Город голубых парней

Проклятое саке

-Да пошёл ты! -кричала Нанами в след своему хранителю, кидая в след ему красовок, который точь-в-точь попадает в спину Томоэ.

Лис весь кипел от злости, как кипящий на плите чайник. Злобный оскал не слетал на лице, клыки показывались на лице Томоэ. Половицы скрипели под стуками сандалей, который были на нём. Тот решил выйти из храма, слегка успокоиться. Но во дворе ему стало хуже. Голос Нанами слышался даже здесь, что огонь гнева лиса ещё больше разгорался.
"Противная Нанами",-думал Томоэ, стиснув зубы, сжал кулаки.

Тот проклинал девушку, медленно потрошил и убивал её в мыслях, хотя понимал, что врядли когда-нибудь это сделает. Контракт не позволял этого сделать, приходилось терпеть её противный характер, ничтожность и любовь сваливать все обязанности на своего хранителя.
"Новая богиня",-думал он и фыркнул от возмущения, потомучто не считал её Богиней, а просто жалкой девчонкой, которая вообще не соображала, куда попала.

С таким мыслями Томоэ вышел из храма, в город.

***

Почему лису вздумалось переться в город, который вообще не переносит до мозга костей(впрочем, как и Нанами), одному богу известно. Шум машин, толпа людей, дети бегущие перед ёкаем, пугали бедного духа. Он шарахался в сторону, с животным испугом оглядывался вокруг, тяжело дыша. Томоэ готов был взмыть, моля, чтобы его забрали обратно в храм. Но этого не стал делать, продолжая плутать по городу, над котором сгущалась тьма.

Звёзды сверкали на ночном небе, распаясь, как бриллианты на бархатной подушке. Холодный воздух приводил в себя ёкая, делая его спокойым, как бамбук. Хотя спокойствие будет длиться очень недолго, потомучто в храме осталась Нанами, которую Томоэ готов был утопить в пруду, мимо которого он проходил. Что его радовало в этот момент, что в парке не было ни души, так что самое время подумать о своей жизни. Но Томоэ вообще ненавидел этого, поэтому просто шёл.

И так он дошёл до небольшого бара, который весь горел огнями. Название бара "Bad night" уже полопались и отвалилось. Лампочки уже перегорели, разбились, что намекало нам, что этот бар, не для богатых, а для людей попроще. С крыши валилась черепица, а стены были перекошены в левую сторону, падая на мусорку, которая ели сдерживала напора масивных досок. Окна покрывали толстый слой пыли, а паучки уже уютно прижились здесь, чувствая себя, как дома.