Владислав Выставной "Злой"

Часть 4.4.

Они стояли у гигантской, растворяющейся в тумане стены. Человек, который не совсем человек, и зверь, который и не зверь вовсе. Два отверженных природой и людьми существа, которым снова предстояло идти в никуда.
Шаман привел их сюда сквозь глубокую расщелину в грудах отходов — Великий Каньон из костей и гниющей плоти. Теперь по его приказу охотники разгребали небольшую насыпь, примыкающую к бетону. Через несколько минут такой работы стало ясно, что здесь прятал Шаман. Массивные гермостворы из потемневшего металла. Теперь из груды мусора торчала половинка тяжелой стальной крышки.
— Здесь сточный канал, — пояснил Шаман. — Такие есть во всех стенах. Где найти такой канал и как открыть — рассказал один бывший мусорщик. Каких только людей не сводит помойка, верно? Иногда толк от одного мусорщика может превысить ценность десятка профессоров вкупе с нобелевским лауреатом.
Шаман глухо усмехнулся:
— К сожалению, он давно погиб, этот мусорщик, не то мог бы оказать серьезную помощь. Как видишь, перейти на соседнюю Твердь можно не только наскоком сверху — когда тебя мигом заметят и сожрут. Можно действовать осторожней. Я предполагаю, что все мы здесь и живы до сих пор только лишь потому, что Злые не знают о подобном пути. Иначе ничто бы их не остановило…
Люк наконец очистили полностью. Шаман дал охотникам знак отойти, а сам приблизился к стене — туда, где в глубокой нише был утоплен массивный металлический рычаг. Низко заскрежетало, люк выдвинулся из стены — и стал смещаться в сторону. За ним постепенно открывался темный туннель.
— Вот и все, — задумчиво произнес Шаман. — Я хочу, чтобы ты знал: едва ты уйдешь, я заблокирую этот проход. У тебя не будет пути назад.
— Я уже привык к этой схеме, — усмехнулся Злой. — Да и не хочу я назад, тоскливо у вас. Прощайте!
Первым в темноту нырнул Цербер. Злой впервые порадовался случайно обретенному спутнику. Ведь это не просто попутчик — это чуткий разведчик и мощный боец. Хороший союзник в негостеприимном мире.

* * *

Впереди, метрах в пяти, виднелось светлое пятно выхода. Что-то насторожило Злого, но понять, что к чему, он смог только покинув туннель. За спиной с тяжелым гулом захлопнулась стальная крышка. Но он даже не обернулся, пораженный представшим ему зрелищем. Собственно, ничего из ряда вон выходящего он не увидел. Более того, поразило его именно то, что не было здесь ни страшных, но привычных уже груд костей и сгнившего мяса или вообще какого-либо мусора. Не было даже тумана. Только простор огромного, чистого, освещенного далекими прожекторами бетонного котлована. От забытого ощущения открытого пространства захватило дух. И главное — здесь не было смрада разлагающейся плоти. Хотелось броситься вперед, разогнаться, почувствовать ветер…
Он вовремя одернул себя. Утробно, больше напоминая механизм, чем животное, зарычал Цербер. И в этом рычании была неуверенность, чувство опасности и недвусмысленное предупреждение. Злой понял: бег босиком и прыжки через лужи стоит отложить на потом. Пристально оглядывая это подозрительно чистое пространство, он заметил мелко семенящую крысу. Не гигантского или просто уродливого мутанта — обыкновенную серую крысу. Та повернула морду в сторону странных пришельцев — и пробежала перед ними, как черная кошка, пересекающая дорогу. В какой-то момент случилось нечто непонятное. Крыса подскочила на месте, потом закружилась, словно вознамерившись цапнуть себя за хвост, — и вдруг рухнула, поджав лапы. Этим, однако, дело не ограничилось. Тушка животного задымилась и вдруг вскипела обильной красной пеной. Несколько секунд — и на месте крысы осталась лишь маленькая, все еще пузырящаяся лужица. В воздухе разнесся тонкий химический запах. Злой вгляделся повнимательнее в ровную плоскость дна котлована и заметил еще одну лужицу — только подсохшую. И еще одну, и еще…
— Это еще что за дрянь… — ошарашенно проговорил он.
Вдруг ужасно захотелось обернуться на люк. Но Злой поборол эту слабость, присел на корточки и присмотрелся. Бетон оказался не такой уж гладкий. Всю поверхность, словно сеть, прорезали тонкие, как капилляры, трещины. И в этих трещинах отблескивало что-то жидкое. Оно вроде было даже живое — Злой протянул руку к бетону, а Цербер зарычал. В тот же миг это жидкое дрогнуло и потянулось навстречу, норовя выплеснуться из трещины. Злой отдернул руку. Жидкость сползла на прежний уровень. Он не стал искушать судьбу. Достал из кармана припрятанный на всякий случай нож — тот самый, из обломка кости, — и швырнул туда, где только что погибла крыса. Нож глухо брякнулся на бетон, подпрыгнул и замер. Несколько секунд ничего не происходило. А затем все повторилось — причем с еще большей энергией: от обломка кости повалил густой дым — и он вскипел, расползаясь грязной пеной. На этот раз не осталось ничего — даже следа. По-видимому, убийственная дрянь, уничтожившая в Мертвой Тверди все живое, никуда не делась, а притаилась в трещинах бетона. Трудно сказать, каковы были механизмы ее убийственной мощи. Не исключено, что это — какая-то новая пакость на основе нанотехнологий. Как бы то ни было, идти вперед казалось самоубийством. Невдалеке слева зашипело. Снова крыса. Откуда здесь крысы? Скатываются по стене котлована? В таком случае это просто идеальная крысоловка. Тут, совершенно неожиданно, проявил инициативу Цербер. Он вытянул длинную, покрытую рваными клочьями шею, повел черным носом — и неторопливо потрусил вперед. Потом замер, чуть повернув морду, словно поджидая спутника.
— Ладно, доверимся твоему чутью, — не слишком уверенно сказал Злой. — Веди меня, проводник, в свое царство мертвых…
ЦИ отправился за ним, стараясь ступать след в след. С самого начала Цербер избегал прямых путей. Злой помнил, что нужный люк находится не в противоположной стене, а в стене по правую руку. Трудно сказать, знал ли это зверь, только направился он вообще в другую сторону — в дальний левый угол. Злой не возражал: вокруг то и дело заживо растворялись крысы и еще какие-то мелкие твари — вроде давешних членистоногих монстров. Маршрут Цербера был весьма запутан: петлял, возвращался назад, снова петлял. Острый волчий нос скользил над бетоном, словно считывал невидимый шрифт Брайля. Они блуждали по незримому лабиринту часа четыре, пока Злой не заприметил вдали тускло блеснувшую круглую крышку люка.
— Цербер, туда! — приказал Злой, не зная, впрочем, как среагирует зверь. Тот и не среагировал, продолжая свое бесконечное кружение в недоступном человеку мире запахов. В голову пришла странная, но вполне логичная идея: приказать зверю мысленно. Злой стал вспоминать ощущения, связанные со взаимопроникновением сознаний. Его передернуло от отвращения. Но Цербер вдруг замер, обернулся, сверкнув бельмами, — и затрусил в сторону двери.
— Надо же, — мрачно усмехнулся Злой. — Сила мысли…
Пребывая в некоторой эйфории от того, что сейчас наконец завершится это бессмысленное кружение, он ступил чуть в стороне от проложенного зверем пути. Опасность он заметил в самый последний момент, когда на нем вдруг стали тлеть подошвы ботинок. Среагировал мгновенно: короткими сильными движениями нога об ногу, от которых, казалось, оторвет ступни, скинул обувь и отскочил назад — на невидимую тропинку, проложенную Цербером. Теперь, находясь совсем рядом, он в подробностях увидел, как это происходит: из капиллярной щели в бетоне к ботинкам метнулись тонюсенькие, чуть блеснувшие струйки жидкости — почти нити. Они впились в растоптанную грязную синтетику — и та взорвалась, распадаясь на пену и все тот же химический запах. Сомневаться не приходилось: та же участь постигла бы и того, кто бы замешкался и остался в обуви, приглянувшейся загадочному жидкому убийце.
Возле утопленного в бетон люка Злой ненадолго задержался. Цербер рухнул у его ног, вытянул мощные лапы с обломанными когтями, — видимо решив отдохнуть и дождаться приказа хозяина, не соотносясь, впрочем, в сознании Злого с домашней собакой — настолько был огромен и жуток. По крайней мере, погладить и потаскать за уши это чудовище вряд ли кому пришло бы в голову. Злой думал о том, как встретит его новая агрессивная среда. Он совершенно не представлял себе порядок действий в случае, если, к примеру, на него набросится стая взбешенных его визитом мутантов. Охотники из мира Тихой Тверди снабдили его оружием — духовой трубкой и ядовитыми стрелами, которые мастерили из иголок от шприцев. Правда, не было уверенности в том, что эта штука окажется эффективной в условиях Злой Тверди, где, по утверждению Шамана, мутагенный процесс шагнул еще дальше, круто «прокачавшись» в условиях жесткого естественного отбора. Но Мертвая Твердь была настолько безжизненной и страшной, что оставаться здесь хотелось еще меньше. Подчиняясь порыву, Злой просто потянул за рычаг, спрятанный в глубине бетонной ниши. Лязгнули, отходя, мощные механические засовы, дрогнула и стала выползать крышка, толстая, будто дверь в депозитарий банка. Ад словно приглашал гостя.
Путь в следующий круг был свободен.