Когда дерется львица

Глава 43. Девочка-Которая-Шпионила

Гермиона поднялась с места. Она сначала взглянула на Северуса и Альбуса, затем на Драко. Гарри чувствовал ее неуверенность, но когда она заговорила, голос звучал твердо и спокойно.

— Это я, – сказала Гермиона, и все звуки в комнате стихли. — Я – главный шпион.

* * *

На мгновение все замерли. Гарри даже показалось, что Дамблдор или Снейп наложили «Петрификус Тоталус» на всех членов Ордена, но тут Грюм сердито откашлялся.

— Ну хватит уже, девочка, – проворчал он. — Это не смешно. Совсем не смешно. Если считаешь, что сейчас время для шуток, то лучше вернись в свою комнату и играйся там с куклами. Мы здесь о войне говорим.

Гарри не знал, какой реакции Грюм ожидал на свои слова, но уж точно не насмешливый кивок в сторону Дамблдора.

— Директор? – произнесла Гермиона.

Все, включая Гарри, заметили, как ее голос приобрел глубину и уверенность, которых не было раньше.

Но изменился не только голос. Осанка стала прямее, исчезли беспокойные движения школьницы, невинный взгляд карих глаз утратил постоянное удивление и интерес. В мгновение ока она превратилась в женщину с грацией кошки.

Дамблдор вздохнул, и, как Гермиона поменялась секундами ранее, то же произошло и с директором, но в худшую сторону. Он прибавил в возрасте, стал выглядеть более изможденным и обеспокоенным.

— Она говорит правду, Аластор. Гермиона Грейнджер – наш главный шпион вот уже семь месяцев.

— Но это... это невозможно! – испуганно и удивленно взвизгнула миссис Уизли. — Гермиона – всего лишь девочка! Она не могла...

— Она не просто девочка, Молли, – устало возразил Дамблдор. — Она наш самый изобретательный и способный шпион. Ее знания о внутреннем круге и Волдеморте, превосходят даже знания Северуса и мои. Она привела нас ко многим победам за последние месяцы. Мы не справились бы без нее. И вы бы не справились, – он обвел взглядом всех присутствующих. — Она заслуживает вашу благодарность.

— Она магглорожденная девочка, лучший друг Гарри Поттера, – Тонкс почти кричала. Ее волосы побелели. — Если бы ее и приняли, она не протянула бы и неделю! Это невозможно!