И слёзы твои - драгоценные камни

-5-

  Пожалуй, Чонгук не так представлял себе эту встречу. Он думал, что проберётся в окно Тэхёна и сам разбудит его, увидит сонный взгляд и первую за долгое время улыбку. Но в реальности Чонгук не успевает даже в окно целиком пролезть, а Тэхён уже стоит рядом и смотрит так, что слова в горле застревают. Так и стоят несколько минут, пока хозяин покоев не поправляет дёргано одеяло на плечах и не приглашает за стол. Ночного чаепития Чонгук уж точно не ждал, но вот они сидят с чашками чая в руках, и собственные пальцы оставляют на тонком фарфоре серые пыльные разводы. Чонгук жуёт сладкое печенье и скользит взглядом по Тэхёну, осматривая его с ног до головы, а сам Тэхён отводит взгляд, смотря лишь изредка, из-под ресниц. Лицо его уже не такое измученное, как полторы недели назад, синяки под глазами почти исчезли, кожа приобрела нормальный цвет. Разве что по плечам и пальцам изредка скользили волны дрожи, и Чонгук мог лишь представлять, как же у парня всё ещё болела спина.

- Я рад, что ты всё же пришёл, - негромко говорит в какой-то момент Тэхён и улыбается. - Я всё ждал тебя после той ночи, но ты не являлся, и я решил, больше не увидимся.

- Я к семье уезжал, - отвечает Чонгук и перехватывает чужую руку, потянувшуюся к вазочке с конфетами, за запястье. - Расскажи мне, что тогда произошло? Почему ты был...

Тэхён вздрагивает, чувствуя крепкую хватку на запястье, а после расслабляется, чуть поворачивая руку и касаясь кончиками пальцев чужой тёплой кожи. Долго раздумывая о том, стоит ли рассказывать правду или нет, Тэхён всё же решил не таиться, а потому не стал избегать чужого взгляда, вскинул голову и повёл ноющими плечами, едва заметно морщась от боли.

- Когда ты сказал, что не можешь обменять камни, я почувствовал себя виноватым. Ты спас мне жизнь, а я никак не мог отплатить тебе, и тогда у меня созрел план. Я обманом смог попасть к нашему казначею и выменять один из камней на золото и серебро. У меня их было несколько, но казначей не мог бы скрыть столь большую пропажу денег, и я решил, что на первое время тебе хватит и того, что я сумел достать. Вот только на обратном пути меня всё же кто-то заметил. Я думаю, что... Думаю, это был тот человек, что нанял тебя. У меня нет доказательств, сам я никого не видел, но отец узнал. Он пришёл сюда со стражей и приказал им всё обыскать, а когда ничего не нашёл, решил выпытать у меня правду.

- Он... Бил тебя? Твоя изувеченная спина - его рук дело? - дрогнувшим голосом спросил Чонгук, в порыве эмоций почти до боли сжимая чужое запястье, и Тэхён поднял на него полные слёз глаза.

- Такое впервые произошло, - прошептал принц, и одна из слёз скатилась по щеке, застывая в полёте и с негромким стуком падая на столешницу. - Он впервые сёк меня сам, и это было так... Так...

Чонгук не думал о том, что делает, он просто дёрнул Тэхёна со стула на себя и крепко обнял, бережно придерживая за плечи и поясницу, стараясь не давить на скрываемые одеялом и ночной сорочкой ужасные раны. Тэхён же вжался в него всем телом, едва слышно всхлипывая и цепляясь дрожащими пальцами за широкие сильные плечи.

- Он почти час издевался надо мной, до тех пор, пока палач не ворвался в камеру и не остановил его, сказав, что ещё хоть один удар, и я могу умереть на месте. Отец приказал оттащить меня в мои покои, а сам просто ушёл. Я тогда в какой-то момент потерял сознание, а после открыл глаза и увидел тебя. Думал, это сон, утром и не поверил бы, что ты приходил, если бы не служанка. Глупый! Ты хоть представляешь, как рисковал? А если бы тебя страж...

Договорить Тэхён не успевает, Чонгук отстраняет его от себя, обхватывает лицо ладонями и запечатывает губы поцелуем. Взгляд чёрных глаз дыры прожигает в чужих, широко распахнутых, а в мелких драгоценных камнях, прилипших к щекам наследного принца, искрятся блики пламени. Поцелуй совсем простой, лишь касание губ, чтобы прервать чужие обвинения, и Чонгук отстраняется, упирается лбом в лоб запоздало начавшего краснеть принца и улыбается мягко, поглаживая кожу чужих щёк круговыми движениями больших пальцев.

- Я не мог не прийти, Тэхён, - прошептал парень и ещё раз мягко поцеловал чужие губы. - Не мог.

В объятиях Чона спокойно, тепло чужого тела приятно согревает, но вместе с тем с головой накрывает смущение, и Тэхён отстраняется, семенит в сторону постели и забирается на неё с ногами, кутаясь в одеяло едва ли не по глаза, чтобы скрыть пылающие щёки. Чонгук лишь усмехается, давая понять, что всё это бесполезно, и садится рядом.

- Я не думал, что такое возможно, - помолчав, произнёс он. - Твой отец оказался тираном, тебя с самого детства держат взаперти ради твоих слёз, и это наказание... Тэхён, я ведь видел уже шрамы на твоей спине раньше, заметил их ещё в нашу первую встречу. Неужели тебя всё это время...

- Не всё, - качает головой Тэхён и робко, осторожно берёт Чонгука за руку, сплетая с ним пальцы. - Знаешь, этот дар достался мне от мамы. Её силой привезли во дворец и заставили выйти за отца, а потом... Её держали, как и меня, взаперти всю её жизнь и периодически... Я даже не знаю, как это назвать. Но она была сильной, Чонгук, очень сильной. Когда отец рассказывал мне правду, он сказал, слёз от неё было почти не добиться, как бы её не секли. А я... Я слабый, и мне не нужно много для того, чтобы усыпать пол бриллиантами. Палач, который сёк меня, был... Мягок? Он не пытался доставить мне больше боли, чем необходимо для того, чтобы я пролил слёзы, и... Это было не часто, после каждого такого «наказания» меня не трогали до тех пор, пока старые раны не затянутся полностью.

- И когда это началось? - хрипло спросил Чонгук, нервно сжимая свободной рукой рукоять ножа, заткнутого за пояс.

Тэхён натянуто улыбнулся и отвёл взгляд.

- Не так давно, около четырёх лет назад. Я даже не знал поначалу, почему меня держат взаперти, правда всплыла случайно. Я и в детстве много плакал, но тогда мои слёзы были обычными. Наверное, дар просыпается с возрастом. После шестнадцати я начал находить бриллианты, но не придавал этому значения. Мало ли, откуда они брались в моей спальне или в библиотеке, где я прятался после выговоров отца. И лишь когда слёзы прямо на моих глазах превратились в драгоценные камни, я понял. Видел бы ты сокровищницу, Чонгук, видел бы ты, сколько... Сколько там сундуков с этими камнями. Мои, мамины... Она ведь исчезла так внезапно, что я не успел попрощаться, даже не понимал, что произошло, никто ничего не говорил, отец отмалчивался, а няньки отводили глаза. Все знали, Чонгук, но никто ничего не рассказал мне.

- И что... Что будет дальше? - спросил Чонгук, перехватывая полный боли взгляд и сжимая чужие пальцы чуть сильнее. - Что будет дальше, Тэхён? Тебя так и будут держать взаперти и изводить, уродуя твою спину и попутно набивая свои кошельки и сундуки драгоценными камнями? Будут истязать тебя ради твоих слёз? И как долго это будет продолжаться? Ты ведь живой человек, Тэхён, неужели ты будешь и дальше это терпеть?

- Тебе так легко говорить об этом и упрекать меня, - отозвался Тэхён и выдернул свою ладонь из чужой, принимаясь комкать одеяло. - И что же мне делать? Я даже выйти отсюда никуда не могу. В детстве меня ещё выпускали с матерью и кучей нянек в сад, мы даже один раз в город выходили, а после охрана начала следить за каждым моим шагом. Теперь же отец и вовсе приставил ко мне своих двух солдат, которые будут идти за мной след в след, даже если я пойду в библиотеку, единственное место, где когда-то мог побыть наедине с самим собой и не чувствовать давления каменных стен.

- Покажи мне.

- Что?

- Покажи мне свою спину.

Тэхён хочет возразить, но под серьёзным пристальным взглядом тушуется. Какое-то время парни играют в гляделки, а после Тэхён вспоминает, как Чонгук открылся ему, рассказав историю своей жизни и показав уродливый шрам на спине, и нерешительно подаётся вперёд. Сев прямо, парень неловко подобрал под себя ноги и повернулся к Чонгуку спиной, цепляя подол ночной рубашки. Дождавшись, когда Чонгук отвернётся, отводя смущённый взгляд, Тэхён потянул рубашку наверх, едва сдерживая жалобный стон от прострелившей все мышцы боли. Откинув рубашку в сторону и подтянув к себе одеяло, укрываясь им ниже пояса, Тэхён шепнул тихое «можешь поворачиваться».

Судорожный вздох за спиной и загустевший от напряжения воздух. Смотря прямо перед собой, держа спину неестественно прямо, отчего разом заныло всё тело, Тэхён почти физически ощущал скользящий по его изуродованной спине взгляд. Минута, вторая, и из груди рвётся удивлённо-испуганный вздох, когда кожи на плече касаются тёплые губы. Тут же по коже начинают бегать мурашки, щёки заливает краска, и Тэхён хочет отстраниться, но Чонгук не позволяет. Мягко удерживая принца на месте, Чон принялся покрывать его шею и плечи лёгкими поцелуями, спускаясь постепенно всё ниже, заставляя постепенно наклоняться всем телом вперёд. Под конец Тэхён неловко завалился на бок и тут же уткнулся пылающим лицом в подушку, когда Чонгук перевернул его на живот и принялся покрывать поцелуями уже нижнюю часть спины. Тёплые шершавые ладони мягко оглаживали плечи и бока, спускались на бёдра, слегка их сжимая, и Тэхёну пришлось закусить наволочку, зажмурить затуманенные приятной лаской глаза, чтобы не позволить ни единому звуку вырваться из груди.

Сладко. Поцелуи Чонгука казались сладкими, невыносимо приятными, но в то же время острыми, жгучими. Тэхён дрожал в его руках, дёргался, пытаясь увернуться от ласкающих распухшие рубцы губ, вжимался животом и грудью в постель, стараясь слиться с ней и избежать ласково-порочных касаний, но Чонгук раз за разом мягко притягивал ближе к себе, скользя губами по рубцам и покрытым коркой шрамам, а после и вовсе провёл по воспалённой коже языком, будто желал зализать жуткие раны. Этого Тэхён стерпеть уже не смог, и из груди вырвался тихий стон. Тут же все касания прекратились, кровать сильнее прогнулась под весом пододвинувшегося ближе тела, и Тэхён почувствовал мягкие губы на своём взмокшем виске.

- Эти шрамы ты получил из-за меня, и я прошу прощения за них. Если бы я не ляпнул тогда про деньги, ты бы не отдал мне камни. Если бы у меня не было этих камней, я бы не рисковал своей жизнью и не вернулся бы к тебе, чтобы вернуть их и ещё раз пригрозить, заручиться твоим молчанием. Если бы не наши с тобой встречи, если бы не моя откровенность, если бы не украденный у тебя поцелуй, ты не мучался бы сейчас так сильно.

- Это не твоя вина, - отозвался Тэхён и, взяв себя в руки, приподнялся на локтях и заглянул в беспокойные глаза сидящего подле него Чонгука. - Было глупо с моей стороны взять золото, несмотря на то, что я даже не знал, придёшь ли ты. Я ждал тебя с той ночи, каждую минуту ждал, глаз не смыкал до рассвета, но тебя всё не было, и я решил, ты больше не появишься.

- Я не мог не прийти, - отзывается Чонгук и наклоняется ниже, из-за чего его чёлка начала щекотать чужой лоб.

Губы вновь встречаются в нежной ласке, и Тэхён плавится в чужих руках. Улёгшись рядом, Чон разрывает поцелуй и притягивает принца ближе к себе, укрывает его голые плечи и спину мягким одеялом, осторожно обнимает поверх, чувствуя, как Тэхён робко обхватывает его поперёк груди и ёрзает головой на плече, устраиваясь так, чтобы спрятать пылающее из-за близости тел лицо.

- Это всё неправильно, - прошептал негромко наследник престола и горько улыбнулся. - Всё то, что между нами. Мы виделись всего несколько раз, а я уже позволяю тебе так много. Да и опустим всё это, чего нам ждать от судьбы? Ты преступник, я наречённый будущим королём пленник своего замка. Если ты продолжишь приходить, тебя рано или поздно поймают. Даже если смертный приговор не будет оглашён, ты проведёшь всю жизнь в темнице, я не хочу такого будущего для тебя.

- Знаешь, меня не было так долго, потому что я ездил к семье, а это дальний путь, - негромко произнёс Чонгук и мягко огладил выглядывающее из-под одеяла плечо принца кончиками пальцев. - Мы живём в диких землях и...

- Что? - удивлённо переспросил Тэхён и даже приподнялся на локте, чтобы заглянуть в чужие бликующие в свете пламени свечей глаза. - Дикие земли - страшное место, это все знают! Там же одни грабители, воры, убийцы, беглые заключённые, опасные и жест...

- Самые невероятные люди на свете, - перебил Чонгук, заканчивая за принца, и усмехнулся. - Ты прав, это гиблое место, но лишь в том случае, если ты чужак или солдат его величества, пришедший «навести порядок» там, куда лучше не соваться. Мои отец, мать и двое братьев живут там, и никогда я не слышал, чтобы они жаловались. Эти земли как отдельное маленькое королевство, там есть свои вожаки, есть те, кто поддерживает порядок, а есть и простой люд. Конечно, время от времени король посылает своих людей, пытаясь сломить волю народа, живущего там, но не припомню, чтобы кто-то смог уйти живым, если пришёл с обнажённым мечом. У нас и хозяйство там есть, и животные, и поле, и огороды, и даже сады. А ещё в шахте мы добываем железо и сами для себя делаем оружие. Леса вокруг густые, дерево, дичь, ягоды, хищники, невольно охраняющие нас от врагов. Поверь, пусть название и отталкивающее, пусть слухи про те места ходят кровавые и страшные, но для свободной жизни места лучше не найти.

- И зачем... Зачем ты говоришь мне об этом? - дрогнувшим голосом спрашивает Тэхён, уже зная ответ, но не веря в него, и Чонгук лишь кивает, всё читая в карих глазах.

- Сейчас ты не в состоянии совершить такой долгий путь, не в состоянии сбежать, но потом... Потом, когда твои раны затянутся, когда ты сможешь ходить и не морщиться от боли в спине, я хочу... Тэхён, прошу, пойдём со мной? Там никому не будет дела до тебя, и я сохраню твою тайну в секрете. Когда я ездил туда по просьбе отца, я рассказал ему о нас.

- Что?

- Послушай!

Тэхён дёргается в сторону, но Чонгук ловит его и притягивает к себе за руки, обхватывает лицо ладонями и смотрит в диковатые напуганные глаза.

- Тише, не волнуйся, никто не знает о твоей тайне, о том, кто ты есть. Я просто рассказал отцу, что встретил дорогого сердцу человека. Человека, с которым не хотел бы расставаться, и он сказал... Он не расспрашивал меня о том, девушка ты или парень, не спрашивал имени и титулов, не затрагивал семью и материальное положение. Он просто сказал, что я всегда могу привести тебя в его дом, и семья примет тебя как родного. Понимаешь, Тэхён? Тебе есть, куда уйти, и не нужно всю жизнь томиться в этой комнате, залечивая изуродованную кнутами и хлыстами спину. Ты можешь просто уйти со мной, и я обещаю показать тебе лучшую жизнь, обещаю дать прочувствовать свободу, о которой ты всегда мечтал.

Чонгук всё вглядывается в шальные глаза, пытаясь прочесть сменяющиеся в них эмоции, понять, что на душе у Тэхёна, а тот и сам не знает, что чувствует. В нём смешались страх и паника, надежда и вера, проснувшиеся мечты и голос разума, нашёптывающий о том, что не может всё быть так легко и просто. Прокручивая чужие слова в голове на повторе, Тэхён смотрит Чонгуку в глаза и думает о том, что не зря ведь именно этого вора наняли украсть его? Не зря ведь сам Тэхён не спал из-за снотворного в ту ночь и смог встретиться с ним лицом к лицу, поговорить? Не зря ведь до сих пор никто не заметил парня, и даже собаки не учуяли чужака, не дали знать страже, что что-то не так. И тёплые слова о самом себе. Чонгук ведь пришёл к нему, несмотря ни на что, пробрался и позаботился, готов был защитить, а теперь говорит, что Тэхён ему дорог настолько, что парень даже со своим отцом поговорил об этом. Пусть то и не родной отец, но он спас и вырастил Чонгука, Чонгук его уважает и считается с его мнением. И он рассказал о Тэхёне, добился разрешения привезти его с собой, и это просто...

- Дорог? Я так тебе дорог? - шёпотом спросил Тэхён, смотря из-под ресниц, и Чонгук вдруг нацепил на лицо позабытую давно усмешку.

- Конечно, дорог. Как тебя обнажённым увидел в нашу первую встречу, так и не смог выкинуть из головы.

Тэхён вспыхивает моментально, пихает с силой в грудь и беззвучно вскрикивает, когда упавший на перину Чонгук хватает его за руки и дёргает на себя. Неловко навалившись на чужое тело, чувствуя, как непозволительно низко сползло одеяло, Тэхён уже хотел отстраниться, но ему не дали. Обхватив парня ладонью за шею, а второй ладонью удерживая над копчиком, отчего у наследного принца запылали уши, Чонгук лукаво подмигнул трепыхающемуся в его объятиях парню, а после мягко поцеловал того в переносицу.

- Ты мне очень дорог, Тэхён. И не потому, что наследный принц, не потому, что твои слёзы превращаются в драгоценные камни, не потому, что ты настолько безрассудный, что ради добычи для меня золота подставил под кнут свою спину. Ты просто нравишься мне, сам по себе. Ты красив, не буду этого отрицать, но дело не только в лице. Дело в том, как солнечные блики играют в твоих волосах, и как искрятся твои глаза, когда ты улыбаешься. Ты почти никогда не смеялся при мне, но я уверен, твой смех ласкает слух точно так же, как и твой голос. То, как ты краснеешь и смущаешься, заставляет тепло разливаться в душе, а твоя доброта и наивность лишь заставляют проснуться внутри желанию позаботиться о тебе. Ты ничего не знаешь о жизни за стеной и вряд ли умеешь что-то делать, но мне ты нравишься таким, какой ты есть. Пусть и избалованный, но очень грустный принц с непростой историей жизни. Я видел тебя всего несколько раз, но мне кажется, мы знакомы вечность, и мысли о тебе всё никак не отпускают, а в памяти тепло твоего тела и мягкость губ, улыбки, взгляды, разговоры. Я не хочу тебя отпускать, Тэхён, хотя и понимаю прекрасно, что рано или поздно действительно попадусь страже и отправлюсь на виселицу или в темницу. Поэтому я прошу тебя сбежать со мной. Я помогу тебе спуститься, подготовлю одежду и лошадей. Мы уедем затемно, проберёмся через пост в лесу, где золотом можно заплатить за молчание, а после дикие земли укроют тебя от всего мира, даже если тебя будут искать. Прошу, подумай об этом.

Чонгук вновь мягко целует в переносицу, оставляет лёгкий поцелуй на румяной щеке и смахивает с неё мелкие блестящие застывшие слёзы. Тэхён улыбается робко, едва заметно кивает и подаётся вперёд, вновь пристраивая голову на крепкое плечо и чувствуя, как внутри впервые за долгое время просыпается избитая, израненная, искалеченная годами заточения надежда.

- Я подумаю, - обещает Тэхён, и слова его тёплым дыханием оседают на шее обнимающего его Чонгука. - Я подумаю, Чонгук, обещаю.