Половину комнаты окутал сизый дым от сигарет. Казалось, владелец данной квартиры совсем не замечал этого мрака во втором часу ночи.
«Как на тусовке вейперов», — проносится в совершенно пустой голове.
Взгляд падает на часы. Единственный предмет, который хоть немного виден.
2:21.
«Прекрасно».
Вскоре обладатель туманных мыслей и новоприобретенной привычки покурить решил, что надо поспать хотя бы пару часов.
Только вот сон к нему не пришел. А жаль.
***
Помещение клуба оказалось совсем не безобидным, как недавно уверял его Сережа. Сам парень являлся хорошим другом и опорой. Особенно после съемок. Особенно когда выпьет. В последнее время они часто находятся в компании друг друга.
— Арс, — Сергей совершенно не реагировал на раздраженный взгляд темноволосого мужчины, которому никак не нравится идея выпить сегодня.
— Давай уйдем отсюда. Пошли ко мне, — голубые глаза знали, как надо правильно уговаривать человека, но Матвиенко оставался на своем.
— Нет, Арс, сегодня я должен буду выслушать твое пьяное нытье до конца.
Арсений не хотел что-либо рассказывать тому еще раз, не смотря на то, что в прошлый раз, сидя вдвоем в квартире Попова с бутылкой коньяка, Серый просто так вырубился на диване, а его друг в это время продолжал жаловаться на несправедливость любви и на свои чувства, над которыми, как оказалось, у него совершенно не было и не будет контроля. Арсения это совершенно не устраивало.
— И сколько времени должна будет длиться терапия? — пути отступления уже не было.
— Около... — Сережа так и остался с открытым ртом, пялясь куда-то за голубоглазаго. Взгляд его был потрясенным.
— Что там?..
Арсений пытается разглядеть объект, который так сильно поразил его друга. К сожалению, находит.
Сережа пытался что-то сказать, даже взял Арсения за руку, но тому было уже совершенно все равно. Уверенность, восстановленная буквально недавно всеми силами воли и убеждения, испарилась, оставив после себя только разочарование, нотку боли и пустоту.
Догадки, мучившие голову, подтвердились. Казалось, он был прав, интуиция сработала на «ура», но его никто не предупреждал, что это может превратиться в действительность.
Арсений оказался совершенно не готов к такому повороту событий, а в голове отчаянно мигала табличка «Что-то пошло не так. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Ваше сердце немножко сломалось, придется потратить годы на восстановление».
Светловолосый парень, стоявший в метрах трех от своих коллег, уже заметил взгляды, направленные в его сторону, и просто пытался сделать вид, что это не он только что стоял в обнимку с парнем, который ниже его на полголовы, и нашептывал что-то тому на ухо. Судя по улыбке и расслабленному состоянию, его партнеру это нравилось, и он совершенно не понимал, какого хрена Антон отошел от него на полметра.
Матвиенко, уже пришедший в себя, пытался вытащить своего друга из состояние аффекта, ненавидя себя за то, что они сразу не пошли к Арсению. Возможно, он был бы более подготовленным к подобному.
А Арсению было все равно, что его куда-то потащили, говоря (читать: крича) нечленораздельные слова.
Арсению было все равно, что внутри произошел взрыв его сверхновой, а соседняя звезда, которая должна была сохранить элементарные частички газов, пыли и прочего, дабы создать в будущем новую звездочку, неожиданно пролетела стадию нейтронной за долю секунды и заделалась черной дырой, притягивающей все хорошее и плохое, теперь уже совершенно ничего не оставляя.
Арсению все равно. А жаль.
***
«Когда-то эта квартира спокойно называлась нашей».
Нет, Арсений не сожалеет. Он просто до сих пор не пришел в себя, что очень радует, ведь в противном случае сдержаться бы не удалось.
На тумбочке в проходе лежит связка ключей. Арсений даже не удивлен.
Проходя чуть дальше по коридору и сворачивая налево, мужчина чувствует запах табака. Антон, по его прошлому мнению, курит слишком крепкие сигареты.
Сейчас у Попова крепче.
Шастун стоит на балконе, поставив локти на подоконнике и лишь слегка приоткрыв окно, из-за чего большая часть дыма витала по комнате.
— Шаст.
— Арс.
Как будто ничего не произошло. Как будто никто не разлюбил, как будто никто не сломался.
— Потом придется проветрить, — Антон просто сказал это, а Арсений уже готовит себя к более жесткому удару.
— Без тебя дыма было столько же.
— Больше, — тон его голоса не выражал ничего. Простое безразличие, либо хорошая актерская игра. Арсений знает, что первое.
— Да, больше, — легкий шепот. Попов как бы намекает, что готов. Готов к решающему удару.
«Просто потерпи немного. Это долгого времени не займет. Он лишь скажет это, уйдет, вещи наверняка уже исчезли, а потом ты будешь собирать себя, но не при нем. Просто выдержи это, а потом...»
— Арс, — раньше это звучало нежно. Сейчас это просто озвучивание имени, ничего более. Таким голосом объявляют погоду или курс доллара на бирже.
Тяжелый вдох нарушает образовавшуюся тишину, словно полет пули в воде.
— Арс, — тон не меняется, хоть и добавляется сожаление, — прости. Я не знаю и не помню, как так вышло. Но... ничего не поменять. Мне искренне жаль, я не хотел, чтобы все закончилось так, но... — мысль остается незаконченной. Еще один тяжкий вздох, чей — неизвестно, — Придется делать вид на камеры, что все в порядке. Съемки только через две недели, нас предупреждали, когда ты ушел самым первым. Прости, Арс, — он сказал то, что хотел. Просто проставил все точки там, где это надо, а пробелы зачеркнул.
«Просто выдержи, а потом можешь не сдерживаться».
— Хорошо, — непонятно, что хорошего, но это определенно лучше молчания, — ты надолго?
Сигарета уже укоротилась до длины фильтра. Антон лишь крутил ее в руках, так и не выбросив и не поверну голову в сторону Арсения.
— Уже ухожу.
— До встречи.
— Удачи, Арс.
Обычное пожелание быстрого восстановления души, ничего более. К тому же, у Попова срок в две недели. Прийти в себя он успеет, а пока...
Входная дверь захлопнулась, ключи Шастун наверняка оставил на тумбочке.
...пока можно не сдерживаться.
