Изменить неизменное

Начало

  «Мы зна­ем, кто мы есть, но не зна­ем, кем мы мо­жем быть».
У. Шек­спир


Я спо­кой­но шла до­мой. Ко­нец учеб­но­го го­да не за го­рами, ог­ромное нап­ря­жение пе­ред кон­троль­ны­ми-эк­за­мена­ми и, ко­неч­но же, нес­равнен­ные май­ские праз­дни­ки. Вро­де бы учить всё на­до, а хо­чет­ся пос­пать и по­зави­сать в ин­терне­те, пе­рес­мотреть пос­ледние се­рии На­руто, пе­речи­тать ман­гу, да чем угод­но за­нять­ся. Не зря же я тру­дилась в по­те ли­ца, вер­но? Вер­но.

— Ари­на! Ри­на! Ну, Рин, Кь­юби те­бе в зад­ни­цу и зан­пакто по го­лове, по­дож­ди ме­ня! — пре­рывая мои мыс­ли, на всю ули­цу гро­мог­ласно зак­ри­чал кто-то. Хо­тя, ко­го я об­ма­нываю, что за «кто-то»? Яна, под­ру­га моя, та­кая же «ани­мек­ну­тая на всю го­лову», как вы­ража­ют­ся од­ноклас­сни­ки. Но ведь нет-нет да пос­матри­ва­ют ани­ме, я-то знаю...

— Ру­гать­ся во весь го­лос неп­ри­лич­но, — отс­тра­нён­но за­мети­ла я, да­же не обер­нувшись и спус­тив лям­ку рюк­за­ка с од­но­го пле­ча, пе­реки­нув не­боль­шой бе­жево­го цве­та рюк­за­чок так, что­бы удоб­нее бы­ло ко­пать­ся в его по­лупус­том нут­ре. В этот день уро­ки бы­ли не та­кие уж су­щес­твен­ные, так что ид­ти мож­но бы­ло на­лег­ке. Ни ан­глий­ско­го, ни рус­ско­го — не пят­ни­ца, а меч­та. По­тянув за за­мочек, я по­мор­щи­лась от зву­ка мол­нии. Очень по­хоже на скрип ме­ла по дос­ке или тот звук, ког­да, на­дав­ли­вая, про­водят паль­цем по стек­лу. Не­нави­жу эти зву­ки, но дру­гих рюк­за­ков у ме­ня не бы­ло, а ма­ма от­ка­залась по­купать что-то иное, мо­тиви­ровав свой от­каз тем, что, мол, у ме­ня и этот весь знач­ка­ми за­бит и пос­то­ян­но пре­быва­ет в нем­но­го по­мятом сос­то­янии. Так крюч­ков на пар­тах в шко­ле и нет, вот и за­пина­ют­ся од­ноклас­сни­ки.

— То есть ти­хонь­ко ру­гать­ся мож­но, глав­ное, что­бы не на всю ули­цу, — Ян­ка, уже дог­навшая ме­ня, зло­веще ус­мехну­лась. Ну-ну, пу­гай... не ду­маю, что хоть что-ни­будь у те­бя вый­дет. Я зев­ну­ла. Сдув ме­ша­ющу­юся чёл­ку — дав­но на­до её бы­ло ос­тричь — я про­тяну­ла свои руч­ки в сум­ку, на­де­ясь най­ти пле­ер по­быс­трей. Вро­де бы не так уж да­леко по­ложи­ла, ког­да с би­оло­гии шли... на пос­леднем-то уро­ке — физ-ре — му­зыку не пос­лу­ша­ешь. Не до то­го, ког­да те­бя го­ня­ют по за­лу. Нет, фи­зичес­кая под­го­тов­ка у ме­ня хо­рошая, я хо­жу на гим­насти­ку, но вмес­те с Ян­кой наб­лю­дать за дру­гими — она хо­дит на ка­рате, — те­ми, кто вы­дыха­ет­ся уже на нес­коль­ких кру­гах — су­щее удо­воль­ствие, ко­торое нич­то не за­менит.

— Ко­неч­но, ес­ли бу­дешь Яной-хо­рошей-де­воч­кой, то всё то­же бу­дет хо­рошо, — поч­ти не сле­дя за раз­го­вором, на ав­то­мате от­ве­тила я. Чёрт, опять эта на­до­ед­ли­вая прядь... Я раз­дра­жён­но дёр­ну­ла го­ловой, и во­лосы, нас­пех ут­ром пе­рех­ва­чен­ные ре­зин­кой, пос­лушно пе­ремес­ти­лись на дру­гое пле­чо. А ру­ки тем вре­менем ша­рили в пор­тфе­ле, на­де­ясь най­ти та­кой ми­лый сер­дцу пле­ер. Гу­бы бор­мо­тали что-то са­ми по се­бе, из-за се­год­няшней рас­се­ян­ности оде­вая мыс­ли в сло­ва. — Учеб­ни­ки... так, вот пе­нал, вот руч­ка, а я хо­тела ведь её про­пажу на Саш­ку сва­лить... Есть!

Сцап­нув пле­ер за на­уш­ни­ки, я с до­воль­ной мось­кой при­жала его к гру­ди, быс­трень­ко зас­тегнув рюк­зак и на­кинув его на оба пле­ча. Вста­вив один из на­уш­ни­ков в ухо, я бла­жен­но за­кати­ла гла­за: пле­ер сто­ял на слу­чай­ном ре­жиме и вы­пала пес­ня груп­пы «Флёр», что не мог­ло не ра­довать бед­ную ме­ня, ис­тоско­вав­шу­юся по му­зыке на уро­ке физ­куль­ту­ры.

— Рин, ты во­об­ще слу­ша­ешь ме­ня? Нет?! — Яна оби­жен­но хмык­ну­ла, со­щурив свои ме­довые гла­за. Всег­да ей за­видо­вала: на­до же иметь та­кие кра­сивые, боль­шие гла­за! Да ещё и мин­да­левид­ный раз­рез... как жаль, что это не про ме­ня. — Ну, тог­да я на те­бя оби­делась. И во­об­ще, пра­виль­но твоё имя сок­ра­ща­ет­ся — неп­ри­вет­ли­вая ты, — и, за­вер­шив эту ти­раду, она за­мол­ча­ла.

Я по­дави­ла тя­жёлый вздох. Из­ви­нять­ся нет ни­како­го же­лания, а вот хо­роше­го нас­тро­ения, что­бы под­твер­дить своё имя, бы­ло пре­дос­та­точ­но. Я ле­ниво заж­му­рилась.

— О, не­уже­ли ты оби­делась на ме­ня, Я-ни-на? — вкрад­чи­во так по­ин­те­ресо­валась я, да­же на­жав на па­узу, что­бы нас­ла­дить­ся пе­реко­шен­ным ли­цом под­ру­ги спол­на. Мне ни­ког­да не на­до­ест эта иг­ра по вы­веде­нию под­ру­ги из се­бя. И, что са­мое глав­ное, вы­раже­ние ли­ца каж­дый раз нем­но­го раз­ное! Был бы фо­то­ап­па­рат... Но за не­име­ни­ем оно­го я по­пыта­лась хо­рошень­ко за­пом­нить ли­цо Яны и так.

Про имя Ян­ки — это во­об­ще эпо­пея. Кто-то из на­шего клас­са, уже да­же не вспом­нишь, кто, ре­шил пот­ру­дить­ся и най­ти в ин­терне­те пол­ное имя мо­ей под­ру­ги. При­вет­ли­вый че­ловек, хо­роший, сде­лал то, что мне и са­мой Ян­ке бы­ло лень, ибо ин­терне­том мы поль­зо­вались ис­клю­читель­но для то­го, что­бы пе­репи­сывать­ся в скай­пе или про­читать сле­ду­ющую гла­ву ман­ги/пос­мотреть сле­ду­ющую се­рию ани­ме. Так вот, этот та­инс­твен­ный кто-то нат­кнул­ся на что-то по­хожее на пол­ное имя — Яни­на. Вро­де бы под­хо­дит и все дол­жны ус­по­ко­ить­ся, ра­зок ус­лы­шав, но наш класс — это что-то. Саш­ке, на­шему глав­но­му ос­тро­ум­ни­ку, приш­ло в го­лову наз­ва­ние мя­са. Мя­са ло­шади. Ко­нина. Нет, ну а что? Яни­на — ко­нина. Вот и бе­сит­ся Ян­ка, так как не нра­вит­ся ей та­кая ас­со­ци­ация. Ко­неч­но, не каж­дый рис­кнёт наз­вать её так в ли­цо, это я та­кая от­ча­ян­ная и не по­лучаю ка­ким-ни­будь хит­рым при­ём­чи­ком ку­да-ни­будь в боль­ное мес­то, но за гла­за, шё­потом...

— Ты... ты... — она да­же за­дох­ну­лась, не су­мев по­доб­рать слов, что оха­рак­те­ризо­вали бы ме­ня пол­ностью. Я толь­ко до­воль­но улыб­ну­лась, ведь сде­лал га­дость — сер­дцу ра­дость. А осо­бен­но при­ят­но ощу­щать се­бя ми­ровым злом, му-ха-ха! По­думав так и улыб­нувшись ещё ши­ре — день удал­ся! — я на­жала на кно­поч­ку на пле­ере, опять пог­ру­зив­шись в мир му­зыки, отс­тра­нён­но сле­дя за тем, что­бы ша­гать в пра­виль­ном нап­равле­нии. Так, сей­час дол­жен быть пе­шеход­ный пе­реход...

— Пф! — это на язы­ке обид­чи­вой Яны оз­на­чало «По­ка!». Ко­неч­но, в пле­ере не слыш­но, но по през­ри­тель­но­му вы­раже­нию ли­ца я мо­гу уз­нать, что она го­ворит. На­до приз­нать, что, ког­да моя под­ру­га оби­жа­ет­ся, ма­нерой ре­чи она ужас­но на­поми­на­ет Сас­ке.

Так... вот и пе­шеход­ный пе­реход — на све­тофо­ре го­рит крас­ный зна­чок сто­яще­го че­ловеч­ка. Я, как и вся­кий доб­ро­поря­доч­ный граж­да­нин Рос­сий­ской Фе­дера­ции — по­чему-то ог­ромные наз­ва­ния всег­да ка­жут­ся мне смеш­ны­ми, осо­бен­но в со­вер­шенно обыч­ном кон­тек­сте, — ос­та­нови­лась, рас­се­яно раз­гля­дывая ка­кой-то ма­газин­чик на дру­гой сто­роне до­роги. Ин­те­рес­но, ма­ма до­ма? По идее, да: сей­час два ча­са дня, но кто зна­ет, ку­да она мог­ла уй­ти... зна­ет же, что ключ от квар­ти­ры у ме­ня всег­да с со­бой. Да­же моя стран­ная се­год­няшняя рас­се­ян­ность не мо­жет по­бедить при­выч­ки всё своё дер­жать с со­бой.

«И тог­да всё на­чалось,
Пред­ска­зание сбы­лось...»*

За­жёг­ся зе­лёный свет, и я сде­лала шаг на до­рогу. В ду­шу зак­ра­лось ка­кое-то мер­зкое и не­понят­ное пред­чувс­твие, но я его от­бро­сила, на­дев на­уш­ник и на дру­гое ухо. Ве­рю-ве­рю, как же. Ос­та­лось толь­ко при­думать се­бе звуч­ное и па­фос­ное имя — и мож­но ехать в Мос­кву, на бит­ву экс­тра­сен­сов. Хмык­нув, я прис­лу­шалась к пес­не, лег­ко­мыс­ленно гля­дя лишь на зе­ленень­ко­го ша­га­юще­го че­ловеч­ка. Да, вот это я по­нимаю — хо­роший звук, не зря Али­на со­вето­вала имен­но эти по­купать. На­до то­же бу­дет её как-ни­будь от­бла­года­рить... ин­те­рес­но, а на Мар­се та­кие же зе­лёные че­ловеч­ки? Или по­тем­нее бу­дут, чем на све­тофо­рах?

Кра­ем соз­на­ния я уло­вила ка­кой-то не­понят­ный звук, бь­ющий по ушам да­же че­рез на­уш­ни­ки. Фыр­кнув и не­доволь­но нах­му­рив­шись, я пос­мотре­ла вле­во и... ока­мене­ла. На ме­ня нес­лась не­боль­шая тол­стая ма­шина цве­та ша­га­ющих све­тофор­ных че­ловеч­ков, ис­тошно ве­реща сво­ими тор­мо­зами и ос­тавляя за со­бой чёр­ные сле­ды от ко­лёс. Не­доволь­ное вы­раже­ние ли­ца ми­гом прев­ра­тилось в гри­масу ужа­са, как, впро­чем, и ли­цо во­дите­ля. Но сде­лать я по­чему-то ни­чего не мог­ла: те­ло буд­то за­каме­нело и не хо­тело слу­шать­ся. Чёр­тов страх! Ну по­чему я та­кая тру­сиха?

Где-то зак­ри­чали лю­ди, по­том их крик под­хва­тили дру­гие. Я то­же зак­ри­чала, дей­ствуя, слов­но зер­ка­ло ору­щего во­дите­ля, но поч­ти сра­зу же зах­лебну­лась кри­ком, тог­да ещё от ужа­са.

По­чувс­тво­вав на се­бе всю пре­лесть уда­ра о ма­шину, я по­дави­лась воз­ду­хом, ощу­тив, как грудь не­щад­но сда­вило. Вздох­нуть бы­ло не­воз­можно. Да и при этом бы­ло ещё та­кое ужас­ное чувс­тво... Я по­пыта­лась сплю­нуть, что­бы из­ба­вить­ся от вяз­ко­го прив­ку­са кро­ви во рту, но ста­ло толь­ко ху­же. Из-за че­го это я так? В лёг­ких ка­пил­ля­ры по­лопа­лись, что ли?.. Впро­чем, я ни­ког­да не бы­ла силь­на в стро­ении че­лове­чес­ко­го те­ла...

Поп­ро­бовав хоть как-то дви­нуть­ся, я тут же об этом по­жале­ла. Боль. Ог­ромная, все­пог­ло­ща­ющая боль, ко­торая да­же зат­ми­ла кри­ки лю­дей. Ока­зыва­ет­ся, тог­да ещё мне хо­рошо бы­ло, все­го-то бе­зобид­ное спёр­тое ды­хание и кровь. Все­го лишь!.. За­то те­перь я мог­ла ды­шать. И я зак­ри­чала, са­ма пу­га­ясь сво­его от­ча­ян­но­го, страш­но­го кри­ка. Этот крик был ти­хим, но мне-то его бы­ло от­лично слыш­но, да­же нес­мотря на би­ение со­тен, нет, ты­сяч ба­раба­нов в ушах.

Сей­час глав­ное — пе­ретер­петь, глав­ное — вы­жить... глав­ное — пе­ретер­петь, глав­ное — вы­жить...

Мыс­ли ста­ли ка­кими-то вяз­ки­ми, и да­же боль отош­ла на вто­рой план. Я буд­то в за­мед­ленной съ­ём­ке наб­лю­дала, как мои лю­бимые оч­ки, упав из-за пе­рело­ман­ной дуж­ки, раз­би­лись. Во­об­ще, дуж­ка сло­малась ещё при уда­ре, но оч­ки как-то дер­жа­лись. Пле­ер вы­жил, но что с ним, я по­нять не мог­ла: те­ло опять не слу­шалось. Мир сра­зу стал рас­плыв­ча­тым, а к пло­хому зре­нию до­бави­лись ещё и слё­зы. Не­уже­ли я всё-та­ки ум­ру? Мне же ещё жить и жить... а всё из-за мо­ей лю­бимой му­зыки.

Хо­рошая точ­ка в мо­ей ис­то­рии... или всё же не точ­ка? Мои гла­за раз­гля­дели бе­лые раз­мы­тые фи­гуры, но зре­ние с каж­дой се­кун­дой всё боль­ше под­во­дило.

Глав­ное — пе­ретер­петь, глав­ное — вы­жить...