Insomnia | [Russian version]

Бессонница

Сон. То, что мне, да и всем нам, редко удаётся получить. Мы тяжело работаем, и все справляются по-разному. В то время как мне нужно просто выпить пару кружек американо, другие страдают от этого ужасного недосыпа. Чонгук, например. Он к тому же страдает бессонницей, и это влияет на него не очень хорошо, ведь у него нечасто получается заснуть.

— Юнги-хён, — слышу я тихий голос.

Это снова он. Он приходит ко мне каждую ночь. Как всегда просовывает голову в дверной проём и смотрит на меня уставшими, стеклянными глазами. В очередной раз я ощущаю какое-то странное чувство, когда вижу его таким. Беспокойство — да, но есть ещё что-то.

— Иди сюда, — хрипло зову я, и он входит, еле передвигая ноги.

Он без макияжа, отчего выглядит ещё более юным и невинным. Он усаживается на моём диване по-турецки, и я окидываю его взглядом.

— Так дальше не пойдёт, — шепчу я и беру его за руки.

— Ты не хочешь, чтобы я приходил к тебе? — спрашивает он, грустно глядя на меня.

Конечно хочу. Никого я не хочу видеть рядом сильнее.

— Тебе нужно поспать. Тебе становится хуже, — отвечаю я, а он рассматривает наши руки.

— Но, с другой стороны, так мы можем побыть вдвоём, — шепчет он, и я тяжело вздыхаю.

— Чонгук, разве мы не проходили это уже? Это была ошибка, — возражаю я.

Нет, не ошибка. Никогда не забуду его тело. Его чувственное лицо, полное наслаждения, когда он отдал мне свою невинность.

Он обиженно отводит взгляд.

Я хочу просто защитить тебя, Чонгук.

— Юнги-хён, для меня это не было ошибкой и не будет никогда. Ты моё убежище, без тебя я бы свихнулся. Без тебя я не выдержу всего этого, я... — говорит он быстро, и кажется, будто он на грани панической атаки.

Инстинктивно я накрываю его губы своими, поглаживаю его ладони, и он действительно успокаивается. Я мог бы завершить этот поцелуй, но я не могу.

Я просто не могу этого сделать.

Он ещё наивен, не знает, что делает здесь. На что обрекает себя. На кого обрекает себя. Я едва ли могу показывать свои чувства, неважно насколько дорог для меня человек.

Я не могу. Я не должен.

Несмотря ни на что, поцелуй всё ещё продолжается.

С той самой ночи я больше ничего не вижу, только этого макнэ.

Он свёл меня с ума. Каждая любовная песня о нём, каждая мелодрама описывает мои чувства. Каждая строчка о любви, сочинённая мной, обращена к Чонгуку. В помещении, полном людей, я чувствую лишь его запах, слышу лишь его смех, вижу лишь его глаза.

Он до такой степени вскружил мне голову, и это так неправильно. Ужасно неправильно.

Мы прерываем поцелуй, и наши глаза одновременно открываются.

— Это тоже была ошибка? — спрашивает он и звучит при этом так беззащитно. Это разбивает мне сердце.

— Мы можем быть вместе только ночью. Однако ночью ты должен спать, — отвечаю я.

— Мне не нужен сон с тех пор, как ты со мной. Юнги, я... — Я быстро останавливаю его.

Не произноси это. Если ты это скажешь, я стану слабым.

— Нет, — говорю я шёпотом и отодвигаюсь от него. — Нет. Мы не можем быть вместе. Так не пойдёт, Чонгук, — продолжаю я слегка грубо, и слёзы наполняют его глаза.

— Юнги-хён, я люблю тебя, — говорит он дрожащим от слёз голосом, и моё сердце разбивается. Разбивается на тысячу осколков, но за каким я должен следовать? К какому из них я должен прислушаться?

— Ты должен идти, — шепчу я, пытаясь звучать серьёзно.

— Юнги, я... — бормочет он, а я указываю на дверь.

— Иди, Чонгук. Думаешь, я мог бы полюбить наивного ребёнка? А ты именно такой, если думаешь, что у нас что-то могло бы получиться, — говорю я сердито, и он, плача, покидает мою комнату. Впервые за долгое время я плачу слезами грусти.

                                                                    ***

Он больше не приходил ко мне. Он целиком и полностью посвятил себя Тэхёну. Это больно, но в конце концов это я его оттолкнул. Больно видеть, как они становятся всё ближе, и, когда я наконец слышу такой знакомый мне стон из комнаты Тэхёна, моё сердце разбивается вновь. Было ли ошибкой дать ему уйти?

Нет. Тэхён может дать ему то, чего он заслуживает. Любовь и близость. Я бы никогда не смог показать ему это.

Но почему я опять плачу?

Возможно потому, что сейчас именно я тот, кто мучается от бессонницы и вместе с тем вынужден слышать, как Тэхён делает его счастливым.

— Мин Юнги, ты просто идиот, — шепчет Чимин рядом со мной и утирает мои слёзы. — Забудь его наконец, — шепчет он.

Мне нравится Чимин. Он принимает мой испорченное Я, и всё же я никогда не смогу полюбить его так, как Чонгука, и надеюсь, что он думает точно так же.

Я сам виноват, так что я должен быть рад по крайней мере иметь рядом такого чудесного человека, как Чимин.