По ту сторону зеркал

Хранитель вступает в игру

Проснулся  Денис в одиннадцать часов. В этот раз даже хитрый будильник был бессилен разбудить Леонова. Наверняка он честно пищал каждые пять минут в течение получаса, но звуковая атака не произвела на Дениса никакого действия. Что уж говорить о Шишкине, который спал в другой комнате. Даже если б злосчастный будильник привязали ему к уху, вряд ли он нарушил бы богатырский сон Т‑300.
Денис вздохнул. В школу он безнадежно опоздал. Первые два урока – биология и английский – уже прошли, а на оставшиеся физкультуру с алгеброй идти не имело никакого смысла. Стоит ли два часа париться, если в итоге он получит такую же выволочку, как за полный прогул?
Широко зевнув и потянувшись, Денис выполз из-под одеяла и направился в ванную. По пути он растолкал мирно спящего Т‑300.
– За что? – только и спросил несчастный друг.
– Мог бы и разбудить с утра, – холодно ответил Денис. – Я из-за тебя школу проспал. А вообще, ты еще вчера всю норму выспал.
На самом деле Денису было просто скучно одному, а дожидаться, пока Шишкин соизволит проснуться, можно очень долго.
– Хорошо, встаю, – пробормотал Юрка и действительно предпринял геройскую попытку приподняться. Однако все закончилось тем, что он просто перевернулся на другой бок.
«Ладно уж, – смилостивился Денис, – пусть подремлет. Ему бы пожарным работать...»
Наскоро умывшись, Денис проинспектировал холодильник. Тот был почти пуст. После позавчерашнего «нашествия» Т‑300 из съедобного там оставалась лишь пачка чипсов, которую, видимо, по забывчивости оставил еще дядя Олег. Следовало сходить в магазин – но было лень. Так что когда сонный и угрюмый Т‑300 поплелся в ванную, Денис умял уже больше половины пачки и с сожалением отложил оставшееся.
Погода стояла просто замечательная: ярко сияло солнце, девятиэтажки напротив красиво вырисовывались на фоне голубого весеннего неба, даже грязи и луж с пятого этажа не было видно – всюду плескалось веселое солнце. Заглядевшись в окно, Денис очень удивился, когда из ванной послышался странный всхлип или стон.
– Что такое? – громко спросил он. – Щеткой подавился?
Шишкин не ответил, и Денис забеспокоился. Проклятые странности никак не оставляли их в покое, и сейчас он терялся в догадках, что там случилось с Т‑300. В голове почему-то мелькнул совершенно дикий образ чудовища, лезущего из ванны, которое собиралось откусить Юрке голову.
Придя в ужас от этой мысли, Денис рванул в ванную. Но в представшей перед ним картине не было ничего странного или пугающего.
Разве что сам Шишкин...
Т‑300 застыл посреди комнаты с зубной щеткой во рту и полотенцем на плече. Его лицо было белым, как пена зубной пасты, которой был щедро перемазан его рот, а широко распахнутые глаза в полном ужасе смотрели куда-то в стену.
– Что такое? – повторил Денис, встряхнув друга. – Привидение увидел?
– Почти, – наконец, выдохнул Т‑300. – Дэн, посмотри в зеркало!
«Опять зеркало! – с раздражением подумал Леонов. – Ну, и что? Зеркало как зеркало. Кстати, отличное зеркало! Отражает ванную, меня и...»
Тут Денис сам застыл, раскрыв рот. То самое «отличное зеркало» послушно отразило его лицо, которое побледнело не хуже Юркиного. Но оно упорно отказывалось отражать... самого Шишкина!
– Юрка, – почему-то шепотом спросил Денис. – Ты... вампир?
– Почему? – также шепотом переспросил тот.
Поняв, что Шишкин напуган ничуть не меньше его самого, Денис немного успокоился. По крайней мере, для Т‑300 его «неотразимость» тоже была неожиданностью.
– Кхм... Кхм... – откашлялся он и продолжил: – Потому что везде пишут, что они не отражаются в зеркалах.
– И что мне теперь делать? – простонал Шишкин, на которого все эти «сверхъестественности» подействовали очень удручающе. – Где же я себе гроб по размеру найду, чтоб днем спать?
– Не городи чушь, – пресек панику Денис. – Дочисти зубы, а то щетка во рту мешает правильной дикции, и будем думать.
Следующие полчаса друзья ставили опыты. Вернее, опыты ставил Денис, а несчастный Шишкин молча выполнял все его приказания.
Оказалось, что Юрка упорно не отражается ни в зеркалах, ни даже в предметах, начиная от телевизора и заканчивая кухонным эмалированным тазиком. Хотя тень Т‑300 отбрасывает исправно и весьма немаленькую. Солнечного света он не боится и чеснок ест, хоть и без особого удовольствия. Серебряная ложка из дядиного сервиза не произвела на Шишкина никакого впечатления. Правда, когда Денис попытался засунуть ему ее за шиворот, тот взбунтовался, и опыты с опасным для нежити металлом пришлось прекратить. Ну, а пить кровь и проверять себя на регенерацию и огнеупорность Т‑300 отказался наотрез, да и Денис не стал настаивать. Калечить друга его не тянуло, а лишней крови поблизости не было, разве что у него.
– Ну, и что теперь? – жалобно вопросил Шишкин, когда они снова сели на диван, уставшие и хмурые.
– Если ты даже вампир, – вынес вердикт Денис, – то вампир нестандартный, неправильный. Хотя какой из тебя граф Дракула...
– А что теперь делать-то? – в голосе Шишкина сквозила такая вселенская скорбь, что учительница литературы наверняка прослезилась бы и поставила Шишкину безоговорочную «пятерку» за выразительность.
– Ничего, – пожал плечами Денис, удобно устроившись в мягком кресле, – ничего страшного пока не произошло. Так что будем надеяться, что неприятность разрешится сама собой, как только мы разберемся с остальными странностями.
– Тебе хорошо говорить, –  возмутился Т‑300, – это же меня в зеркале не видно, а не тебя! Вдруг я совсем исчезну?
– С чего ради? – попытался успокоить друга Денис. – А даже если исчезнешь, то этому мы точно не в силах помешать.
– Утешил, называется! – рассердился Шишкин. – Знаешь, давай-ка быстрее все это разгребать. А то уже черт знает что творится!
– Слушай, – внезапно Денис почувствовал, что в голове зреет какая-то важная мысль. – Ты до этого когда в зеркало смотрелся?
– Ну... Вчера ты меня своим ДТП разбудил, – смутился Юрка, – так что про ванну я и забыл. А вечером мы у телевизора заснули... так что... позавчера, наверное. А что?
– Думаю, – Денис наморщил лоб. – Крутится что-то в голове... Мой сон, зеркало... Ну, да ладно, – Леонов тряхнул головой. В подобных ситуациях прямой мозговой штурм никогда не дает нужного эффекта. Надо, наоборот, стараться не думать о вредной мысли, и тогда она, оскорбленная отсутствием внимания, сама залезет в ловушку – то есть в голову. – Нам сейчас не отражение искать надо, а с родителями, стихами и двойником разбираться. С чего начнем?
– Как будто у нас есть выбор, – хмуро пожал плечами Юрка. – В больницу надо ехать, как вчера решили. Там и двойник, и родители. А со стихами пока ничего не ясно.
– Кстати, о стихах! – вспомнил Денис и включил компьютер, наскоро рассказав Шишкину о своей идее с литпорталом. Но и тут друзей ждало разочарование: портал оказался закрыт по техническим причинам.
– Странное совпадение, – пробормотал Денис, скривившись. За последние дни слово «странный» приобрело для него совсем другой, неприятный смысл. – Ладно, пойду, пожалуй, в больницу наведаюсь. А ты, пока меня не будет, сгоняй в супермаркет – купи что-нибудь в холодильник. Деньги в тумбочке, – добавил Леонов, очень довольный тем, что удалось сплавить неприятную обязанность Шишкину.
Но тут обнаружилась новая проблема. Куда-то запропастилась красная спортивная куртка Дениса. Друзья перерыли весь дом, но она словно сквозь землю провалилась. Даже в стиральной машинке ее не оказалось.
– Что за дурацкая традиция? – раздраженно бурчал Денис, шаря шваброй под диваном. – Если каждое утро будет начинаться с поисков, я точно свихнусь...
Прошло еще минут пять, однако куртка так и не обнаружилась, зато Юрка нечаянно разбил фарфоровый поднос, за что был отстранен от поисков.
Вдруг Денис хлопнул себя по лбу:
– Я же ее забыл!
– Так я и знал, – усмехнулся Шишкин. – Где?
– На болоте, на острове, – начал было Денис и осекся. Судорожно сглотнув, он многозначительно посмотрел на Юрку.
Тот отлично понял, что хотел сказать друг. Но против обыкновения не стал возражать. После потери собственного отражения его было сложно удивить. Он только хмыкнул и указал на джинсовку дяди Олега:
– Она не пойдет?
– Надо будет заскочить домой, – пробормотал Денис, которому совсем не улыбалось щеголять в одежде с дядиного плеча. Но делать было нечего, и он напялил джинсовку. Благо, та пришлась ему почти впору.
Леонов уже хотел было выйти, но Юрка остановил его в дверях.
– Знаешь, Денис, – молвил он внезапно дрогнувшим голосом, – если тот, в больнице... если он даже в зеркале отражается, то... ну... честное слово, это я настоящий, а не он, – наконец, скомкано закончил здоровяк.
– Знаю-знаю, не беспокойся, – хмыкнул Денис и, кивнув на прощание, захлопнул дверь.