Открой глаза

Глава 4

Чанёль открывает глаза от ощущения, что он всё потерял: дом, работу, семью, Бэкхёна. Он проснулся от ужасного чувства недоумения, будто даже во сне отобразилось всё то, что он так отчаянно пытался угомонить внутри себя. Мужчина сел на кровати, непонимающе оглянулся вокруг и понял, что ещё ничего не закончилось. Он имеет право на всё, что в состоянии удержать рядом с собой. Бэкхён откликнется, и если надо будет, то он сутками напролёт будет драться за внимание ребёнка. Ноги еле держат уставшее тело. Классическая процедура привести себя в порядок катастрофически была провалена, но ситуацию спас кофе и лейкопластырь. Чанёль шипит, цепляет на себя эту штуковину и усмехается, глядя на себя. Господи, он от нервов даже не смог нормально побриться. Крепкий кофе приводит его в порядок окончательно. Почему-то вспоминаются слова матери, которая недоумевающе смотрела на них с отцом, пьющих горький обжигающий кофе. Её излюбленный вопрос «Как вы это только пьёте?» заставил очнуться от мыслей и напомнить о себе родным. Мать сразу догадывается, что что-то не так. Пак впервые за свои года неловко просит разрешения прийти домой и поговорить. Женщина изводится, не даёт сбросить вызов, попрощаться, и Чанёль всеми силами пытается увернуться от преждевременного удара. Мама будто вцепляется словами в сердце со своим беспокойством, а потом со вздохом просит скорее приезжать, иначе она не выдержит. На работе ему приходится взять себя в руки, а после окончания рабочего дня он настолько выжат, что не может сдержать себя в руках. Купленная в магазине пачка сигарет только усугубляет положение, потому что мама — это мама, и теперь признаваться ей в том, что её сын неправильный, совсем как-то…

— Сынок, ты что, курил?! — замирает она на пороге, когда Чанёль стягивает с себя чёрный пиджак. — Не втягивайся в это дело, иначе мама возьмётся за тебя.

Пак отшучивается, пытается придумать оправдание, но у него это плохо выходит. Отец хлопает по плечу, приветствуя, а младший брат где-то носится на улице, хотя уже добрые восемь вечера. Чанёль думает, что сегодня ему снова придётся остаться в своём пустом доме. Он полностью уверен, что родители не примут, будет тяжело признаться в таком. Оба родителя замечают, как обеспокоен их ребёнок, но ничего толком не говорят, ожидая разговора, и тогда Чанёль начинает, подходя к плите, чтобы поставить чайник. Он рассказывает, как попал в странную ситуацию в автобусе и замолкает на моменте про реакцию на антибиотики. Внезапно ему кажется, что те слова, которые он использовал, были слишком… правильные для него, и неправильные для родителей. Мужчина поворачивает голову к матери, у которой брови сошлись на переносице, замечает, как руки её нервно теребят полотенце и всё понимает. На отца он даже смотреть не может, глаза не поднимаются.

— Извините, — говорит он и выключает чайник. Руки упираются в кухонную тумбочку, и Чанёль низко опускает голову, тяжело дыша. Сейчас нужно собрать себя в кучу и выйти из дома. Всё будет хорошо до тех пор, пока он не сказал, что было дальше. — Мне очень жаль.

Он облизывает губы, выпрямляется во весь рост и поворачивается к столу, где сидят родители. Отец поднимается с места, придвигает вплотную стул к столу и, взглянув на сына, просто кивает и выходит из комнаты. Мать так и осталась сидеть за столом, разглядывая свои пальцы, постоянно пытаясь скрутить их в узелок. Чанёль становится позади неё, хочет положить руки на хрупкие плечи, но… внезапно думает, что, наверное, теперь ей будет неприятно ощущать его большие ладони на своих плечах. Его руки замирают, так и не добравшись до матери. Он с сожалением отмечает, что мама никак не реагирует на всё это.

— Мама, — тихо говорит Чанёль. — Прости, пожалуйста.

Он отворачивается и идёт в коридор, где обувшись, стягивает с вешалки пиджак и натягивает на плечи. Вот так. Растишь сына столько лет, а он приходит к тебе вечером и гадит в душу, чтобы потом уйти с глаз долой. Разве так поступают нормальные дети? Чанёль качает головой, прогоняя плохие мысли и достаёт из кармана пачку сигарет. Мама не выходит его проводить, но Пак чувствует её взгляд на себе через окно гостиной. Он прикуривает и устало выпускает из груди дым. Сегодня слишком тяжелый день, наверное, и жизнь тоже как-то не удалась. Он вызывает такси и стоит в ожидании, снова затягиваясь ядом. Позади слышатся шаркающие шаги, и он оборачивается, чтобы с удивлением взглянуть на мать. Женщина неловко протягивает руку, и Чанёль прикрывает глаза, отходя на шаг назад.

— Не надо играть в незнакомцев, Чанёлли, — ласково говорит она. — Это было очень неожиданно и сильно ударило по нам, но это не значит, что мы станем отрекаться от тебя из-за чьих-то предрассудков. Если так оно и есть, значит, так оно и будет. Давай-ка домой, ладно?

Пак ощущает себя маленьким ребёнком, который запутался в себе и потерялся, как в детстве, в магазине. Страшно и опасно. Сердце чуть не выскакивает из груди и тут он видит маму, человека, который дарит свет во тьме. Чанёль снова затягивается, игнорируя протянутую руку матери, и тихо говорит, что завтра утром будет ужасно неловко перед ними собираться на работу.

— Встанешь пораньше, если не хочешь встречаться с отцом, — предлагает она. — Тебе ведь всё равно нужно заскочить домой, чтобы переодеться на работу. Пойдём, Чанёль, это всё ещё твой дом, и не надо бояться его.

Мама будто пропускает его в другой мир. Чанёль устало снимает с себя одежду и валится на кровать в своей старой комнате. Ноги не помещаются, но одеяло достаточно большое, чтобы укрыться полностью. Он засыпает с ужасным чувством собственной испорченности и ненужности. А ведь ему ещё объясняться с Крисом. Интересно, как там Бэкхён…?