Чай со звездным сиянием

Пролог

      И, хотя я ушёл на запад, в моём сердце — тепло востока,
      Пахнет солнцем, песком, пустыней, обжигаясь, вечерний чай.
      Жизнь с людьми, как ни странно, может быть пугающе одинокой.
      Звёзды в чашке и звёзды в небе
      мне в ответ, как назло, молчат.

Вечерело. Осень понемногу перетекала через границу октября и ноября – этот меланхоличный Рубикон с подводными камнями из тоски и растерянности. Хмурилось небо, жались друг к дружке продрогшие дома. Даже машины, словно щенки, поджав хвосты, стремились спрятаться туда, где посуше и потеплее. Скоро на улицах загорятся фонари, растворяясь в озерах витрин и лужах окошек. Осенние огни большого города.

На углу одного из венских переулков – тех самых, с труднопроизносимыми названиями и каким-то особенным уютом – стояли мужчина и девушка, тихонько что-то обсуждая. Случайный прохожий, не побоявшийся прячущейся в углах ноябрьской серости, мог бы принять их за парочку или коллег по работе, хотя, в сущности, ни одна из этих догадок не являлась верной. Многое на улицах больших городов – вовсе не то, чем кажется на первый взгляд.

Заморосил дождь, размеренный и прохладный, распугивая ютившихся на козырьках дверей воробьишек. Девушка вскинула голову к осеннему небу, вглядываясь в полупрозрачную высоту.

Ее собеседник ловко достал что-то пестрое из рюкзака. Раз! – и зонт с хлопком раскрылся над их головами, спасая от назойливых капель. Но она, словно испугавшись, сделала несколько шагов назад и снова оказалась под серым небесным плащом.

- Ай, я всегда забываю, прости, – смутился он.

- Все в порядке, я привыкла. Ты не представляешь, как странно на меня порой смотрят люди. Но тут уж ничего не поделаешь, со своей любовью к воде я расстаться не готова.

- Понимаю, – одобрительно кивнул мужчина.

Теперь она стояла под дождем, задумавшись о чем-то своем. На пальто появились мокрые пятна, а выбивающиеся пряди волос начали прилипать к лицу. В воздухе повисла неловкая пауза – одна из тех, что знаменует необходимость возвращения к важному разговору, который будет заставлять всех его участников переживать и сомневаться.

Первой молчание нарушила девушка:

- Ты уверен на счет этого? Своего обещания? Это ведь...  – она запнулась. Мысли разбегались в стороны, как солнечные зайчики от хрустальной вазы.

- Да,– ни минуты не колеблясь, отчеканил он. – Слово было дано. Это меньшее, что я могу предложить, после всего, что ты для меня сделала. Конечно, мне не по себе, ведь столько подобных историй заканчивались плохо – и не сосчитать! Но я тебе верю. Верю, что ты сможешь распорядиться им мудро и честно, не принося никому вреда.

Он посмотрел ей в глаза – долгим и пронзительным взглядом, в глубине которого притаились смирение и страх. Смотри, вот оно – мое до-ве-ри-е. Не сломай. Не разбей. Не навреди. А она недоумевала, как так вышло, и думала о том, что говорить «спасибо» в этом случае будет странно и неуместно. Что вообще в таких случаях говорят?

- До сих пор не верится! – откликнулась его спутница, пытаясь заправить за ухо особо непослушную прядь. – Я думала, для этого, по меньшей мере, жизнь спасти надо.

- Ты и спасла, можно сказать. Только это не тянет на эпическую балладу,– он усмехнулся,– но от этого не перестает быть маленьким подвигом. На самом деле, мы спасаем других гораздо чаще, чем кажется. Некоторые – так вообще чуть ли не каждый день. Просто мы сами этого не замечаем.

- И все мы – маленькие герои? – она улыбнулась.

- Наверное, – не стал спорить ее собеседник.– Не хочу показаться настырным, но, может, все-таки, дать тебе зонт?

- И ты туда же! – рассмеялась она. – Если не хочешь, чтобы я мокла здесь, можем просто пойти и посидеть где-нибудь. Только давай без чая в этот раз, ты не против? Ты уже давно обещаешь мне попробовать горячий шоколад!

Соглашение было достигнуто. Мужчина принял как неизбежную данность кружку горячего шоколада к ужину, а девушка – произошедшее с ней маленькое приключение, древнее, как сам мир. Ну и пусть оно еще не раскрылось – у нее в запасе много времени, чтобы сделать достойный выбор.

А осень пробиралась под кожу, прокрадывалась во сны, словно зная, что дни ее сочтены, ведь где-то там, за сыростью и тучами, уже витало неуловимое ощущение рождественского волшебства. До декабря было еще много времени, но подарки были уже сделаны. Нет, не заботливо припрятанный расписной шарф и шершавая узорчатая кружка, но данное слово в обмен на спасение от одиночества.

И каждый из этих даров стоил другого.