Слепой ты, хен

Хён...

-Тэ, мне скучно.-Чонгук отпихивает от себя телефон и недавно купленная техника скользит по мягкой ворсистости ковра, останавливаясь сантиметрах в пятнадцати от безвольно опущенной руки.

-Почитай.-Тэхен, развалившийся на диване в обнимку с подушкой, ноутбуком и свежим огурцом, смотрит очередное аниме, хрустя овощем, чем только больше раздражает и раззадоривает валяющегося в метре от него альфу.

-Ну хен,- Чонгук задирает ноги к верху и пытается заслонить тощей щиколоткой бьющий в глаза ламповый свет.

-Ну ладно, досмотрю - поиграем в приставку.-Тэ смотрит в экран, пытаясь уловить суть пропущенного момента, а довольный макне ползет к джойстикам, подключая их к висящей на противоположной от дивана стене, плазме.


-Я выиграл,-Чонгук вскидывает руки к потолку и победно смеется, глядя на притворно обидевшегося Кима. Тэ хмурит густые брови, выпячивает нижнюю губу и хлюпает носом, раскрывая глаза по максимуму.

-Ну ты чего?-Макне поднимается с пола на диван и заключает несопротивляющегося хена в объятия, запоздало понимая, что на улице август, а кондиционер сломался, поэтому на Тэхене кроме красных домашних шортов ничего нет.

-Ничего,-Ким уже не хмурится, глазки горят озорством и только выпяченная нижняя губа дает знать о недавней обиде. Чонгук все еще придерживает омегу за плечи и тянет носом воздух, пододвинув лицо опасно близко к жилке на шее Тэхена. От него пахнет весной в деревне - цветами и свежескошенной травой, чистым небом и пробегающей подле бабушкиного дома речушкой с маленькими рыбками, что обитают в ней, солнцем и пирогами со всякими начинками из ягодно-фруктового варенья и корицы.

От обиды нет и следа, контакт голой кожи омегу совершенно не смущает и он вытягивает руку, дотрагиваясь указательным и большим пальцем до щеки макне.

-Ты такой милашка,-Тэ тянет нежную кожу немного в сторону и срывается с места, упархивая на кухню на зов Джина, приготовившего ужин.

Чон вздыхает и дотрагивается до щеки, уходя вслед за любимым хеном. До чувств этого омеги будет сложнее достучаться, чем предполагалось.

***

Чонгук все никак не может отбиться от назойливого гримера, пытающегося скрыть шрам на его щеке. Почему-то визажистов стали менять исправно раз в месяц и почему-то каждый из этих самодовольных придурков уверен, что сможет добиться невозможного и углубление на щеке восемнадцатилетнего Чонгука исчезнет под тоннами жидкого и твердого консилера, тонального крема и тремя пудрами. Однако, чуда не происходит, зажившая ранка все еще отчетливо видна на нежной коже и бета раздраженно кидает наполовину закончившийся стик на тумбочку, перемешивая с тенями и остальной необходимой для выступления утварью.Чон поднимается из не самого удобного кресла и семенит на поиски хотя бы одного хена, что бы уткнуться этой самой щекой со шрамом в плечо и высказать все, что он думает.Ребята находятся около вешалок с костюмами в противоположной стороне от ряда зеркал. Перешептываются, хлопают в ладоши, свистят, а потом Чонгук замечает Тэхена, который скинул с плеч пиджак, оголяя лопатки. На смугловатой коже виднеются два пореза, словно из спины парня вырваны крылья. Он стоит так какое-то время, позволяет Хосоку потрогать "оторванную кожу" и вновь одевается. Все расходятся, а снимающий их альфа выключает камеру, уходя на поиски нового сюжета.-Ты такой красивый, хен,-Чонгук сморит с обожанием, а Тэ улыбается сдержанно, мило, скромно. Выдавливает из себя- -Спасибо, Гукки,- еле сдерживается, что бы не потрепать друга по макушке, но понимает, что может испортить прическу, залитую тоннами лака для волос, и семенит к подозвавшему его менеджеру.