Владислав Выставной "Злой"

Часть 3.4.

Это приключение могло кончиться внезапно и очень плачевно. Расслабившись после неимоверного физического и психического напряжения, Злой даже не подумал, куда могут отвезти его «мертвое» тело. И только услышав разговор «похоронной команды», он понял, что влип.
— Куда его — в Утилизатор? — послышался голос.
— Не, — лениво отозвался другой. 
— Сказали — в печь.
— В печь так в печь. Ближе тащить.
Не хотелось размышлять, по какой логике одних «дохляков» сбрасывают в Утилизатор, а других сжигают в печи, — было как-то не до этого. Злой буквально облился холодным потом, не зная, что предпринять. Просто вскочить и убежать не так-то просто: похоронный мешок — не туристический «спальник», в нем нет функции расстегивания «молнии» изнутри. Но не только по этой причине он не мог бодро соскочить с каталки. Окоченевшему телу следовало вернуть жизнь и силу. Пока Злой медленно повышал температуру тела, начиная вновь ощущать руки и ноги, каталка вздрогнула, словно уткнувшись в стену. Рядом с головой что-то зловеще громыхнуло. И Злой ощутил, как носилки покатились по металлическим роликам в какую-то глухую, темную глубину. Снова громыхнуло — на этот раз где-то у ног. Кто-то бесстрастный внутри отчетливо произнес:
«Поздравляю — ты в печке, парень!»
И Злой словно взорвался. Он бился внутри тесного мешка, стремясь разорвать тугой пластик. Пальцы все-таки попали в какую-то маленькую прореху — и с треском рванули материал, и он успел развернуться в тесном пространстве кремационной камеры прежде, чем громко ухнуло и обдало нестерпимым жаром. Со всех сторон полыхнули газовые горелки. Пожалуй, секунды не хватило, чтобы вспыхнула влажная от пота одежда. В отчаянном броске Злой вышиб плечом автоматическую заслонку, кубарем выкатившись на подвижные носилки. Носилки по инерции откатились от жерла печи, а Злой приходил в себя, ощущая, как валит от него пар и тлеет одежда. От неминуемого ожога, наверное, спасла мерзкая жижа, толстым слоем покрывавшая лицо и волосы. Первое, что он увидел в этой небольшой комнате, были вытаращенные от ужаса глаза уборщиков из «похоронной команды».
— Спасибо за солярий, — хрипло сказал Злой, спрыгивая с носилок. — Хорошо бы еще и душ принять!
Парни, похоже, не оценили шутку. Некоторое время Злой стоял, разглядывая их в упор, потом сказал:
— Давайте считать, что вы все-таки сожгли меня. Хорошо? Поверьте, начальству не понравится, что я сбежал прямо у вас со сковородки. Согласны?
Уборщики так же молча кивнули.
— По крайней мере, не докладываете сразу…
Он подумал и добавил угрюмо:
— Не то я вернусь — и сожгу вас самих.
Сказал — и удивился собственным словам. Ведь он действительно мог это сделать — спокойно, без особого трепета части души, именуемой жалостью. Жалость — чувство его соседа по телу, все еще сохраняющего человеческие условности. Злому жалость была без надобности. Угроза подействовала убедительно, и уборщики закивали активнее. Тем не менее на всякий случай он запер обалдевших парней в предбаннике крематория, предварительно разворотив им опознавательные браслеты, которые, как известно, служили заодно и приборами связи. Про побег все равно узнают — но хоть какая-то фора у него будет. Злой быстро направился в подсобное помещение, где были свалены ведра, швабры, а также припаркованы роботы для автоматической очистки коридоров и туннелей. Он отыскал шланг, рискуя драгоценными минутами, вывернул вентиль на полную мощность и, рыча от удовольствия, смыл с себя въевшуюся грязь, попутно с жадностью напиваясь ледяной, сводящей зубы водой. Затем Злой напялил найденный тут же комплект технической униформы, надел белую каску со встроенным фонарем и навигатором. Ничего не скажешь — удобная штука. Не задумываясь, подхватил увесистую сумку с инструментами — и быстрым шагом направился в коридор. Похоже, быть в бегах скоро станет для него нормой существования. С некоторым удивлением отметил про себя: напряжение бегства тонизирует его, насыщая кровь сладким эфедрином. Наверное, это своеобразная разновидность спорта, доступная не многим и для большинства заканчивающаяся плачевно. У Злого не было определенного плана. Единственное, что он знал, — прежний вариант повторять нельзя. Когда за его поиски возьмутся всерьез, то в первую очередь, конечно, станут проверять вертикальные шахты, и прежде всего — вентиляцию. Нужно было все хорошенько обдумать, а для того — на какое-то время залечь там, где никто не будет его искать. Правда, нет никакой уверенности в том, что внутри «Андромеды» есть хотя бы кубический сантиметр такого места. Он шел по узкому служебному коридору. Судя по данным навигатора, справа и слева находились лаборатории. За полупрозрачными стенами двигались темные силуэты: там шла будничная исследовательская работа…
Его передернуло от воспоминаний. Прикусив губу, Злой огляделся. В коридор из лабораторий выходили широкие грузовые двери — для удаления мусора и отходов, надо полагать: в конце коридора он заметил знакомого вида мусорный шлюз со знаком биологической угрозы. Как вариант можно было попробовать пробиться сквозь этот шлюз — как тогда, вместе с Шоном. Впрочем, вариант сомнительный: в тот раз у них был пистолет. Без него им, безусловно, пришла бы крышка среди агрессивных, прожорливых тварей. Насмотревшись местной экзотики, Злой уже не был уверен в том, что в здешней канализации не обитает что-нибудь пострашнее гигантских крыс, многоножек и змей. Так что соваться за пределы обитаемой зоны без оружия было не лучшим вариантом. Точно: ему нужно оружие! Только где его взять? Очень не хотелось связываться с ВБ. Это все равно что ворошить осиное гнездо: так еще неизвестно, когда его хватятся, но нападение на бойца внутренней безопасности вызовет мгновенную цепную реакцию. И он снова превратится в дичь. Пожалуй, стоило поискать в лабораториях. Мало ли что здесь можно отыскать из того, что сойдет за оружие. Вспомнилась хреновина с проводом в руках лаборанта, из которой его уложили перед прочисткой мозгов. Да, мысль с лабораториями неплоха. Злой снова осмотрелся. Один из лабораторных блоков был темен, и никаких силуэтов, соответственно, там видно не было. Наверняка это помещение на данный момент пустует. Не раздумывая, он тронул ручку двери и удовлетворенно усмехнулся: блок не был заперт. Надо полагать, эти яйцеголовые не ожидают вторжения со стороны помойки. Тут же поймал себя на мысли, что невольно стал с презрением и отвращением относиться к ученым — хотя никто не лишал научной степени его самого. Все-таки он здорово изменился. И не зря он теперь Злой, а не тот восторженный парнишка — Ник Кейси…
Едва он вошел, в помещении плавно разгорелся свет. И Злой пожалел, что решил вновь посетить лабораторию. Или ему просто не везло с научными направлениями, попадавшимися на пути? Так или иначе, его снова начало мутить. Работали здесь, правда, не с людьми, но то, что тут было сотворено с другими божьими тварями, не меньше заслуживало Нюрнбергского трибунала. За толстыми стенами больших вольеров вдоль стен двигались, шевелились, просто лежали неподвижно такие твари, на создание которых у матушки-природы попросту не хватило бы духу. Злой невольно задержался напротив какого-то двухметрового чудовища, гипнотизировавшего его неподвижным взглядом. Это не было образным выражением: чудище, напоминающее гибрид волка и варана, сверлило его взглядом, от которого буквально цепенело тело. Раздвоенный язык мелко выныривал и так же исчезал в пасти, а Злой никак не мог оторвать взгляда от уродливой моды. А потом тварь прыгнула. Настолько стремительно, что Злой не успел пошевелиться. Он среагировал лишь на гулкий удар: огромная пасть клацнула зубами по толстому стеклу. Зубы заскрежетали, оставляя царапины, и было явственно видно, как из зубных канальцев струится густой желтоватый яд. Злой вжал голову в плечи и проследовал дальше, мрачно оглядывая живые экспонаты, которые неизменно бросались на чужака, стремясь прорваться сквозь закаленные стекла. Наверное, создатели очень гордятся вот этим чудовищем, похожим на двухметрового скорпиона с гипертрофированными клешнями и усиленным ядовитым шипом на скрюченном хвосте. Просто невероятно, что ученые так уверены в надежности этих стекол, — казалось, бронированный монстр способен прошибать собой стены. Похоже, в этой лаборатории вовсю развлекались перетасовкой генов самых несопоставимых, казалось, видов. Какая при этом преследовалась цель — оставалось неясным. Злой посмотрел в дальний угол: там находился стенд виртуального моделирования — очень полезная штука в генной инженерии, которая за пару секунд выдает примерный облик, физиологию и поведение будущей особи по математической модели ДНК. Удобно: состряпал из математических кодов конструкцию — и сразу же наблюдай результаты, не дожидаясь внутриутробного или инкубаторного развития. С аппаратурой явно баловались какие-то генетики-юмористы: на стенде, как на ринге, с приглушенным ревом дрались виртуальные, 3D-гибриды человека и лошади. Наверное, пытались на досуге создать нечто, похожее на мифического кентавра, однако природу не обманешь: получились чудовища. Возможно, здесь выводились виды, наиболее подходящие под новое биологическое оружие, — вроде тех зверей-биороботов, которых уже доводилось видеть на подземных фермах. И, видимо, проблема была близка к решению. По крайней мере, здесь было кого бояться. Не зря же здесь, на лабораторном столе, лежал охотничий штуцер крупного калибра. Злой взял в руки оружие. Однако! Тяжелая штуковина, килограммов семь, не меньше. Он прицелился в какое-то змееподобное чудище, с тупым упорством стремящееся пробить мордой стекло. Да, из такого ружьишка вполне можно слона свалить… Злой переломил штуцер — так и есть: два патрона с разрывными пулями. У дичи — никаких шансов. Затем поискал взглядом и обнаружил коробку с патронами, что характерно — частично опустошенную. Тут же валялась и пара стреляных гильз. Однако не со всеми «образцами» они здесь сумели договориться… Злой снова огляделся и не смог удержать довольной ухмылки: а вот и мощный многозарядный импульсный электрошокер. Это не какая-то хреновина для самообороны, это хорошая полицейская машинка, такими демонстрации разгоняют — поджаривают задницы защитникам окружающей среды и борцам за чистоту генофонда. Да, здесь здорово побаиваются собственных «лабораторных мышек». «Мышкам», как товарищам по несчастью, можно только посочувствовать. А вот за оружие спасибо. Напоследок Злой вновь окинул глазами жуткий террариум и покачал головой. Если бы там, наверху, знали, что происходит в земных недрах, — любые вулканы показались бы забавными шалостями природы.

* * *

Уже на выходе из лаборатории он заметил тускло мерцающий «скринсейвер» на тонком, почти эфемерном мониторе. Кто-то забыл выключить персональный трехмерный терминал. Уже жалея о внезапном порыве, Злой подошел ближе и протянул руку к экрану. Яркими огоньками вспыхнули кончики пальцев: терминал почувствовал прикосновение и спроецировал виртуальные клавиши. Если бы монитор высветил какие-нибудь неудобоваримые графики — Злой бросил бы это занятие и пошел своей дорогой, но экран, словно наживку, высветил интерфейс «Муравейника» — самой модной социальной сети последнего поколения. Это была закрытая версия — для внутреннего корпоративного потребления, из которой невозможно выйти во Всемирную паутину, зато вполне можно контролировать, отлавливая подозрительные сообщения и подозрительных лиц. Прекрасная штука: безобидное развлечение для сотрудников и просто клад для ВБ. Профиль пользователя выдавал какого-то самодовольного типа восточной — скорее всего, индийской — наружности. Наверное, это и был владелец терминала. Отчего-то, уходя с рабочего места, он не только забыл выключить терминал, но и выйти из собственной странички в «Муравейнике». И Злого осенило. Он опустился на хрупкий с виду стул с круто изогнутой спинкой и принялся рыться в «поиске». Вики нашлась почти мгновенно. Он, не задумываясь, кликнул: «Добавить в друзья». Пожалуй, она очень удивится вниманию со стороны этого индуса из физиологического сектора. Оставалось надеяться, ей хватит сообразительности не задавать неправильных вопросов. Злой еще немного подумал. В голове мелькали самые разные лихорадочные мысли. Следовало сосредоточиться на самом главном. И он быстро набрал: «Я жив. Беги из этого места, немедленно. Спасайся!» Вики поймет, от кого это. Должна понять. Пожалуй, это все, что Ник мог ей сейчас написать. Просто он знал, что хорошему, да и просто нормальному человеку не место в этом средоточии зла и бесконечной лжи. И еще: обострившееся, ставшее почти звериным чутье подсказывало — скоро здесь станет горячо. Очень горячо. Злой подхватил штуцер, закинул в сумку шокер — и вышел.