Шестнадцать. Всего лишь шестнадцать юношей он смог собрать для обряда. А когда-то их было сорок четыре — одиннадцать раз по четыре. И даже шестнадцать раз по четыре уместилось бы на площади. Но их было всего шестнадцать в последний день лета.
Базилис вздохнул, оглядывая прохожих. Юноши толпились позади него, неловко переминаясь с ноги на ногу. Девятерых он нашел легко, обязав всех своих послушников танцевать. Пятеро согласились, когда он обещал самолично выбить для них прогулы в школе. Еще одного он выкупил на рынке с утра у отплывающих ящеридов. Последним был он сам.
По случаю выходного дня, на площади было крайне мало народу. Если бы восточные эльфы помнили о том, что сегодняшний выходной так же считается праздником, возможно, праздношатающихся было бы больше. Но эльфы забыли о том, что сезон дождей начинается с первой капли упавшей на песок. Как и о том, что обычно эта капля солона от пота танцоров. Базилис вздохнул еще раз, прогоняя прочь тяжкие думы и дал знак музыкантам.
Барабан принялся отбивать ритм, к нему подключились флейты. Базилис первым вышел в центр площади, юноши потянулись следом. Танцоры рассыпались по пространству, их движения были нарочито замедленны, а взгляды устремлены к земле. Из-под босых стоп поднимались облачка пыли, позванивали золотые браслеты на обнаженных руках.
Прохожие начали оборачиваться, приостанавливаться, их голоса стихали. А музыка напротив набирала обороты, к звукам флейт добавился звон струн и редкие еще аплодисменты.
Базилис кружился в танце, ускоряя движения и все чаще вздевая руки к нахмурившимся небесам. Пятнадцать юношей танцевали рядом с ним, вычерчивая ногами круговые узоры в пыли. Он слышал, как дышит каждый из них. Его сердце билось в унисон с барабанным ритмом. Его кожа чувствовала, как воздух наполняется дождевой сыростью.
«Услышь меня, Создатель, творец светлого неба, бархатного песка и синих вод. Услышь меня, многорукий хозяин душ. К тебе взываю, о, неистовый господин. Пусть же ветер под правой дланью твоей, всегда будет попутным. Пусть же жертва иной твоей длани всегда будет сытной и свежей. Пусть же след левой твоей длани тянется бесконечной волной. А иная твоя длань не знает устали в своем беге...»
По телу храмовника прошла дрожь. Юноша не сбился с шага, жест его не дрогнул. Базилис танцевал, беззвучно произнося слова обрядовой молитвы: «услышь нас, Создатель, обрати свой взор на скромных слуг твоих...»
Волосы танцоров, щедро умащенные, терпко пахли лавсанией.
«Земли наши иссушены безжалостным оком солнца. Избавь землю от страданий, о, Двуликий. К силе твоей призываем, на милость уповаем мы...»
Зрители толпились по краю площади, но никто не торопился вплести свои круги в общий узор обряда.
«О, создатель, напитай нас силой своей. Пусть солнце укроется под ласковой пеленой туч, и дождь падет к нашим ногам, как падет однажды каждый твой враг...»
Танцующий Базилис позабыл о своих горестях. В уме и сердце его не осталось ничего кроме нескончаемого кружения, запаха приближающегося дождя и любви к Создателю.
«Сейчас же мы падем ниц перед силой твоей. Прими эту жертву, Создатель, и...»
Храмовник упал на колени, не заметив боли от впившихся в кожу песчинок, и воздев лицо и руки, закричал:
— Пусть грянет дождь!
Эльфы, все как один, посмотрели вверх. Небо было затянуто тучами, ворочалось, сонно ворчало. Одинокая капля разбилась о щеку Базилиса, стекла на шею. Но вместо раскатов грома до слуха храмовника донесся лишь чей-то смех:
— Браво, браво! — Касхи стоял в первых рядах и задорно аплодировал.
Базилис поднялся с колен и дал знак прочим танцорам. Министр подошел к нему, сладко улыбаясь:
— Как вижу, вы уже нашли для себя новое занятие. Прекрасный выбор.
— О чем вы? — рыкнул храмовник, чувствуя, что близок не то к отчаянью, не то к убийству.
— Ну, вам же нужно будет чем-то зарабатывать на хлеб после того, как храмы закроются, — добродушно заявил Касхи. — У вас прекрасно получается быть уличным танцором. Публика вас любит.
— Шутить изволите, — зашипел Базилис. — Вы не посмеете закрыть храмы.
— Я, возможно, нет. Но Его Величество...
— Король сошел с ума, если думает, что ему удастся низвергнуть Бога!
— Успокойтесь, святейший. Не скатывайтесь до фанатизма. Сегодняшний ваш танец лучше любого примера показывает вам же то, что я пытаюсь довести до вашего сведения уже три недели: ваши обряды потеряли силу, ваши молитвы никто не слышит — Бога нет.
Базилис молчал, стиснув зубы. Его трясло от усталости и гнева. И не было уже сил, чтобы спорить с этим бездушным выскочкой. Министр взглянул на него с притворной жалостью.
— Я понимаю, вы отдали служению всю свою жизнь. Вы достаточно умны и еще молоды, думаю я смогу найти для вас местечко в министерстве. Как вам должность министра культуры?
— Боюсь, что постель Его Величества окажется слишком тесной для нас двоих, — огрызнулся Базилис. — Так что вы как-нибудь сами...
— Как вы смеете! — министр побледнел от ярости. — На что вы намекаете?!
— Я намекаю лишь на то, что если в Сол-Максе не останется храмов, то все эльфы в нем будут стоит столько же, сколько ваши услуги. А вас я бы оценил дешевле последней аурэнской шлюхи.
— Что?! Да вы... — министр почти замахнулся для удара, но в последний момент опустил руку. — Пытаетесь меня спровоцировать, Святейший? Сколько угодно. Только помните, что до подписания приказа о перепрофилировании храмовых зданий осталось меньше недели. И у вас осталось совсем немного шансов остановить ме... переубедить Его Величество.
Касхи гордо вздернул подбородок и зашагал прочь. Базилис почувствовал, что отчаянье почти захлестнуло его, и закричал, не в силах сдерживать накопившиеся чувства:
— Будь ты проклят, Касхи Отреченный! Пусть дети твои разочаруют тебя так же, как ты разочаровываешь сейчас Создателя. Пусть проклят будет король, Дианор Безумный! Отныне каждая его идея обернется против него самого!
Министр соизволил обернуться:
— В твоих проклятьях не больше сил, чем в твоих благословлениях, служитель пустоты, — ядовито процедил он.
— Все проклятья однажды сбываются, — ответил Базилис, тяжело дыша, гнев отнял у него остатки сил. — Сказано же было, что Восток вновь покроется сброшенной чешуей...
— Замолчи! — зашипел Касхи змеей. — Заткнись, храмовник! Иначе оставшуюся неделю ты проведешь в заточении.
— Последнюю неделю я проведу в молитве, — глухо произнес Базилис, едва фигура министра скрылась за поворотом.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ракшас и Сокол
خيال (فانتازيا)(18+) #lgbt Когда Дианор, Владыка востока, решает отречься от Бога и закрыть храмы Создателя, лишь храмовник Базилис решается противостоять ему, желая защитить свою веру. Но кто поможет несчастному служителю веры, если его Бог действительно оставил...
