Дочь

Глава 19

Дорсет, 2010

Тринадцать месяцев спустя

У входа в вокзал Дорчестера дети поют рождественские гимны. Ими руководит статная седая женщина. На детях шапочки Санта-Клаусов. Эта женщина чем-то напоминает мне меня саму, в том смысле, что сравнительно недавно я принадлежала к ее миру, где у каждого есть обязанности. А теперь у меня нет никаких. И моя роль в жизни урезана. Только мать, уже не жена. А в графе род занятий следовало бы написать: художница.

Детское пение доносится до меня, когда я иду по платформе номер один, куда прибывает поезд, в котором едут Эд и Софи. Его отпустили на Рождество.

Через несколько минут поезд с шумом подходит к платформе, двери отрываются. Я шарю глазами, ища в толпе сына, и тихо вскрикиваю, когда чьи-то руки обнимают меня сзади.

– Эд.

Он смеется. Подумать только, смеется! Я много месяцев не видела его улыбки. Он небрит, живые карие глаза сияют, волосы чистые – он отрастил их. На плечах рюкзак и гитара. Эд поворачивается и обнимает девушку, прячущуюся за его спиной.

– Мам, это Софи. Соф, это мама.

Она выходит вперед, и серое здание вокзала становится светлее. Коротко подстриженные ярко-рыжие волосы, большие зеленые глаза, зеленая вязаная куртка, синие в полоску перчатки, оранжевая шапка, желтые ботинки. В одной ноздре поблескивает маленькое серебряное колечко. На плече вместе с рюкзаком висит аккордеон. Лицо очень симпатичное, спокойное.

Я беру ее руку в перчатке в свои.

– Здравствуй, Софи.

Она улыбается и становится еще светлее.

– Здравствуйте.

– Нам повезло, что ее отпустили, – говорит Эд, глядя на Софи. – Мы уже думали, что ничего не выйдет. Но обошлось.

– Спасибо за приглашение, – произносит она, и я улавливаю в ее речи легкий ирландский акцент.

По дороге в коттедж Эд сидит, близко придвинувшись к Софи, и показывает ей все местные достопримечательности. Я говорю им, что, может быть, сегодня попозже приедет Тео с другом. Его зовут Сэм. Эд спрашивает, стоит ли нам ожидать отца. Я отвечаю, что он должен прилететь из Йоханнесбурга завтра или послезавтра.