Запах крови с ноткой Лаванды

1

-Хей, уродец. - слышится позади, но я прибавляю шаг и опускаю голову ниже. -Не прячься, я тебя заметил. И я знаю, что ты слышишь меня. - всё ещё слышу я этот ненавистный голос, но не останавливаюсь. - Стой, пока не стало хуже! - кричит он мне сзади, и я срываюсь на бег. Хуже того, что есть, просто не может быть. -Ну всё, гадёныш, скажи пока своему смазливому личику. - обрывками слышу я позади и не останавливаюсь. Из-за быстрого бега дыхание учащается, а ноги начинают подкашиваться. Позади уже ничего не слышно, но мне кажется, что за мной всё ещё бегают.

Я влетаю в какой-то кабинет и быстро закрываю дверь изнутри. Всё ещё тяжело дыша, я прислоняюсь к двери, пытаясь расслышать не поняли ли они где я. Через несколько минут тишины я облегчённо выдыхаю. Оглядевшись, я понимаю, что это не кабинет, а обычная подсобка. Как только я чувствую до ужаса знакомое ощущение, я судорожно начинаю искать в рюкзаке нужную мне вещь. Наконец, найдя эту баночку, я вытаскиваю оттуда две таблетки.

- Нет, две мало. - бормочу я и достаю три. Главное не переборщить с дозой. Я закидываю таблетки в рот и морщусь от неприятного вкуса. Еле сдерживаясь, чтобы не вырвать, я медленно скатываюсь по грязной стене и сажусь на более грязный пол. Но сейчас мне плевать. Я просто закрываю глаза и погружаюсь в раздумья своей отвратительной жизни...

Всё началось ещё 17 лет тому назад, когда в семье Паркеров родился очаровательный малыш, которого прозвали ужасным именем Малакай (я предпочитаю Кай). Отец малыша был до жути счастлив, как и мать, но вскоре начал проявляться характер их чудного ребёнка. А этот характер, спешу заверить, был не из лучших. Скорее, он был из худших. Кто же знал, что за умилительным личиком скрывается настоящий псих. Кай Паркер, то есть я, - сациопат. Меня воротит оттого, что психологи и психоаналитики делают из социопатов, психов, которые готовы напасть, убить и изнасиловать в любую секунду. Но всё же я принимаю терапию и хожу к психологу. Сначала в лет 13 мой отец хотел, чтобы я принял терапию, но я всё отрицал. Я уверял, что я нормальный. В 15 лет, после несчастного случая я всё же решился. Этот несчастный случай очень сильно сказался на моём решении. С тех пор я принимаю терапию и часто беседую с психологом. А тот несчастный случай... я убил свою мать. В своё 14-ти летие я убил её. Я убивал её мучительно долго, а потом сжёг. Отец не мог отойти от этого, но, когда я решился на терапию он простил меня. А самое ужасное, то что я не сожалею. Я совсем не сожалею о содеянном. Я напрочь лишен чувства жалости. С 15-ти лет я ничего подобного не вытворял. Уже два года я сдерживаюсь и принимаю специальные таблетки. Как мне сказали, это что-то вроде нормотимиков или седативных нейролептиков. Они предназначены для коррекции импульсивности, или другими словами, с помощью них я сдерживаю свою агрессию.