You've Infected Me

Кашель. Я лежу в своей постели и пялюсь в потолок. Уже утро, и я давно должен был встать—КХЕ-КХЕ. Я снова захожусь кашлем. Нет, сегодня я не встану. Не с этой головной болью, заразный и больной.
Ладно, наверное, я немного преувеличил.
КХА! КХА! Черт возьми, как больно. И чихать больно. Ненавижу простуду.
Окей, может я и не преувеличивал. Я действительно чувствую себя дерьмово.
Я слышу стук в дверь. Оливия заглядывает в комнату.
У меня не хватает сил даже посмотреть на неё. Я упоминал о своей ненависти к простуде?
— Джейкоб, ты умираешь? - спрашивает Оливия с беспокойством в голосе. Она не зашла в комнату, так что ее голова все еще единственная видимая мне часть тела. Ну, по крайней мере, это то, что я вижу, когда смотрю вниз по ее направлению. Все еще не удосужившись двинуться хоть малейшей частью своего тела, я простонал ей в ответ, что было очень глупо. Я снова закашлялся.
— Мисс Перегрин, Джейкоб умирает! - кричит Оливия на весь коридор. Я слышу, как кто-то бежит к моей комнате - спасибо, Оливия.
Птица заходит, выражение ее лица сменяется с глубокого беспокойства до облегчения, когда она видит меня.
— О, глупая девчонка. Он не умирает. Он просто подхватил грипп, или что-то вроде того.
— Пф. Он выглядит нормально. Ему не нужно все это внимание, — бормочет Енох про себя. Отлично. Крик Оливии собрал всех живущих в этом доме.
Я изо всех сил стараюсь вложить в свой взгляд как можно больше раздраженности, но у меня не получается.
— Хм, ну что ж. Тогда приглядишь за ним, пока я добуду лекарства, - сказала Птица.
— Но..
— Никаких «но». Ты присмотришь за ним. Это ваш шанс наконец-то поладить друг с другом, - Птица собирается уходить, как Миллард подает голос.
— Вы уверены, мисс? Что, если Енох убьет его?
Пауза. Птица кидает недовольный взгляд в направлении голоса. Он голый, так что никто не может видеть, где он находится на самом деле.
— Потом оживит и снова убьет?
Спасибо тебе, Миллард. Серьезно. Ты невероятный друг.
Енох лишь вздохнул. А ему-то что? Парень что, не может чувствовать себя дерьмово в раю? Это прозвучало странно? Я не могу нормально думать.
Они никогда не узнают, как сильно я это ненавижу. Мне холодно и жарко в одно время. Я потею, словно шлюха в церкви.
Мой нос забивается еще больше, если я лежу на боку, так что наиболее удобная поза - на спине.
Я чувствовал себя отлично вчера!  У меня даже был хороший сон, вот почему я сейчас бодрствую.
И все же, сейчас я чувствую себя таким вымотанным. Просто в дерьмо.
Вообще, это плохое сравнение. Дерьмо гораздо лучше, чем изнеможение. По факту, дерьмо гораздо живее, чем кажется. Стоп. Не правильно. Дерьмо не может быть живым. Оно мерт..вое..
...
О чем я вообще думаю?
Грипп отравляет мой бедный мозг странными мыслями.
— Ты выглядишь, как гребаный наркоман, - комментирует Енох.
Я осознаю, что мы в комнате одни. Одни. Все остальные ушли.
— Если ты хочешь сжечь меня, я тебя уверяю, что мне сейчас гораздо хуже. Я итак горю. Я имею в виду, ты можешь использовать свою странность на мне, пока не захочешь меня убить, так что.. — я не хотел ему грубить, я просто пытался быть..совсем..
Простуда и грипп просто вытрахали мой мозг, мое тело и сознание..
Окей, этот бред должен прекратиться.
— Боже, меня сейчас стошнит! — я нагибаюсь над кроватью, а Енох отшатывается и быстро кладет ведро возле меня.
— Не на меня, идиот!
Я рычу, стараясь не думать о противном комке в горле, медленно движущемуся наружу, иначе меня действительно стошнит.
— Заткнись.
К счастью, все проходит. Я облеченно вздыхаю и ложусь обратно. От резких движений моя головная боль стала еще сильнее. Я вздыхаю с мученическим стоном уже в сотый раз за утро, и тру ....
Енох усмехнулся.
— Это вообще помогает?
— Нет. Заткнись. У меня блять башка болит.
Я слышу, как Енох вздыхает, (клянусь, этот хер закатил глаза) и рискую открыть глаза и взглянуть на него.
— Птица должна скоро вернуться с лекарствами, — колеблется Енох, будто собирается сказать что-то, чего он говорить не хочет. — Тебе..тебе что-нибудь нужно?