Сжигая всё дотла (Marilyn Manson, Johnny Depp)

Глава 1

Воспоминания у всех разные. У одного они могут быть теплыми и сладкими, словно патока, а у других воспоминания - настоящая коробка с дерьмом. Такую и открывать противно, да и не тянет совсем. Так вот, свои воспоминания Брайан Уорнер, более известный как Мэрилин Мэнсон, соотносил с такой вот "коробочкой". Куда не глянь, повсюду дерьмо: в школе, отношениях, на работе, да везде. Все такое. И везде только ложь, лицемерие да запах вездесущего бабла, пропитанного тем же дерьмом, только, пожалуй, вперемешку с кровью и слезами. Смешные бумажки, которые связывают по рукам и ногам любого человека, заставляют последнего изворачиваться как только можно. А Брайан этого не любил. Он вообще ничего не любил, за исключением секса, наркоты и выпивки. Ничего личного. Просто так получилось. Просто только это хоть как-то заставляло его на что-то реагировать и позволяло ненадолго забыть о том мире, в кой он был направлен вселенной. Или кем-то либо чем-то еще. Он не просто так выбрал для себя путь шок-рокера, не просто так примерил на себя амплуа певца. Ведь только на сцене его, неуверенного и зажатого подростка Брайана, с кучей комплексов в душе, заменял наглый и эксцентричный, сумасшедший Мэрилин Мэнсон. Великий и ужасный. Детище, которое вырастила в своих недрах Америка, показала ему все свои секреты и всю грязь. И даже окунула Уорнера во всю мерзость этого мира. Нет, Брайан неспроста выбрал для себя этот путь. Он помнил своё первое посещение рок-концерта, помнил свое первое впечатление и осознавал, что будучи звездой, ты Бог для других. Ты круче, чем президент. Ты диктуешь свои правила, а немая толпа внемлет твоему слову и ищет в каждой фразе сокровенный смысл. Ищет с жадностью, в попытке узнать ключ к "лучшей, возвышенной" жизни. Толпе ведь всегда нужен кто-то, кто ее поведет. Она ведь ,как стадо овец, которому нужен пастух. Вот и появляются такие вот "Мэнсоны", призывающие толпу непонятно к чему. Все это Брайан прекрасно понимал и, используя опыт, накопленный за его недолгую, но насыщенную жизнь, умело продвигался вперед.

Однако мало кто знал, что, придя домой, "внутренний Мэнсон" давал стрекача и скрывался в неизвестном направлении, сбегал в потайные уголки души, а на свет выходил Брайан Уорнер собственной персоной. И сразу даже тело меняло свой облик: появлялась сутулость, из глаз исчезал блеск, а кожаные вещи заменялись на простую драную рубашку и джинсы. Подходя к зеркалу, Брайан всегда гадал, кто на него сегодня глянет из Зазеркалья? Он сам или Мэрилин Мэнсон? Но чаще всего на него смотрела его грустная и жалкая пустая оболочка. Это его бесило и порой, срываясь, он вдребезги разбивал стекло, до крови разбивая костяшки пальцев, а затем, тихонько постанывая, принимался слизывать с них капельки крови. После этого он еще не скоро успокаивался. Брайан подходил к креслу и, завернувшись в теплый плед, с ногами забирался в него. Ему постоянно было холодно, поглощало одиночество. Холод исходил из всех уголков квартиры, из его души и сердца. В полумраке к нему вновь и вновь возвращались различные воспоминания из его юности, когда он был совсем еще ребенком. Они вновь и вновь накатывали на Брайана, заставляя вздрагивать и хаотично ощупывать стену в поисках выключателя, дабы отогнать весь мрак. Простой свет успокаивал его, только с ним он мог недолго упасть в объятья Морфея и погрузиться в короткий и беспокойный сон.