудовища покрывают золотыми блёстками. Белую Кошку и Зелёную Змею укутывают в драгоценные наряды.
　　Двойной обман: под мишурой прячутся Заколдованные, а под их шкурами — люди. И ни один ещё не нашёл свой шанс на счастье, а ведь в старых сказках всё было так просто. Любовь всегда приходила, откуда не ждёшь.
　　В театрах выстраиваются очереди из тех, кто верит, что сможет разрушить проклятие. Да, придётся отменить множество постановок, раздать выкупленные за полгода билеты, но ведь это малая цена за человеческое счастье, ведь так?
　　Эгле смеётся. Она следит, чтобы никто не смог до них дотронуться, не смог искренне сказать слова любви, глядя прямо в глаза. Никаких поцелуев, никаких объятий, никаких фотографий.
　　Заколдованные не верят в любовь. А вот в деньги — в деньги они верят.
　　
　　Один особо отчаянный поклонник вскакивает со своего драгоценного места в первом ряду, стоившего ему всех сбережений, и забирается на сцену.
　　Его ловят почти сразу же. Эгле выталкивает его на улицу и думает, что вера — страшная штука, а ведь за неё даже не нужно платить.
　　
　　Жолтис — гигантский Уж, и на его спектакли валом валит народ. Этого Эгле никогда не понять. У него, конечно, самый прекрасный на свете голос, и приходится мотать головой, стряхивая наваждение. Но это всё неважно. Деньги текут в карман. Эгле заставляет себя не танцевать под чужой голос, не задерживать взгляд на чешуе, не думать о Жолтисе вообще.
　　Какая-то сумасшедшая спускается на сцену вместе с декорациями и целует Ужа прямо в несуществующие губы. Жолтис смеётся.
　　Вы слышали когда-нибудь, как смеются змеи? А Заколдованные?
　　Этот смех снится Эгле по четвергам.
　　
　　Жолтиса убивают.
　　Повсюду кровь, и Эгле уже разрядила в спину убегавшим целую обойму, и где-то воют сирены.
　　В луже крови лежит человек.
　　Настоящая любовь снимает любое проклятье. Смерть куда действеннее, потому что её существование доказано.
　　
　　Эгле гадает, сможет ли она когда-нибудь забыть этот безжизненный, уже не змеиный взгляд.
　　Эгле думает, что пора начинать верить в любовь.
　　Спектакль продолжается.