Время падших королей

18.

- Киран, чтоб тебя!

Я открыл глаза, не сразу понимая, что происходит. В голове еще мелькали странные картинки, на языке ощущался привкус кошмаров и дурных предчувствий. Я сел на кровати так резко, что она скрипнула, а голова закружилась.

- Эли, - выдохнул я, - ей что-то угрожает.

- Успокойся, Киран. Это сон.

Я хотел ответить, что это предчувствие, Дар... но потом понял, что это не так. Не было видений, просто обрывки снов. Я прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов, и когда мысли перестали скакать, отчетливо ощутил Элерис. Она спала в своих покоях, ей ничего не угрожало. Я открыл глаза.

Алавар сидел на моей кровати, которая отчаянно скрипела от каждого движения. В трактире нашлась одна свободная комната, но с двумя кроватями, а нам было уже плевать, где спать. И я помнил, что Алавар был готов отрубиться еще где-то на лестнице.

- А ты что не спишь? – спросил я.

- Да ты всех перебудил! Странно, что к нам еще не ворвались с вилами проверять, кого убивают.

- Извини. Даже не помню, когда мне в последний раз снились кошмары.

- Видимо, когда ты пил и ночевал далеко от сестры, - проворчал Алавар, хотя злобы в его голосе не слышалось.

И, возможно, он был прав. Я даже не помню, когда в последний раз засыпал, не ощущая Элерис рядом или за несколькими замковыми стенами. Это было... непривычно.

- Ничего ей не угрожает, - Алавар с трудом подавил зевок. – За гвардейцев ты сам поручишься, а магическую защиту я заставляю Сола проверять.

- Каждый день?

- Этого не требуется. Но часто. Не волнуйся, я сам не хочу, чтобы еще что-то случилось. Поэтому надо поспать.

Он неуклюже поднялся и направился ко второй кровати. А я вспомнил, что на следующий день мы хотели проверить артефакты Мар-Шайалов, которые до сих пор хранились под выставленной защитой Алавара. Точнее, смотреть будет Сол, под руководством Алавара.

Тот уже завалился на вторую кровать, повернувшись ко мне спиной и натянув какое-то хлипкое одеяло. А я только тут понял, что комната не утопает во мраке, потому что на столе между кроватями горит свеча. Я потянулся, чтобы затушить ее, и в этот момент понял, что нет ни огнива, ни вообще хоть чего-то.