Магия Огня

2 Глава

— Серьезно, ты выглядишь сильно подавленной, — сказала она и вошла.

Ее стройную фигуру было едва возможно различить из-за шотландской юбки и не по размеру огромной трикотажной рубашки Cвятой Софии, на ее ногах красовались трико и овчинные ботинки. Девушка была примерно моего роста — метр семьдесят или около того.
— Спасибо, что постучала, — сказала я, сильно растирая черные разводы под глазами.

— Я делаю то, что могу. И ты все размазала, — подтвердила она.

Девушка подошла ко мне и без предупреждения подняла мою голову вверх за подбородок. Она наклонила голову и, нахмурившись, посмотрела на меня, затем потерла большими пальцами нижние веки.

Я с изумлением посмотрела на нее. Закончив, она уперла руки в боки и стала рассматривать свою работу.

— Неплохо. Мне нравится жидкая подводка для глаз. Чуть-чуть испорченности, чуть-чуть готичности, и это определенно тебе идет. Кстати, тебе стоит подумать о водостойкой подводке, — она убрала руку. — Я — твоя соседка по комнате, Скаут Грин[1]. А ты — Лили Паркер.

— Да, — сказала я, пожимая ее руку.

Скаут села на кровать рядом со мной, положила ногу на ногу и начала ими покачивать.

— И какая же личная трагедия занесла тебя в это замечательное учреждение прекрасным осенним днем?

Я выгнула бровь в удивлении. Она махнула рукой.

— Ничего личного. К нам часто попадают трагические случаи. Родственники умерли, или родители, заработавшие состояние и ставшие слишком занятыми для подростковых проблем. Так произошло в моей ситуации. В редком, но интересном случае, когда у доверенных лиц имеется достаточное количество денег, дети изолируются от общественности, потому что в них видят «неиспользованный потенциал».

Посмотрев на меня, она наклонила голову.

— Ты выглядишь отлично, но не достаточно дрянной, чтобы быть изгоем.

— Мои родители сейчас в исследовательской поездке, — сказала я. — Двадцать четыре месяца пробудут в Германии (не то, чтобы я особо переживаю из-за этого). Поэтому я была приговорена к строгой изоляции в Св. Софии.

Скаут понимающе улыбнулась.

— К сожалению, Лил, то, что родители бросили тебя здесь ради Европы, делает тебя одной из наших. Откуда ты? Я имею в виду до того, как тебя высадили в «Городе Ветров».