Суран не отходит от Юнги ни на шаг, вьётся вокруг него, окружает прилипчивой заботой. Чим бы задыхался от такой опеки, но Юн счастлив, кажется. Пак знает, как выглядит счастливый Мин, как выглядит влюблённый Мин, как выглядит Мин, едва отошедший от оргазма.
А у Суран опухшие губы.
Чёрт.
Чимин знает – и Чимин это видит.
Желание выколоть себе глаза преследует его постоянно.
Как же хочется рявкнуть «Ты не имеешь на него больше права», как же хочется оторвать её руки от Юнги – и просто оторвать ей руки, чтобы не трогала, чтобы не трогала не своё, но Юн, чёрт его подери, счастлив и влюблён, и Чимин отступает.
На этого Юнги прав не имеет он.
