Тени в ивах

II

  Паб, едва приметный с улицы, внутри оказался настолько захудалым, что было даже обидно. Аззи, видимо, решил поиграть в какую-то романтическую таинственность, но на взгляд Парсиваля это было слишком и отдавало глупым ребячеством и безалаберностью. Как будто бы нельзя было найти место поприличнее, без этой вот вызывающей душной атмосферы, которая раскрывается в полной мере там, где бедность уживается с практичной хваткостью, ленивой наблюдательностью и постоянным, неизменным чувством затаившейся в тишине опасности. Ну и, конечно, с отвратительным запахом прогорклого жира, чадящих свечей и дешевого пойла, которое здесь называют пивом. В главном зале, куда Парсиваль попал через массивную дверь с блестящими от прикосновений сотен рук латунными ручками, стоял полумрак: окна, украшенные дешевыми витражами - не настоящее цветное стекло, а лишь гномья краска, да еще и дурная, потому что узоры пошли мелкими трещинками, - были пыльными. Публика здесь, конечно, собралась соответствующая - засаленная, снулая, потрепанная, словно застывшая, замершая в этой точке пространства и времени навсегда. Привычная к этим свечам, к этому пиву, к этому толстому, хитрому человеку за барной стойкой, к облупившейся краске на потолке и пошлейшим картинам на стенах. Конечно, это впечатление сытого равнодушия со стороны завсегдатаев было обманчивым, и Парсиваль мысленно поблагодарил свою привычку не выставлять слишком уж напоказ статус и происхождение. В зале точно были и острые уши, и всепроникающие взгляды, оценивающие толщину кошелька и внимательность каждого, кто появлялся на пороге, поэтому скромный, не выдающий ничего лишнего костюм и легкий морок, рассеивающий внимание, были очень, очень кстати. Не нужно никому знать, с кем именно Аззи Весс сегодня собирается обедать.

Неприятно-притягательная девчонка в белой блузке, кружевной ворот которой, казалось, впитал весь трудовой пот своей хозяйки и всю пыль, которая сегодня кружилась под потолком "Терновой пустоши", проводила из вглубь, туда, где располагались отдельные кабинеты, предназначенные для особых клиентов. Слишком мягкие диваны наводили на мысли, что их использовали по большей части не для деловых переговоров. Аззи бывал здесь не раз, девчонка узнала его моментально и заискивающе улыбалась, пока тот, лучась самодовольством, перечислял позиции в заказе. Девчонка была хорошенькая, она знала, что она хорошенькая и очень хотела этим пользоваться, но аура уже сейчас пестрела гнойничками, которые через два или три года прорастут на физический уровень - и красота начнет увядать так же стремительно и буйно, как сейчас цветет. Сальный ворот белой блузки, привкус порока в улыбке и чуть более томные, чем нужно для сохранения иллюзии искренности, взгляды были первыми тревожными признаками.

Видимо, будь у нее выбор, она бы предпочла другую жизнь, подумал Парсиваль, глядя вслед девушке с абсолютным безразличием к соблазнительной походке. Но обстоятельства сильнее желаний.

- Ну, как твое вообще? - Аззи сцепил пальцы в замок, положив руки на скатерть - странно свежую для этого заведения. Улыбка была заискивающей, льстивой и почти хитрой - для того, чтобы выглядеть действительно хитрым, Аззи не хватало отблеска ума в его крошечных, вечно усталых глазах. Это впечатление было обманчивым - за невзрачной внешностью, некой рассеянностью и тусклым взглядом скрывались расчетливый разум и превосходная память. Избирательно расчетливый разум - и избирательно превосходная память, к сожалению. - Не смотри так, знаешь же, что я себя под твоим взглядом чувствую, как мышь перед совой!

Парсиваль недобро ухмыльнулся.

- Все так же, Аззи, все так же. Ровно и без изменений. Но я сюда пришел совсем не ради того, чтобы рассказывать тебе о своих делах.

Аззи стал еще более суетливым, его пальцы, вытаскивающие из внутреннего кармана потертого сюртука какие-то сложенные бесконечное количество раз бумажки, едва ли не дрожали.

- Как сын хоть? - спросил он, расправляя листы на скатерти, вглядываясь в них и убирая в сторону, чаще исписанной стороной вниз. Тянул время, наверное, ждал, пока явится служанка с заказом, чтобы не прерываться, пока она будет расставлять посуду на столе. Здраво.

- Вырос, - сквозь завесу отстраненности лорда дель Эйве все-таки прокралась улыбка. - Они в этом возрасте быстро растут и так же быстро бегают.

- Он уже оставил свою безумную идею?

- Стать охотником на диких фэйри? - лорд глухо и коротко рассмеялся. - Нет, Аззи, эта идея сидит в нем прочно и, боюсь, здесь дело не только в упрямстве. Я даже перестал относиться к этому, как к обычной детской блажи, которую перерастают.

- А с малой как? - Аззи спросил это между делом, словно бы совершенно не интересовался, а так, по ходу вспомнил.

- Ты слишком настойчиво пытаешься влезть в мою жизнь, - Парсиваль искоса наблюдал за вернувшейся служанкой и за тем, как ловко ее чуть пухлые ручки с коротковатыми, похожими на детские пальцами справляются с посудой. Девушка явно испытывала что-то вроде облегчения, что не стала объектом внимания двух мужчин, но за этим облегчением все-таки сквозила досада. Упущенная выгода.

- Должен же я был о чем-то с тобой говорить, пока эта вертелась здесь, - сказал Аззи, когда служанка ушмыгнула. Полог тишины, наброшенный на кабинет, заискрил серебристой сетью - Аззи не мог без визуализации. Плохая работа, но каждому свое. - У нас есть минут двадцать, потом она вернется с моим обедом. Потом прервемся и продолжим.

Парсиваль с сомнением рассматривал вилку. Посуду здесь мыли очень плохо.

- Что? - Аззи обиженно оторвался от своих бумажек.

- Будь я лишен самоиронии, господин Весс, и придавай я чуть больше значения внешним проявлениям уважения к своему статусу, сейчас я бы считал себя оскорбленным, - саркастично сказал Парсиваль. - Ты притащил меня куда-то на дно трущоб.

- Поверь мне, дель Эйве, самого дна этой жизни ты не видел - и не увидишь. Не заметишь, - лицо Аззи вдруг лишилось рассеянной маски и стало еще больше похожим на крысиную мордочку, острую, настороженную и хищную. - А здесь мне не будут задавать лишних вопросов в случае чего. Или мне нужно было назначить тебе свидание в "Цвете вишни"?

Парсиваль оскалился, сдерживая смех. Шутка Аззи была откровенно издевательской, но смелость ему зачтется.

- Да у них бутылка вина стоит столько, сколько я сегодня отдам за обед! - деланно возмутился Аззи.

- Что поделать, там весь расчет на богатых девчонок и их кавалеров. Я надеюсь, расшаркивания закончились, Аззи?

- Вполне, - он выпрямился и преобразился. Напускное исчезло, позволяя проявиться настоящему Аззи Вессу - увлеченному, пронырливому и достаточно умному, чтобы проникнуть в пару тайников Ковена и вытащить оттуда крупицы ценнейшей информации.

Настолько ценной, что узнай Ковен о том, что один из самых его влиятельных магов собирался нарушить границы дозволенного в погоне за некими специфическими знаниями, и Парсивалю дель Эйве пришлось бы думать даже не о том, как бы сохранить родовую честь и имущество. Пришлось бы думать о том, как бы сохранить свою жизнь.