За всё приходится платить

Глава 2

   Такси остановилось возле ночного клуба «Рай». Он находится в центре города и считается самым дорогим и популярным среди молодежи. Благодаря брату я здесь бывал не один раз. Вечно переполненный танцпол дрыгающимися словно под электронапряжением подростками, оглушительно громкая музыка, не имеющая никакого ритма, однообразное «Бум, бум, бум». Спёртый, душный воздух, наполненный гремучей смесью запахов пота, духов, сигаретного дыма и алкоголя. Нескончаемый поток очереди в туалет. Лучшего места для распространения «дури» и не придумаешь.
   Антон расплатился с таксистом. Мы вышли из «рено», и беспрепятственно прошли в клуб. Протискиваясь сквозь толпу, подошли к барной стойке, где свободным оказался лишь один стул. Брат приказал мне сесть на него, заказал бокал пива.
   — Сиди здесь! — прокричал он, наклоняясь к моему уху. — Никуда не уходи! И поглядывай за мной! Увидишь кого-то подозрительного, сразу звони!
   Я не знал, кого именно имел в виду брат под словом «подозрительный». Я подозревал всех и каждого. Я жутко напуган, и даже сидящая рядом со мной подвыпившая девушка в коротком зелёном платье, клевавшая носом в свой наполовину пустой бокал, казалась мне опасной. Я бы не удивился, развернись она сейчас к брату лицом и закричи «Всем оставаться на своих местах! Это госнаркоконтроль!», в этот момент она ловко спрыгнет с высокого стула, на котором сейчас сидит и уткнёт дуло пистолета Антону в лоб.
   — Малой! — брат ударил меня в плечо. Я разглядывал девушку в зелёном платье, перевёл взгляд на Антона, всё ещё поглощённый мыслями о захвате. — Ты меня понял?
   — Да, — неуверенно ответил я.
   — Это тебе, — Антон пододвинул ко мне бокал с пивом, шапка белой пены колыхнулась. — Расслабься немного. Только не надирайся. Тяни этот бокал, больше не заказывай! — глядя мне в глаза, сказал он. Я утвердительно кивнул. Он хлопнув меня по спине, исчез в толпе.
   Как только брат исчез с поля моего зрения, я тут же схватил бокал (на этот раз шапка пены прыгала как желе при ударе, настолько сильно у меня тряслись руки), опрокинул в себя больше половины. Чувствуя, как пиво течёт по подбородку, нервно вытер его тыльной стороной ладони и принялся ждать, когда Антон распродаст «витаминки», или когда нас схватят представители власти. В любом случае мы покинем отвратительный мне ночной клуб.
***
   Четыре часа проведённые в ночном клубе, вымотали меня как морально, так и физически. Оказавшись дома, я прошёл в комнату, скинув толстовку, не снимая джинсов и майки упал на кровать, тут же погрузившись в глубокий тревожный сон, где мне пришлось убегать от разъярённых ротвейлеров, с пастей которых капала пена, унюхавших «дурь» в моих карманах.
   Я проснулся от ярких лучей солнца и детских криков с улицы. Открыв глаза, я увидел сидящего на кровати напротив меня брата. Наши кровати стояли друг против друга, каждая у своей стены. Его тёмные волосы, остриженные вроде небольшого панка, торчали в разные стороны. Из одежды на нём только трусы, поэтому я сделал вывод, что он проснулся несколькими минутами раньше меня. Он сидел, склонив голову, держа достаточно пухлую пачку денег в руках. С ловкостью профессионала быстро перебирал пальцами, пересчитывая выручку.  В пачке мелькали в основном купюры в пятьсот и сто рублей, крайне редко проскакивали купюры в тысячу. Деньги приятно шелестели, и возможно могли бы заворожить меня, если бы я не знал, каким способом они заработаны.
   — Это что? — спросил я не понятно для чего, ведь и так ясно, что это выручка от продажи экстази.
   Антон не ответил, пока не подсчитал всё до последней копейки. Я же лежал на кровати, ожидая его ответа. Пересчитав деньги, он взял заранее приготовленную резинку, лежавшую на подушке возле него, перетянул ей пачку сложенную вдвое.
   — Я вчера пятьдесят таблеток продал! — не веря собственным словам, улыбаясь во весь рот, произнёс Антон, бережно сжимая перемотанные тонкой резинкой купюры.
   — По какой цене? — поднимаясь с постели, спросил я.
   — Семьсот, — отозвался брат, потеряв ко мне всякий интерес. Он поднялся с кровати, подошёл к письменному столу. Выдвинул нижний ящик, затем отодвинул деревянную панель, служившую двойным дном, сунул туда деньги, закрыл панель, а после ящик.
   — Значит, в пачке тридцать пять тысяч? — спросил я.
   — Тридцать одна с половиной, малой. Десять процентов наши. Забыл? — Антон криво усмехнулся.
   — Так значит, он… ну, тот человек, к которому мы вчера ходили, дал тебе пятьдесят таблеток?
   — Чуток больше, — ухмыльнулся брат. Он взял из шкафа джинсы, влез в них. Застегнул ремень.
   — Антон, насколько больше? — прошептал я.
   — Ты ведь так и будешь ныть, пока я не скажу? — издевательски спросил он.
   — Я просто хочу знать, куда вляпался и, насколько глубоко. — Я все ещё сидел на кровати. Только сейчас занервничал, начал выламывать пальцы.
   — Всего сто пятьдесят таблеток, — ответил спокойный брат.
   Мой мозг молниеносно произвёл простые вычисления, я тут же вскочил с места словно ошпаренный.
   — Сто пять тысяч! Господи, Антон! Сто тысяч сейчас лежит у тебя в ящике?! — закричал я.
   — Заткнись! — сквозь зубы процедил он, бросив взгляд в сторону двери, опасаясь, что мать или отчим могли меня услышать.
   — Если их найдут?! Если их у нас найдут? — меня бросило в жар, затем в холод.
   — Да заткнись, ты! — Антон метнулся ко мне и ударил кулаком в грудь, отчего я пошатнулся и упал на кровать. Он несколько секунд стоял надо мной, яростно глядя прямо в глаза. Мне следовало успокоиться, и я взял себя в руки (по крайней мере, попытался), иначе одним ударом в грудь не отделался бы.
   — Почему, он дал тебе так много? — прошептал я, когда брат отошел от меня.
   — Это вовсе не много. Рассчитано на пять дней. Вроде как по тридцать таблеток в день, — пояснил он, дружелюбно улыбнувшись мне, будто не он минуту назад взглядом пытался прожечь во мне дыру.
   — А деньги? Когда их нужно вернуть? — не унимался я.
   — Так же через пять дней. Малой, ты вроде не глупый. Чмошник конечно, но не тупой, — Антон подошёл ко мне, сел рядом на кровать. — Или ты думал, что мы каждый день будем бегать по двадцать, тридцать тысяч таскать?
   — Мне не нравится, всё это, — не глядя на брата, сказал я.
***
   Нравилось мне, или нет, но, тем не менее, я каждый раз сидел у барной стойки с положенной мне кружкой пива, выглядывая в толпе брата, снующего туда-сюда, в поисках покупателей. Скажу я вам, у него это неплохо получалось. Даже очень неплохо. Экстази пользовались огромным спросом среди молодежи, в основном подростков от пятнадцати до восемнадцати, поэтому распространитель — ровесник внушал доверие. Люди искренне благодарили Антона за проданную «таблетку веселья», закинув её в рот, а после, запив алкоголем, они шли на танцпол и скакали на нём словно возбуждённые обезьяны. Со стороны, выглядели как минимум страшно. Неужели малюсенькая таблетка с изображением улыбающийся рожицы, способна так изуродовать психику человека? Я вспомнил слова брата, о том, что он считал себя Санта – Клаусом, приносящим людям радость. Так вот, если он и вправду Санта – Клаус, то я один из его оленей.