Я всегда буду рядом с тобой [L.P.]

Глава 24

На следующий день мы с Гарри отвезли дочек к его маме, а сами поехали к Митчу в больницу. Знаете, никому бы не пожелала, даже самому злейшему врагу, увидеть как у твоего ребенка из носа и рта торчат трубки, а в вены на руках воткнуты иголки с лекарством, которые хоть как — то пытаются помочь сердцу нашего сына не остановится.
  Мы два часа сидели молча и смотрели на нашего маленького ангела, чьи голубые глаза сейчас закрыты, а светлые, чуть кудрявые волосы, разбросаны по подушке. Мы держали его за руки с двух сторон, время от времени смотря друг на друга. Пиликающий звук аппарата, на котором показывался пульс и давление Митча, начинал давить на мою голову и мозг, поэтому я решила выйти из палаты и выпить кофе. Спросив у Гарри взять ли ему чашечку, он попросил взять ему как всегда двойной американо без сахара, я вышла из палаты и отправилась на первый этаж в небольшое помещение, где стояла женщина, делающий вкусный кофе. На ее лице всегда читалось такое сочувствовавшее выражение лица, что хотелось выплеснуть ей это кофе в лицо. Конечно, это же детская клиническая больница, а находятся тут дети с очень серьезными проблемами, граничащие со смертью.
— Два двойных американо без сахара, пожалуйста, — подойдя, сказала я.
— Конечно, миссис Стайлс, — да, меня тут уже все знают. Я немного улыбнулась и почувствовала вибрацию в кармане джинс, вытащив телефон, я увидела на дисплее фотографию мамы и незамедлительно ответила на звонок.
— Энни, милая, — начала мама, я сразу поняла, что она плакала. Конечно, вчера и сегодня плачут все, когда мы открыли дверь в квартиру мамы Гарри, я ее сначала даже не узнала, она была вся опухшая, а глаза были красные до невозможности, хотя если сейчас посмотреть на меня, я выгляжу еще хуже.
— Мам, только не плач, мне и так тяжело, — попросила я ее, потому что ее слезы я не выдерживаю.
— Милая, ну как же так? Ведь врачи говорили, что самое страшное позади, — продолжила мама, шмыгнув носом.
— Мама, они не говорили так, они лишь сказали, что это может произойти не так скоро, но это случилось сейчас.
— Что же делать? Нам же надо что-то делать, Энн, — чуть крича сказала мама.
— Мама, а что ты на меня кричишь? Что я могу сделать? Да я если бы у меня была такая возможность, я бы донора из-под земли достала, но знаешь, добровольцев нет, чтобы помогать незнакомому мальчику. Мы просто будем ждать, все будет хорошо, — на эмоциях сказала я, заставив всех сидящих в коридоре посмотреть в мою сторону.
— Но времени совсем.
— Время есть и Митч будет здоровым ребенком, — не дав маме договорить, я перебила ее, — прости мама, мне надо к сыну, я наберу тебе позже.
— Хорошо, милая. Мы завтра приедем, я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. До завтра, — сказала я и отключилась.
Мама жуткий реалист и мы постоянно расходимся во мнениях, хотя мне надо было поучится у нее этому. В глубине души я понимаю, что действительно времени очень мало на то, чтобы нашелся доброволец и пожертвовал сердце моему сыну, что счет ведется на часы и минуты, а не на месяцы и года, но я верю, что все будет хорошо и что Митч снова сможет дышать полной грудью, а не то, что его последние вдохи будут на больничной койке через пластмассовые трубки.
Я стояла посреди коридора с двумя кружками кофе и размышляла о том, как бы было здорово если бы Митч больше никогда не переступил бы порог этого ненавистного мной здания. Я так стояла пока до моих ушей не стал доносится до боли знакомый голос, спрашивавший меня возле стойки регистрации у медсестры. Я повернула голову в ту сторону, откуда доносился голос и увидела профиль Лиама, который бурно спорил с медсестрой, прося пропустить его.
— Лиам, — позвала его я, но это больше походило на какой — то звук только что проснувшегося первобытного человека, потому что в горле моем пересохло, как только я увидела Лиама.
— Энн, — прошептал он еле слышно, но клянусь, я услышала красивый звук его голоса, не смотря на небольшое расстояние между нами. Он перепрыгнул через турникет, сшибая все на своем пути.
— Молодой человек, наденьте халат! , — крикнула на него медсестра. Но ему было все равно.
Он подбежал ко мне и обнял так, что мой позвоночник чуть не осыпался в штаны. На моих глазах выступили слезы, не от боли, вызванной его объятиями, а от чувств, которые у меня были к этому человеку.
— Родная моя, не плачь, — гладил он меня по голове, слушая мои всхлипы и содрогания грудной клетки, — для меня равносильно пытке видеть твои слезы.
— Я не могу, Лиам. Митч — это вся моя жизнь и я не переживу если он умрет, — чуть отстранившись, сказала я. Лиам немного подтолкнул меня к креслам, стоявшим в коридоре, и мы сели друг на против друга, держась за руки.
— Врачи на меня так смотрят, как будто уже говорят мне о том, чтобы я смерилась с его состоянием и с тем, что донора нам не найти, — начала я, а с каждым моим словом, Лиам сжимал мои ладони сильнее, — Если бы было в моих силах, я бы сделала бы все, понимаешь, все, чтобы только спасти моего мальчика. Я его так сильно люблю, как никого в жизни не любила. Он такой красивый, такой мой. Я помню все, каждый ей взгляд, каждый его маленький шажочек, я не хочу, чтобы это все закончилось, — говорила я, а слезы капали из моих глаз все с большей силой.
— Расскажи мне о нем, — вдруг сказал Лиам.
— Он потрясающий, — сказала я и улыбнулась, — когда я узнала, что беременна, я сразу поняла, что у меня будет мальчик, а когда на УЗИ подтвердили я была просто вне себя от радости. Я была настолько паранойична с беременностью, что лишний раз боялась из дома выйти, лишь бы чего не случилось. У нас с ним была какая — то особенная связь, я чувствовала внутри себя его каждое движение, мне казалось, что я даже чувствую как он дышит. Когда он родился я на него насмотреться не могла. Если честно, то я очень хотела, чтобы его звали Лиам, — я подняла свой взгляд на Лиама, у него были чуть влажные глаза, а мои руки находились возле его губ, которые покрывали их поцелуями, — но стал Митчем. Знаешь почему? , — спросила я, дожидаясь ответа, Лиам кивнул и я продолжила, — когда ему был день от роду, он чуть не умер, а спас его доктор, его звали Митч Рутберг, как сейчас помню этого седоволосого дядечку, с очками на пол лица и самой доброй улыбкой в мире, он спас моего мальчика, хотя в этот день он вообще не должен был работать. Он как раз уходил после смены, но почему — то решил зайти именно в отделение где лежал мой сын, и увидел, что он не дышит, — я почувствовала как Лиама передернуло, — я не знаю как доктору Рутбергу удалось его реанимировать, но я знаю точно, что я ему жизнью обязана. После этого мы и узнали, что наш мальчик болеет и с этого дня понеслись бесконечные больничные палаты, новы е врачи, новые диагнозы, прогнозы. Это страшно, правда страшно. Но на ряду со всем этим, я помню как у него начал резаться первый зубик, который я чуть ли не целовала, — мы оба усмехнулись и Лиам посмотрел на меня невозможно нежным взглядом, — да, вообще — то я сумасшедшая мама, я люблю своих детей больше жизни, больше планеты и больше себя. Я помню как Митч сделал свой первый шаг, как впервые он произнес «мама», чем заставил меня рыдать целую ночь от нежности, он каждый день мне говорил, что любит меня. Господи, я так хочу, чтобы это не заканчивалось. Его голос — мое спасение. Мой ребенок — мое все, — я закончила и снова начала плакать.
— Энн, все будет хорошо. Ты слышишь? Вы найдете донора, Митч снова будет радоваться жизни и говорить тебе самые нужные слова в твоей жизни. Не плачь, я прошу тебя, — сказал Лиам. Он поднялся с кресла и подал мне руку, чтобы я тоже встала. Он обнял меня со всей заботой и нежностью, — я сделаю все, что в моих силах, я буду рядом.
— К сожалению, ни я, ни Гарри, ни ты, ничего не можем сделать, — сказала я.
Мы стояли с Лиамом в объятиях друг друга чуть больше двадцати минут, пока противная медсестра не закричала, что прием окончен и чтобы все посторонние покинули здание.
— Энн, просто помни, что я всегда рядом. Хорошо? , — спросил Лиам, заглядывая мне в глаза.
— Хорошо, — ответила я. В его глазах можно было утонуть. Его глаза произведение искусства. Он — моя любовь. Мое сердце замирает, когда он рядом.
— Я люблю тебя, — сказал Лиам, гладя мои волосы.
— Я тоже люблю тебя, Лиам. Ты придешь завтра?
— Обязательно приду, — сказал Лиам, на прощание еще раз обняв меня с невероятной силой и нежностью, он легонько прикоснулся к моим губам и пошел по направлению к выходу, я смотрела ему в след.
— Я всегда буду рядом с тобой, — развернувшись у входной двери крикнул мне Лиам и скрылся за дверью.
Постояв еще пару минут, я взяла со стола уже остывший кофе и поднялась на 5 этаж, в палату.
— Ты долго, — произнес Гарри, как только я вошла.
— Я говорила по телефону.
— Ты опять плакала?
— Да, опять.
Мы просидели до самого вечера у кровати сына, нас уже выгоняли врачи и говорили, что Митчу лучше не станет если мы будем выводить сами себя, но мы приняли решение остаться на ночь с ним.