Гарри Поттер и Обряд Защиты Рода

Глава 40. Конец учебного года.

В воздухе бесшумно скользнула летучая мышь.
— Черт бы вас побрал, Дамблдор! — прогремел в голове Гарри голос Снейпа.
Пересиливая слабость, Гарри повернул голову к лежащей рядом Гермионе. Над ней склонился неизвестно откуда взявшийся Снейп. Гарри крепче сжал руку девушки — теплая, значит, жива.
Рука Снейпа быстро коснулась шеи — Пусть тебя спасает Дамблдор! Девочка очень плоха.
Гарри проваливался в темноту. Со стороны увидел себя, распростертого на влажной траве, Снейпа, прижимающего руку к груди Гермионы — Давай, детка, живи! Не умирай, ты этого не заслужила!
К ним бежал Дамблдор.
— Гарри! Я убью тебя, Северус!
— Спасайте лучше мальчишку, директор! Разберетесь со мной потом! — дрожащая худая рука поднесла ко рту девушки флакончик. — Пей, девочка, пей… Вот так. И во имя Мерлина, не умирай!
Гарри никогда не видел у Снейпа такого лица. Черные, обычно пустые и злобные глаза профессора теперь горели. Гарри хотел посмотреть на Гермиону. Но вместо девушки на земле лежала его мать.
— Мама! — удивленно позвал её Гарри.
Лили лежала среди руин, глядя перед собой пустыми, как у Седрика, глазами.
— Гарри! Гарри! Пожалуйста! Очнись, мальчик!
Тепло в груди, рассеивающаяся темнота, перекошенное от страха лицо директора и волна облегчения.
— Как я понял, господин директор, меня помиловали, — знакомая ехидца в голосе Снейпа.
— Их нужно доставить в больничное крыло, Северус, — отмахнулся от язвительного замечания Дамблдор.
— Поттера понесете вы, — ответил Снейп, беря на руки Гермиону.
— Твоя шутка совершенно неуместна, Северус! — строго ответил Дамблдор и наколдовал носилки.
— Что с Гермионой? — попытался спросить Гарри, но удалось только вяло шевельнуть губами.
— Все будет хорошо, Гарри. Она поправится, — успокоил его Дамблдор.
*
Гарри выпил очередную порцию Укрепляющего зелья. Прошло уже несколько дней, но слабость во всем теле по-прежнему оставалась такой, что Гарри все ещё с трудом вставал с кровати. Гермиона пребывала примерно в таком же состоянии.
Между их кроватями на стуле сидел Рон и рассказывал о том, что тем временем происходит в Хогвартсе.
— Защиту от темных искусств временно ведет Снейп. Гарри, это полный кошмар! Мучает похлеще, чем на зельях. Везет малым — у них заменяет Флитвик.
— А что с Красоткой? — спросил Гарри.
— Никто точно не знает. Говорят, что она оказалась энергетическим вампиром и едва тебя не укусила! А ещё, ей 150 лет и она пила омолаживающее зелье, которое ей варил Снейп.
Гарри слабо рассмеялся.
— Это слухи, конечно. А что на самом деле было?
— Она, действительно, энергетический вампир. Хотела меня объесть. Но тут появился Снейп, — объяснил Гарри. — Была крутая разборка.
— А ей правда 150 лет? — спросил Рон.
— Не знаю, как на счет 150, но 70 точно, судя по тому, что видел в видении.
— Фу, — брезгливо поморщился Рон и хохотнул. — Малфой целовался с этой старой ведьмой!
Гарри и Гермиона рассмеялись, тоже не забыв фыркнуть.
— А ещё Дамблдор рассказал, что ты опять сразился с Воландемортом, — продолжил Рон.
— Да, — ответила Гермиона. — И это было впечатляюще, Рон. Гарри сумел защититься.
—  долго, — вздохнул Гарри. — Он такой мощный. Честно говоря, я не представляю, как его можно уничтожить.
— Так что, на него и Авада Кедавра не действует? — ужаснулся Рон.
— Его даже не оглушило, — ответил Гарри.
— А мы на Защите долбим щит и Оглушающее! Кошмар! Гарри, а как же быть?
— Не знаю, — честно сознался Гарри.
— Ну, ладно, — вздохнул Рон. — Одно утешает. Наш факультет из-за твоей доблести получил 300 очков, так что Кубок школы — наш!
Гарри вяло улыбнулся и закрыл глаза. Гермиона почему-то всхлипнула.
— Ах да, — спохватился Рон, — вас освободили от экзаменов!
*
Гарри шел в кабинет профессора Дамблдора. Утром его и Гермиону, наконец-то, отпустили из больничного крыла. Самочувствие его было удовлетворительным, хотя полностью слабость ещё не исчезла. Но Гермиона рвалась на уроки, а самому лежать в больничном крыле Гарри не хотелось. Его появление в классе и гриффиндорской гостиной было встречено перешептыванием и переглядыванием, от которого Гарри отгородился надежным блоком. Рассказывать ничего не хотелось, хотя и пришлось ответить на некоторые вопросы, в частности, какие заклинания против Воландеморта он применял. Патронус?! Ого, да такое даже на ЖАБа не выносится! Говорят, его только мракоборцы применять умеют! Ну и что? Какое значение это имеет, если против Воландеморта ничего не действует! Наверное, уже отошел от своего Круциатуса.
Гарри подошел к гаргулии. С той ночи, когда произошел поединок, Гарри так и не удалось толком поговорить с Дамблдором. В больничном крыле он почти все время спал или лежал в полудреме. Да и особого желания разговаривать с кем-либо не было. Гаргулия повернулась, открывая доступ к вращающейся винтовой лестнице. Гарри вошел в кабинет. Дамблдор сидел за столом. Увидев Гарри, улыбнулся — Сердишься на меня, мальчик?
— Сердишься! Вы же хотели, как лучше, — Гарри стал перед директором.
— Я рад, Гарри, что ты все понял и не держишь на меня зла, — ласково блеснули очки-полумесяцы, — ты и в самом деле ещё не готов к решающей схватке. Но то, что ты уже сделал, впечатляет, мой мальчик. Поэтому, у меня есть серьёзные основания верить в победу.
— Но профессор, — удивился Гарри, — у Воландеморта просто невероятная мощь! Честно говоря, я на грани отчаяния, мне кажется, его невозможно уничтожить!
— Тебе удалось обернуть против него его же собственное заклинание. А это уже что-то, поверь мне.
— Без Гермионы ничего бы не получилось, — возразил Гарри.
— Вы замечательная пара, — искренне воскликнул Дамблдор. — И вот ещё что, Гарри, — профессор поднялся. — Когда вы вернулись… профессор Снейп очень помог Гермионе. А затем и тебе. То зелье, которое вы принимали, очень хорошее зелье, Гарри, готовил для вас Северус… профессор Снейп. Я думаю, его стоит поблагодарить.
— Да, сэр, — кивнул Гарри.
— Я рад, что ты тоже так думаешь, — удовлетворенно улыбнулся Дамблдор. — Ну и наконец, Ремус… он очень переживал за тебя. Могу ли я передать ему, что ты по-прежнему будешь рад его видеть?
— Да, сэр.
*
Нет, конечно, Снейпа нужно поблагодарить, размышлял Гарри, спускаясь лестницами в подвал. Ведь именно он прекратил тот кошмар, когда Гарри не пускали попытаться спасти Гермиону. Гарри даже передернуло от воспоминания. Похоже, это были несколько часов в Азкабане. И, надо признать, если бы не зелье Снейпа (неужели и впрямь с сердцем стало плохо?) и не портал… Об этом уже лучше не думать. Худшее уже позади. Конечно, и профессор Дамблдор, и Ремус хотели как лучше. Действительно, глупо губить две жизни, когда можно принести в жертву одну. Но, но… Об этом тоже лучше не думать, иначе в груди начинает вскипать нечто, неприятно похожее на ненависть… Нет, нет, Дамблдор делал как лучше. Пророчество говорит, что Гарри — единственный, кто может убить Воландеморта. И разве не разумнее пожертвовать малым во имя спасения многих жизней. Но, но… Нет — Гарри помотал головой, отгоняя неприятные мысли, и получил приступ головокружения. Нужно будет после разговора со Снейпом не забыть сходить к мадам Помфри за очередной порцией укрепляющего зелья.
Гарри вошел в подземелье Снейпа, но профессора нигде не было видно. Для очистки совести поискал его в Общем Зале и в учительской и решил, что разговор по техническим причинам придется отложить.
Чувствуя усталость после уроков и поисков Снейпа, Гарри отправился в свою комнату за сэром Кэдоганом. Там и кровать мягче, и спокойнее, и никто не будет доставать вопросами: как ты, Гарри, восклицаниями: ой, девчонки, он так бледен, не рано ли его выпустила мадам Помфри? и, наконец, расспросами о том, как выглядит Воландеморт, а сильно больно это Круцио, а ты пробовал применить Аваду Кедавру?
Ну вот, а про укрепляющее зелье забыл! Но возвращаться в больничное крыло уже нет ни сил, ни желания.
— Пароль, негодяй! Жалкий трус! — крикнул сэр Кэдоган.
— Чокнутый эльф, — устало выдохнул Гарри и вошел в комнату. Подружились, видать, Добби и сэр Кэдоган. Кстати, о Добби.
— Добби, — позвал Гарри эльфа.
— Да, сэр! — с визгом появился тот.
— Сходи к мадам Помфри и принеси зелье, — приказал Гарри, расстегивая мантию.
— Сию минуту, хозяин! — Добби метнулся к выходу.
— И не называй меня хозяином при Гермионе, — пробормотал Гарри, валясь на бледно-лиловое покрывало.
Наверное, домашние эльфы могут трансгрессировать даже в Хогвартсе, а иначе как объяснить скорость, с которой Добби выполнил поручение Гарри. Разве что дрессировкой в семье Малфоев.
Гарри проглотил терпкое питье, откинулся на постель, успел подумать, что, наверное, зря выпил зелье, теперь не уснет — и провалился в сон.
*
Проснулся словно от толчка, открыл глаза и сразу увидел Гермиону. Она сидела возле камина, собрав возле себя зажженные свечи, читала тяжелый том. Когда Гарри посмотрел на неё, она подняла глаза от книги, встретилась с ним взглядом. Растрепанная книга из библиотеки на её коленях, небрежно подхваченные волосы, халат с котятами — все было таким знакомым и родным, что Гарри на мгновение ощутил липкий ужас от мысли, что всего этого могло больше не быть.
Он рывком сел.
— С пробуждением, — улыбнулась Гермиона. — Спрятался от заслуженной славы? Все ходят за мной и спрашивают, что Воландеморт с нами делал?
Она отложила книгу, подошла, села на край кровати. Гарри обнял её худенькое тело, зарылся в волосы лицом. «Неужели Дамблдор полагал, что я смогу без неё?»
Девушка обняла его в ответ, он почувствовал, что её пальцы ласково ерошат волосы на затылке, гладят шею. Закрыл глаза, нашел губами её губы, целовал, наслаждаясь её вкусом и ощущением шелковистых волос под своими пальцами, отпускал ненадолго, чтобы вдохнуть, и снова прижимался ртом к её податливым и нежным губам.
Когда он в очередной раз прервал поцелуй, Гермиона тихонько засмеялась.
— Ты что?
— Ты здорово целуешься, Гарри, — прошептала она. — Правда, здорово!
*
Утром перед завтраком Гарри, наконец, увидел Снейпа. К счастью, профессор шел один, и в коридоре никого больше не было. Значит, поблагодарим зельевара, и гора с плеч!
— Профессор Снейп! — окликнул его Гарри.
Показалось, или впрямь вздрогнул? Неохотно повернулся.
— Я хотел поблагодарить вас, профессор, — как можно спокойнее и доброжелательнее произнес Гарри. — Если бы не ваша помощь… — он замолчал, встретив ледяной взгляд, полный неприязни. — И за зелье тоже спасибо, — неуверенно закончил Гарри. От злости профессор с трудом удерживал блок.
— То, что ты спас девушку, — это минимум, который ты должен был сделать! — процедил Снейп.
В уши Гарри словно хлынул поток — Проклятое ваше отродье Поттеров! Ненавижу! Отец погубил Лили, сын — Гермиону! Всё вам, только вам, Поттерам!!!
Снейп схватил Гарри за грудки. Северус, склонившийся над Гермионой, Эрмион (у неё такое же имя!), Лили (как девочка на неё похожа!). Все эти картины пронеслись перед глазами Гарри за несколько секунд.
— Убирайся! — заорал профессор и оттолкнул Гарри с такой силой, что он упал на пол, больно ударившись спиной.
— Северус! — услышал он грозный голос Дамблдора. — Прекрати истерику! Ты совсем спятил!? Держи себя в руках при мальчике!
Снейп, тяжело дыша, с трудом запихивал мысли под железобетонный блок.
— Идем, Северус, — строго приказал Дамблдор. И Гарри ясно понял — профессора Снейпа ведут на ковер к директору!
— Иди завтракать, Гарри, — уже спокойно произнес Дамблдор, повернувшись к сидящему на каменном полу парню. — Надеюсь, все увиденное останется между нами. Просто у Северуса совсем сдали нервы. Думаешь, он не переживал за тебя и Гермиону?!
Как же, сэр! Разве что за Гермиону. Видимо, только из-за неё и выпустил. Но, Бог мой, — глаза Гарри расширились. — Кажется, произошло нечто ужасное. Учитель приревновал своего ученика. Своего ненавистного ученика! Только этого мне и не хватало! — Гарри поднялся и медленно поплелся в Большой Зал, хотя есть уже совсем не хотелось.
*
Перед отъездом на каникулы Дамблдор вызвал Гарри к себе.
— Я хотел обсудить, где ты проведешь лето, Гарри, — мягко произнес директор.
— У Гермионы? — спросил тот.
— Да. Теперь ты находишься под защитой рода твоей жены. Поэтому у Грейнджеров ты будешь в безопасности.
— А родители Гермионы знают, кто я? — спросил Гарри. Его вдруг охватило волнение. Он так мечтал, чтобы больше никогда не возвращаться к Дурслям. Но на Тисовой улице он знал, как себя вести и как к нему относятся. А как встретят его родители Гермионы?
— Не переживай, Гарри, — Дамблдор успокаивающе покачал головой. — Я отправил мистеру и миссис Грейнджер письмо, в котором все объяснил про тебя. И помимо того, что ты сирота, к которому несправедливо плохо относились дядя и тетя, я не забыл упомянуть, что ты — один из лучших учеников Хогвартса, а также происходишь из древнего богатого волшебного рода. Думаю, они не будут возражать против такого родственника. Я уверял в самых изысканных выражениях, что ты — лучшая пара для Гермионы. Остальное в твоих руках, Гарри. Веди себя хорошо, — и Дамблдор подмигнул ему.
— Спасибо, сэр, — улыбнулся Гарри.
— К твоему появлению, я надеюсь, у четы Грейнджеров пройдет первый шок.
— Профессор, — спохватился вдруг Гарри. — Я только сейчас вспомнил — у меня нет нормальной маггловской одежды. Если я покажусь родителям Гермионы в своем секонд-хенде от Дадли, они решат, что вы пошутили насчет наследника богатого рода волшебников.
— Я подумал и об этом, — Дамблдор поднялся из-за своего стола. — Считай это моим подарком на твое совершеннолетие, Гарри, — и директор указал на сложенные совершенно новые модные джинсы, футболку, рубашку и кроссовки.
— Спасибо, сэр, — искренне поблагодарил его Гарри.
*
Он поднимался в вагон вслед за Гермионой, когда к ним подошли Малфой, Кребб и Гойл.
— Так что, Поттер, эта грязнокровка в натуре твоя подружка? Только не говори мне, что вы трахались. Ты умеешь это делать?
Гарри проигнорировал его. Воспоминания о беременной Пенси вызывали в нем глубокое отвращение к Малфою.
— Фу, ну и вкус у тебя! — не унимался Малфой. — Тощая лохматая грязнокровка!
— Зато молодая! — резко обернулся Гарри. — Видишь ли, Малфой, я глубокий извращенец. Мне нравится молодая девушка, а не парни и бабушки.
Драко вздрогнул, как будто Гарри сильно ударил его. Слухи о возрасте Элизабет Смит ползали вместе со сплетнями о том, кто она такая вообще. Малфой кисло поморщился и отстал. Рон хихикнул, вспомнив рассказ Гарри о поцелуе Малфоя и Элизабет. Гермиона улыбнулась Гарри и села напротив парней.
— Как твой роман с Эрикой? — поинтересовался Гарри у Рона.
— Она пригласила меня к себе на каникулы, — бодро ответил он. — Жаль, что она уже закончила Хогвартс. Ну ничего! Я к ней поеду. Вот увидите! Мне уже 17, так что мама не сможет мне запретить.
Спорим, у них ничего не будет? — Гермиона посмотрела на Гарри.
Тут и спорить нечего, — поднял брови в ответ Гарри.
— Ну а вы? — спросил Рон и растянулся в снисходительной улыбке, глядя на Гарри и Гермиону. — За за милю видно, что вы по уши друг в друга втресканные!
Рон расхохотался. Гарри смущенно улыбнулся, Гермиона укоризненно сжала губы.
— Даже не верится, что на вокзале меня не будет встречать мой любимый дядюшка! — выдохнул Гарри и тут же внутренне напрягся: как все-таки примут его родители Гермионы?
Все будет хорошо, Гарри, это я беру на себя! — сжала его руку Гермиона.
— У вас будет такое жаркое лето! — Рон снова покатился от смеха.
Малфой и его верные телохранители вышли из Хогвартс-экспресса в числе первых. Малфой придумал изысканное оскорбление для Поттера и решил, что не может ждать до 1 сентября, чтобы высказать его. Но тот словно сквозь землю провалился. Вот и его грязнокровка, и рыжий долговязый Уизли со своей не менее рыжей сестрой. Где же Поттер? Такая острота пропадает!
Малфой уже заметил свою мать и перед тем, как быть сжатым в ее объятиях, еще раз поискал глазами Гарри Поттера. Нет, все-таки проскользнул незаметным в толпе. Посмотрев для верности в сторону Гермионы, Малфой увидел, что она обнималась со своими родителями-магглами. Рядом с ней топтался высокий смазливый парень с темными волосами — видать, кто-то из ее маггловской родни. Эх, жаль, пропала острота. Нужно постараться не забыть ее до первого сентября.