— Нет, прошу, только не это. Я отдам все в замен на показанную тропку, только не свое тело, — крепче прижимаешь колени к груди, а я лишь ухмыляюсь. Ты сделаешь это. Не сегодня, так завтра, ведь выхода у тебя реально нет. — Может быть... Я смогу помогать в хозяйстве некоторое время? Мыть полы, готовить. Я готовлю вкусно, правда, — активно киваешь головой, а мне смешно становится. Какая же глупая.
— Мне не нужна такая еда, — хожу вокруг кресла, на котором сидишь, а ты начинаешь дрожать сильнее, то ли из-за холода, исходящего от меня, то ли из-за страха передо мной же. — Единственная питательная пища для меня — сама ты, — я за твоей спиной. Хватаю за горло резко, поднимая над землей. Сильнее, чем кажусь, верно? Твоя жизнь в моих руках, марионетка. И я сделаю с тобой все, что захочу.
Ты такая беззащитная. Висишь в воздухе, пытаешься уцепиться за мои руки, сжимающиеся на тонкой шейке, но все тщетно. Твой запах дурманит, ведь тело такое чистое, я уверен, почти девственное. Подношу тебя ближе к себе, уже не барахтаешься, ибо силы покидают тебя стремительно. Я отпускаю, подхватывая за талию, и впиваюсь клыками глубоко, засаживая их в кожу до конца. Ты вскрикиваешь из последних сил, морщишься от боли, ведь я высасываю кровь быстро, рывками. Мелкие капилляры лопаются, и я наслаждаюсь вкусом теплой алой жидкости, затекающей в рот, оседающей на языке. Такая сладкая, точно мед, густая.
— Какая же ты вкусная, малышка, — по ключицам стекают тонкие струйки крови, и я слизываю их шершавым языком, пока руки гуляют по стройному тельцу, не способному сопротивляться более. — Жаль, что придется взять силой, — я разглядываю твое бледное личико с аккуратным носиком, усыпанным родинками, веснушками, темные волосы, струящиеся по плечам, отдающим в синь, и мне так хочется убить, потому что это — мой животный инстинкт, проявляющийся сразу как я вижу что-то очень привлекательное.
— Отпусти, и я сама сделаю тебе приятно, — хрипишь, а реснички дрожат, но мне нравится твое смирение. Плавно отпускаю тебя на пол. Садишься на колени подле моих ног, не смотришь с отвращением, что странно, скорее, с состраданием, ведь я ужасен, и мне самому больно от этого... Твои пальцы пытаются расстегнуть ширинку, справившись с пряжкой ремня, но выходит лишь на третий раз. А я жду, терплю из последних сил, сжимая ладони в кулаки до побеления костяшек.
Ты спускаешь мои брюки вместе с черным бельем к лодыжкам и с каким-то странным, в данной ситуации, вожделением глядишь на мой колом стоящий член, пульсирующий, налившийся, быть может, твоей же кровью. Ты пялишься на сочащуюся естественной смазкой припухшую розовую головку, и мне на мгновение становится неловко за свою наготу. Берешь неумело пенис в ладонь и осторожно проводишь вверх-вниз, наблюдая за моей реакцией. Ноль эмоций. Тогда тебя берет какой-то безумный азарт, ты входишь в раж, распаляешься. Подносишь горячую плоть ко рту и жадно вбираешь член наполовину, пошло причмокивая. Ты вылизываешь сочную головку старательно, активнее двигая рукой у основания члена. И тут я не могу сдержаться, сохранять тишину далее.
Рисуешь мясистым языком восьмерки различного размера на чересчур чувствительный коже фаллоса, обводишь кончиком каждую венку, так аппетитно выпирающую. Вкусно, малая? Ты заводишь член за щеку, стонешь по-блядски, пуская вибрацию по стволу. Вся на взводе, уверен, уже сама кайфуешь с происходящего. Выдыхаешь решительно и берешь глубоко, по самые гланды, и головка ударяется о заднюю стенку горла, отчего я кусаю нижнюю губу, рыча, точно зверь. Выпускаешь член изо рта, и от головки к твоим губам тянется пошлая ниточка слюны, а ты мажешь языком по алеющей плоти, убирая нитку вовсе. Теперь ты решаешь уделить внимание яичкам.
Ты нежно целуешь гладко выбритый лобок, проходясь по нему кончиком язычка, и спускаешься к мошонке. Мнешь пальчиками чувствительную часть члена, слушая мои тихие вздохи, глядя, как я выгибаясь струной, и наконец погружаешь одно яичко в ротик. Ты посасываешь его, изредка задевая зубками кожу, вылизываешь активно, а я на небеса улетаю, настолько приятны твои манипуляции. Сладко чмокаешь, втягивая второе яичко, мокро целуешь, языком изводя. Кончик языка скользит от мошонки к головке, которую ты вновь дразнишь, цепляя уздечку зубками.
Ладонь крепко охватывает член, надрачивает быстро, но не размашисто, а губы лениво трутся о головку, и я сжимаю твои волосы пальцами, когда сперма выстреливает мощной струей, пачкая твое лицо. Тяжело дышишь, поднимаясь с колен, а я притягиваю тебя за талию, жму к груди. Мне понравилось, но не надейся, что мы на этом остановимся.
