— Ладно! — промурчал Чон вслух и, немного потянувшись, пошёл в комнату переносить свои вещи.
Много лишнего мусора было попутно найдено вместе с вещами Чонгука, но его внимание привлекла одна фотография, которая выпала из кармана старых джинс, которые Чон сам не знал почему ещё не выбросил... Эта фотография. Как долго Чон её пытался забыть, и настолько нелепым способом вновь её нашёл... Поначалу Гук не понял что это, всё-таки время испортило внешний вид данного «антиквариата»... Это был коллаж нескольких фото сделанных в специальных аппаратах, туда заходишь, и машина сама делает около 5-6 фотографий на память, и именно это впилось клыками в память Чона, безвозвратно добавляя в неё яд...
На фото, как казалось на первый взгляд, лучшие друзья, которые строили всевозможные рожицы, и Чону всегда подставляли зайчьи ушки, сладкая вата, и немного опьяневший взгляд... Да... Эти фотографии настоящее сокровище, а последняя... Именно последняя перевернула жизнь Чона на 180 градусов и послала куда подальше... Под бурные аплодисменты алкоголя что тогда играли по телу Чона, он всё-таки поддался эмоциям, последняя фотография, последнее воспоминание... И почему он не разорвал всё это к чертям, просто выкинув из своей жизни, Гук и сам не знал... Поцелуй... Поцелуй, которого так давно жаждал Чон, он решился поцеловать своего тогда ещё «просто друга», в которого был безвозвратно влюблён, но боялся об этом сказать, боялся быть отвергнутым. А тут... О~ох это было лучшее и по совместительству худшее, что чувствовал Чон.
Как сейчас помнил Гук, губы со вкусом персика, которые наконец слились воедино с ним... Но прервать эту уютную атмосферу решил удар, и наверное Гуку стоит молиться, что этого кадра не было заснято, пощёчина оставляла красный след ещё долго на полыхающей щеке Чона. Алкоголь притих где-то в дальнем углу тела Чонгука, иначе как объяснить то, что он тут же протрезвел, и пришёл в полнейший ужас от его только что сделанных действий, и что произошло после них...
— Ты блять че творишь? — были последними словами столь дорого для Чона в тот момент человека. Это человек не дождался ответа, просто выбежал из кабинки и ушёл в неизвестном направлении... Чон захлёбылся в своих слезах, не от физической боли, нет, на неё сейчас внимая абсолютно не присутствовало, хотя, надо отдать должное, масло в огонь она добавила хорошенько... Боль моральная сдушила Чону горло, и сковала его действия.
— Чи...мин, — всё что смог выдавить из себя Чон, смотря на эти фото. Ему пришли снова те ощущения горячей щеки, казалось, он получил удар вновь, но теперь в тройном размере... Оставались мокрые дорожки слез и медленно капали на коллаж...
Чонгук зажмурил глаза, закрыл лицо руками и вжался в пол... Это сейчас это чувствовал себя беззащитным маленьким кроликом... А тогда он чувствовал себя уродом, который так вольно поступил в момент пика эйфории...
С того момента, прошло не много, не мало, а полноценных 5 лет, Чону уже 26... Но характер ребёнка в нём умер именно в тот вечер, после, как уже было упомянуто, жизнь прервалась на «до» и «после»... Вот только это «после» казалось не жизнью, а выживанием на самом сложном уровне хардкор игры, и Гук каждый раз проигрывал главному боссу... Гук делал множество попыток суицида: таблетки, вены, край крыши и то, после чего Чон начал нервно и психически смеяться, утопление собственной плоти в ванной! Через всё это прошёл Чон, в планах у него ещё была виселица, но даже ему казалось, что повеситься на шарфике, который привязан к двери, наитупейшая идея... После утопления конечно... От таких выходок родители безумно переживали за своего сына, но вскоре смирились с тем что он творит... Смелости и силы духа ему все равно не хватало, и, стоя каждый сотый раз на краю крыши, просто рыдал как сучка и уходил домой подавленный и убитый морально...
Поняв что и дальше так «жить» равносильно самой ужасной пытке, Чонгук переехал в Сеул, новые люди, улицы, возвращали интерес у жизни. Чон уже был совсем другим человеком, он хоть и был всё тем же, вечно бесящимся скупердяем, но улыбка на его лице сияла намного чаще...
Из своего «кокона» Чонгука вывел звонок в дверь, это скорее было схоже с «свет в конце туннеля» и, как нас учились с детства, он без сопротивления пошёл на «свет», вернее на звук вот-вот треснувшего дверного звонка.
Когда он распахнул дверь, перед ним, как и утром, стоял светящийся от переполнявшей его чувства радости — Техён.
— О~ох, проходи, но, я ещё не успел закончить уборку, — красные глаза, образовавшиеся от слёз мешки, натянутая улыбка. Всё это только малый список того, что очень выбивало Чона из колеи, — Посиди в гостиной, я быстро, — снова эта натянутая улыбка... Как будто её Техён не заметит...
Хоть Тэ и кивнул в ответ, состроив невинную мордашку, в его глазах читалось волнение смешанное с негодованием, адская смесь...
Слёзы не прошли даром, теперь голова Чона решила, что она не принадлежит хозяину, и посылала всё и вся прямиком на Эверест... Чон, чуть не падая продолжал, возиться с тем, чего уже давно не понимал. Мозг, видать, вприпрыжку с головой умчался в сказку...
Техён сидел, ждал, долго ждал, терпел, но ведь у каждого терпения есть свой предел, вот и бокал терпения Тэ начинал разливать содержимое во все стороны, и когда он зашёл в комнату, замер... Чонгук уснул на кровати не успев прибрать всё до конца, а его щеки продолжали блестеть, подойдя ближе, но так, что бы не разбудить Чона, заметил, что они блестят от слёз, которые, наверно, Чон невольно пустил во сне... Техён присел на кровать рядом с Чонгуком, и, конечно, скрипучий матраc, который Чон уже давным давно проклинал и обещал сам себе заменить, издал злочастный истошный звук, от чего Чон невольно приоткрыл глаза, и когда в поле зрения образовался силуэт Техёна, Гук подорвался.
— И... извини, я задумался просто... — соврал Чон, заметно нервничая...
Он попытался встать с кровати, но что-то тёплое схватило его за руку, и он сел обратно, и матрас подтвердил то, что сейчас происходит, не сон, Гук приземлился рядом с Тэ.
Техён смотрел прямо в глаза, прямо в душу Чонгуку, он как будто прочитал в них все то, что Чонгук таил в себе.
— Ч...что? — запнулся Чон испугавшись столь пристального взгляда...
Техён взял его лицо в свои ладошки, и вытер большими пальцами слёзы, наличие который Чонгук заметил только сейчас... От такого, Чон пустил волю эмоциям, впервые его эмоции видел кто-то за эти долгие пять лет... После того случая, Чон совсем закрылся в себе и потерял всех как он думал «друзей», а те, что остались после того, как узнали, что Чон сделал, начали над ним ржать, и тыкать в спину ножами, ну, это образно говоря, ножами никто размахивать не стал, но и общение с этими людьми вскоре сошло на «нет»... А тут, первый день знакомства, и такие откровенности, Чонгук расплакался смотря Техёну прямо в глаза, и тот, как показалось Чону в тот момент, понимает его лучше всех, включая самого себя... Тэ обнял Чона прижимая к себе, и Гук уже плакал, сам не зная от чего, но прикосновения Техёна, эти тёплые руки которые обхватили его спину, эти глубокие глаза которые излучали доброту, очень успокаивали Чонгука, он чувствовал защиту со стороны кого-то...
Когда Чонгук успокоился, Техён не был намерен отпускать Чонгука из своих объятий, наоборот, он начал гладить его по голове и каждый раз когда ласковые прикосновения проводили по голове Чона, ему словно передавались мысленно слова Техёна «все хорошо», «я рядом», «не бойся», это так завораживало и потрясало, что Чон и сам не желал прекращения, но всему приходит конец, и уборка которая стояла все это время на месте, словно наблюдая эдакую картину, «мелодрама» или же, как это принято назвать «мыло» особо не продвигалась, а спать в гостиной Техёну особо не хотелось, и Чонгук опозориться своим гостеприимством не желал, поэтому он всё же отстранился от Тэ...
— Уборка, её надо закончить, — пролепетал Чонгук, явно приободрившись, а посмотрев на Тэ, он словно смог понять что он говорит, «можно мне помочь?»... Как ему удавалось мимикой лица и жестами рук, произносить целые предложения, для Чона оставалось загадкой, но он решил убедитбся.
— Хочешь помочь? — это же звучало скорее как утверждение, а не вопрос...
Техён улыбнулся и кивнул в ответ, Чон вновь был потрясён тому, что только что, без каких-либо слов, смог прочитать мысли немого человека...
Уборка прошла в тишине... Техён ясен пень ничего не скажет, а вот Чонгук что-то рассказывать в этот раз не горел желанием...
Неожиданно Техён наткнулся на какую-то бумагу, Чонгук сначала не обратил на это внимания, но потом понял что к чему, и от чего эта бумажка сейчас просто-напросто сгорит от взгляда Техёна. Он выхватил этот предмет из рук Тэ, отбросил фотографии в дальний угол комнаты, вот именно это он должен был сделать ещё пять лет тому назад, а ещё лучше просто сжечь! Когда он закончил процедуры недоуничтожения улик, взглянул на недоумевающее лицо Техёна, по которому Чон понял что сейчас будет немой допрос... «кто это», «почему ты его поцеловал?» и так далее...
Чон Тяжело вздохнул.
— Ну слушай...~и я переехал сюда подальше от плохих вспоминаний, — закончил свой рассказ Чонгук, он сам даже не понял зачем рассказал всё это Техёну, — я пойму если ты не захочешь жить со мной, я не застав...
Чону не дали завершить свою речь... Сладкийпоцелуй... Губы со вкусом вишни... Почему Чон не отстранился как ошпаренный от столь неожиданного поворота, а наоборот, ответил на поцелуй... Еле знакомый человек, о жизни которого ты не знаешь практически ничего... Но поцелуй был таким лёгким и желанным, что никакие факторы не мешали...
