Ловцы и охотники

Ловцы: день первый

Грис удобно лежал на постели из старых листьев и слушал, как снаружи, за земляной стеной обрыва, наступает ночь. Она обещала быть прекрасной. Свежая прохлада понемногу просачивалась в спальню, принося с собой запах реки, а в небе уже наверняка появились первые звёзды. Но именно сегодня Грис всячески растягивал последние капли дневного покоя. Мэйра ещё спала, положив ему голову на грудь. Он бережно укрывал жену крыльями и любовался её перепончатым ушком, сейчас сложенным и плотно закрытым. С тех пор, как старшие дети встали на крыло, прошла пара разливов, и они с Мэй начали замечать, что в норе сделалось пустовато. А вот теперь у них совсем скоро снова родится малыш. И Грис, валяясь на спине и обнимая жену, неспешно размышлял о том, рад он всё-таки предстоящим переменам, или уже не очень...
По стене настойчиво заскребли чьи-то когти и голос их с Мэй старшего сына позвал:
- Отец, ты дома? Спишь?
Грис слегка вздрогнул, и от этого движения Мэй сразу же проснулась: её уши поднялись и развернулись, как два маленьких иссиня-черных крыла.
- Ну кто там ещё скребётся, как дикий кур? - недовольно проворчала она.
- Это Эни. Я сейчас схожу и узнаю, что ему нужно.
- Если ты всё-таки дома, то вылезай, - раздалось снаружи, - Тинай зовёт ловцов!
Грис встряхнулся и полез на выход. Уже возле поворота он вдруг заметил, что Мэй двинулась за ним следом.
- А ты куда? Наслушаешься там всяких глупостей, разволнуешься... Уж лучше не ходи.
Мэй погладила крылом живот и улыбнулась.
- Всё время забываю, что я уже, вроде, и не ловец. Но ты можешь не надеяться, что я соглашусь сидеть дома и киснуть от скуки, пока вы там обсуждаете всякие глупости.
- Ну что ты такое говоришь?
- Что хочу, то и говорю. Давай, ползи уже, не загораживай проход. Душно.
Грис вздохнул и пополз. Мэй в последнее время стала так раздражительна, так легко кидалась то лить слёзы, то раздавать тумаки, что препираться с нею было себе дороже. Оставалось надеяться, что дела клана решатся быстро, и можно будет просто смыться на охоту, подальше от всех проблем и споров.
Однако, едва высунув нос из норы, он сразу понял, что именно сегодня улететь по-быстрому не получиться. На стене перед норами уже сидели все двадцать ловцов клана и ещё трое каких-то незнакомых крылатых, вокруг сновали мальчишки, а из нор то и дело выглядывали любопытные лица едоков. Явно затевалось что-то важное.
Наконец, убедившись, что ловцы его клана в сборе, Тинай сказал:
- Река сегодня принесла нам дурные вести. Прошлым днём бескрылые разорили посёлок клана Чаку. В живых осталось только пятеро ловцов, двое из которых ранены, да четверо едоков.
- А что сам старина Чак? - спросил кто-то.
- Погиб вместе с прочими.
- Пусть будет их полёт во Мраке стремителен, - отозвались вокруг. Кое у кого в клане Чаку были друзья и родичи, так что Тинаю пришлось подождать, пока все угомонятся и снова насторожат уши.
- Уцелевшие просят позволения присоединиться к нашему клану и построить норы на нашем склоне. Что скажете?
Каждый ловец клана ответил согласием: на склоне было достаточно места для новых нор. Конечно, придётся всем вместе позаботиться о прокорме шестерых едоков, но раненые в конце концов поправятся, дети вырастут, а в клане Тинайу прибавится ловцов.
- Есть и хорошие новости, - сказал Тинай, когда первый вопрос был решён, - Рыба пошла на нерест. Пора отправляться к порогам, чтобы сделать запасы. Кто со мной?
Снова стена зашумела и пришла в движение. Ловцы, готовые отправиться на несколько ночей к порогам, перелетали за спину Тиная, а те, кто не мог лететь, толпились вокруг, хлопали крыльями и желали им доброй охоты. Когда дальше молчать было уже просто глупо, потому что Тинай уставился вопросительно прямо на него, Грис сказал:
- Я останусь. Должен же кто-то смотреть здесь за порядком и кормить едоков.
- Я тоже остаюсь, - подал голос от своей норы Нуар. У него на спине подпрыгивал малыш Си, весело хлопая неокрепшими ещё крылышками.
- А в разлив что жрать будете? - резонно заметила тётка Нира, - Оставь мальца бабам, лети!
Нуар тревожно заёрзал, кинул голодный взгляд на собирающихся в путь ловцов, а потом решительно отвернулся к сыну и буркнул:
- Перетопчемся. Мышей насушу. Мыши - тоже ничего себе еда.
Вдруг на стену рядом с Грисом уселся старый Кай. Покосившись на соседа без особой приязни, он проворчал:
- Луннокрылый прав: кто-то должен остаться здесь, чтобы охотиться и защищать норы. Я тоже остаюсь.
Следом за Каем к норам перепорхнула девушка, одна из ловцов клана Чаку.
- Скоро придут наши из разрушенного посёлка. Надо встретить их и помочь устроиться на днёвку. Я остаюсь.
- Эй, Райла, - тут же громко позвали из толпы крылатых, - Охота тебе киснуть с этими неудачниками? Одному лишь бы не вылезать из-под крыла жёнушки, другой сам, как жёнушка, а у третьего от старости выпали последние зубы. Летим лучше с нами!
У Нуара встала дыбом шерсть на загривке. Он сунул малыша Райле и решительно двинулся на голос, рыча и по пути расталкивая крылатых:
-Это кому у нас там не хватает пендаля на дорожку? Сейчас выдам!
Крылатый, вздумавший задираться, уже взлетел на бровку обрыва и ждал. Грис вздохнул: и этот из Чаку. Свои давно предпочитают с Нуаром не связываться.
Драка закончилась, толком даже не начавшись: подскочив вплотную к противнику, Нуар резко двинул ему согнутым запястьем в челюсть, а когда тот отшатнулся, стараясь удержаться на ногах, влепил вдогонку звонкую затрещину раскрытым крылом. Парень тяжело грохнулся навзничь, и Нуар уже замахнулся, чтобы отвесить новую оплеуху, но Грис поспешил ухватить друга за плечо:
- Спокойно, Нуи, хватит.
- Некоторым, может, и наплевать, что о них болтают, а я не собираюсь терпеть всякую муть, - ответил Нуар. Однако добивать противника он раздумал. Просто сплюнул в пыль и побрёл обратно к своей норе.
- Зря. Всех дурней не перевоспитать, - серьёзно заметила Райла, возвращая ребенка.
- Но к этому следует стремиться, - в тон ей отозвался Нуар.
- Я когда вырасту, никому не разрешу папу обижать, - с радостным видом звонко заявил Си, - А дуракам надо крылья обрывать и вставлять в жопу!
- Милый, так говорить нехорошо, - поспешно сказала Райла, с трудом подавив смешок. Мэй засунула голову под крыло Грису и хихикнула, уткнувшись носом ему в бок. А Грис снова только вздохнул и укоризненно посмотрел на Нуара. Нетрудно было догадаться, от кого малыш набирается подобных словечек.
Всё когда-нибудь заканчивается, в том числе и сборы в дорогу. Рыболовы улетели, мальчишки отправились на берег гонять стрекоз, стена опустела, и Грис уже расправил крылья, чтобы подняться в воздух, но вдруг его окликнул Нуар.
- Постой, дружище, - с этими словами он быстро наступил на хвост Каю, не позволяя и тому взлететь, - Кай. Предлагаю тебе быстренько объяснить, почему ты считаешь, что норам может понадобится защита. Если что-то узнал, давай делись.
Кай выдрал хвост из-под ноги Нуара и хмуро буркнул:
- Можно подумать, кто-нибудь из вас мне поверит.
- Да говори ты уже, не томи.
- Ну... э... Зубы у меня, может, и не в порядке, но глаза и уши пока не отвалились. Вчера я видел на нашем берегу Одноглазого разбойника.
Крылатые обменялись взглядами, полными тревоги. Одноглазый вот уже три разлива был бедствием и дневным кошмаром всех крылатых Ночь-реки, его именем пугали непослушных детей. Попытки ловцов выследить и убить его всякий раз заканчивались неудачей. Никто не видел, как он охотится, никто не знал, куда он прячется после. Просто начинали ходить слухи, что он появился вблизи посёлка, а потом одного из крылатых находили в камышах с отрезанными крыльями. Чаще всего жертвами Одноглазого разбойника становились молодые и сильные ловцы, но поговаривали, что на самом деле ни один крылатый не может чувствовать себя в безопасности, пока поблизости рыщет этот убийца.
- О Летящий! Что же нам теперь делать? - испугано прошептала Мэй.
- Готовиться к бою, - сурово произнёс Кай, - Возможно, последнему.
- Глупости. Лично я планирую жить долго и счастливо, - спокойно заявил Грис, - И вовсе не намерен сражаться со всякими ушибленными на голову бескрылыми.
- Раз ты такой умный, - с некоторым раздражением в голосе отозвался Нуар, - научи уж и нас, что для этого нужно делать. Мы, знаешь ли, тоже не прочь пожить долго и счастливо.
Грис пожал плечами:
- Всё просто. Если перестать хлопать крыльями и хоть немного подумать головой, станет ясно, что Одноглазый нападает только на одиночек. Значит, надо держаться вместе и не опускаться на землю по одному, только и всего.
- А как же тогда охотиться? - удивлённо захлопала глазами Райла, - Я когда гоню добычу, ничего вокруг не замечаю.
- Парами, друзья мои, парами. Один ловит - другой его охраняет. И пить точно так же.
Нуар нахмурился:
- Тебе хорошо, у тебя Мэй есть. А у меня только Си на загривке. Тут за ним-то следить не успеваешь, не то что по сторонам глазеть...
- Я полетаю с тобой, - вдруг горячо предложила Райла, и тут же, застеснявшись, тихо добавила, - Если ты, конечно, не против.
- Я думаю, Мэй сейчас не стоит мотаться по небу всю ночь напролёт, - сказал Кай, - Раз Райла так любезно предложила себя в напарники Нуару, то тебе, луннокрылый, придётся летать со мной.
- А я, - добавила Мэй, - могу пока последить за Си. Что скажешь, Нуар?
Но Нуар ничего не ответил. С интересом глядя на Райлу, он ловил ноздрями её запах, одновременно манящий, волнующий и нежный. Мэй резко шлёпнула его по спине крылом:
- Эй, Нуар!
- А? Извини, Мэй, я не слышал...
- Я говорю, что могу последить пока за Си. Если ты, конечно, будешь в это время охотиться, а не пялиться на Райлу.
Нуар довольно заулыбался, демонстрируя миру два ряда великолепных, острых зубов.
- О, Мэй! Ты лучше всех! С меня кролик! Но требовать, чтобы я перестал смотреть на красавиц - это уж слишком сурово. Кстати, общение с ними совершенно не вредит моей охотничьей удаче!
Нуар и Райла парили над кроличьей пустошью.
- Нуар? - робко позвала Райла, когда её уже нельзя было услышать со стены.
- Для своих просто Нуи, - приветливо отозвался он, - Что ты хотела сказать?
- Я совсем никого здесь не знаю и чувствую себя ужасно неловко. Расскажи мне немного о своих. Кто такой этот Грис?
- Прекрасный крылатый, и притом мой друг, - охотно отозвался Нуар, радуясь возможности завязать разговор.
- Такой серьёзный, и все его слушаются...
- О, если бы он захотел, уже давно водил бы собственный клан. Но Грис для этого слишком ленив. Уверен, он понравится тебе, когда ты узнаешь его чуть поближе.
Тут Райла кинулась вниз и сцапала какого-то зазевавшегося кролика. Увы, забыв всё, о чём говорил его друг, Нуар не следил в это время ни за кромкой леса, ни за зарослями низких кустов, а только любовался ладной фигуркой юной крылатой и ловкостью её броска.
Вдвоём они опустились на стену.
- Давай, скребись в эту нору, - сказал Нуар, подталкивая Райлу крылом вперед.
- Может, лучше ты? Даже представить себе не могу, что сейчас придётся скрестись в дом к совершенно незнакомым крылатым...
- Тогда давай вместе! К чему стесняться, Райли, это теперь и твой клан тоже. Я тебя мигом со всеми познакомлю. Это нора Яли. У неё два малыша, один другого прожорливее, так что она точно будет нам рада.
Нуар присел у входа в нору и заскрёб когтями по стене.
- Эй, Яли! Ты дома? Еда прилетела!
Из норы выглянула худенькая крылатая ночной масти с весьма недовольным выражением лица. Она схватила кролика у Нуара из когтей, коротко кивнула в благодарность и снова скрылась.
- Вот видишь, она милая, - с улыбкой сообщил Райле Нуар.
- Куда теперь?
- К старой Фэйлине. Только сначала приготовим для неё завтрак.
Нуар улетел, но вскоре вернулся с полным ртом недожёванной рыбы.
- У бабушки Фэй почти не осталось зубов, так что её порцию приходится сперва есть кому-то другому, - пояснил он, когда сжевал и проглотил всё без остатка, - К тому же она уже не летает, так что сгоняй, принеси для неё воды.
Когда Райла, набрав в рот чистой воды, вернулась, Нуар уже во всю скрёбся возле норы:
- Фэйлина! Бабушка Фэй! Ты дома? Бесполезно, - тут же пояснил он Райле, - Она уже давно плохо слышит. Но я попытался.
С этими словами он скрылся в норе. Вскоре оттуда послышались какие-то шорохи, а потом и голоса.
- Давай, давай, бабушка, - приговаривал Нуар, явно толкая что-то перед собой, - Там на улице замечательная погода, Луна светит...
- Ох, милок... Да на кой она мне нынче, эта Луна? Я ж её даже не вижу, - ответил ему негромкий надтреснутый голосок. Но шорохи всё же продолжали приближаться, а из норы отчётливо потянуло мочой и кислятиной.
- Не видишь - и не надо. Главное свежим воздухом дыши.
Тут из норы показалась очень дряхлая, совсем седая крылатая, маленькая и тощая, с глазами, затянутыми белёсой пеленой. Нуар полз следом, подталкивая её сзади. Оказавшись снаружи, он сперва убедился, что старушка прочно держится когтями за стену, и только после этого Райла напоила её, а Нуар срыгнул перед нею разжёванную рыбу.
- Ешь, пока тёплое.
Старушка начала неопрятно заглатывать угощение, а потом, обернувшись, сказала:
- Вот спасибо вам, ребятки... Тебя как звать, красавица?
- Это Райла Чаку, моя невеста, - тут же отозвался Нуар.
- О... Поздравляю, - и старушка обнажила в улыбке гнилые пеньки зубов.
- Зачем ты так ей сказал? Это же неправда! - шёпотом возмутилась Райла, когда они с Нуаром снова поднялись в воздух.
- Само вырвалось, извини. Но помечтать-то можно? - ответил он с какой-то уж слишком простоватой улыбкой и тут же поспешил сменить тему, - А ты не хочешь познакомить меня со своими?
Райла лукаво улыбнулась в ответ:
- Этот милый крылатый сперва зовёт меня своей невестой, а через миг уже спешит знакомиться с моей сестрой?
Нуар прикрыл глаза
- Ммм... Как интересно это звучит: милый крылатый... Так меня обычно никто не называет.
- А как называют?
- Чаще всего кричат: "Ах ты нахал!"
- И за что же такая несправедливость?
- Даже не знаю...
- Но ты же для этого что-то делаешь?
- Ну да! Обычно я делаю вот так!
Толкнув Райлу спиной на стену, он плотно прижался к ней и впечатал в губы поцелуй.
- Ах ты нахал! - воскликнула она, пытаясь отпихнуть от себя его разгорячённое тело. Он чуть отстранился, продолжая надёжно держаться когтями за стену. Почувствовав, что скользит вниз, Райла крепко обхватила его и ногами, и крыльями.
- Ну вот, - сказал Нуар, хитро поглядывая на неё из-под ресниц и ещё больше отодвигаясь от стены, - Я так огорчён, что когти сейчас разожмутся, мы упадём и вместе разобьёмся...
- Не смей! - Райла в страхе ещё плотнее сжала объятия.
- Но ты ещё можешь нас спасти. Один поцелуй прекрасной девы...
Райла подалась вперед, чтобы быстрым движением коснуться губ Нуара, но он отвернулся и её поцелуй повис в воздухе. Вдруг Райла поняла, что никто её не удерживает, наоборот, это она сама лежит на Нуаре, вцепившись в него всеми четырьмя, да ещё и лезет к нему с поцелуями! Не зная, сердиться или смеяться, крылатая оттолкнула Нуара от себя и взлетела. "Что он себе позволяет, этот наглец? Почему я вообще всё это терплю?" - возмущённо подумала она. И тут же сама себе ответила: "Зато с ним не соскучишься. Кстати, куда он мог подеваться?" С некоторой тревогой Райла посмотрела по сторонам и даже оглянулась назад, но Нуара нигде не обнаружила. Следовало бы, наверное, вздохнуть с облегчением, а ей от этого открытия почему-то стало грустно. И тут сверху, прямо над её ухом, знакомый голос ласково произнёс: "Райли?" От неожиданности сердце пропустило удар, а крылья беспорядочно всплеснули, сбиваясь с ритма.
- Нуар! С тобой с ума сойти можно! - закричала Райла, с трудом выравнивая полёт.
Он спокойно парил прямо над ней и улыбался. А потом снова позвал нежно и протяжно:
- Рай-ли... Летим, я тебе кое-что покажу!
Он быстро снизился и полетел над водой к противоположному берегу. Райла кинулась следом, размышляя про себя: "Ну и ну! Даже не оглянулся! Этот тип абсолютно уверен, что я во все лопатки мчусь за ним. И что самое противное - он ведь прав!"
В том месте, куда привёл Райлу Нуар, камыша не было, зато деревья стояли у самой воды и низко склоняли к ней ветки. Среди них росла замечательная плакучая ива, старая и развесистая. Ухватив каждым крылом по целой пряди из её тонких и гибких ветвей, Нуар принялся раскачиваться над водой, словно на зелёных качелях. Райла остановилась на мгновение, любуясь его игрой, и он тут же позвал: "Не бойся, Райли, лети сюда! Это так весело!" Счастливо взвизгнув, Райла кинулась к нему.
Они раскачивались на ветвях всё сильнее, задевая воду то хвостами, то крыльями, пока ветка не обломилась. И тогда, свалившись в реку, они принялись бить крыльями по воде и плескаться, осыпая друг друга каскадами брызг.
- Не надоело дурью маяться? - вдруг раздался сверху голос Кая. Он сидел прямо над ними на толстой ветке и ел мышей.
- Не-а, - радостно отозвался Нуар, - Кроме того, мы ею не маемся, а получаем от неё удовольствие. Хочешь тоже попробовать?
- Ну уж нет! У меня от одного вашего вида уже в глазах рябит.
- Тогда просто отвернись. И это... Жуй тщательнее, а то ещё подавишься!
Кай вздохнул и, окинув Нуара притворно-жалостливым взглядом, проворчал:
- Большой, а глупый... Иди сюда, девонька!
Свесившись с ветки, он протянул Райле крыло.
Вероятно, в молодости этот крылатый был очень хорош. Сейчас его бурую шерсть уже припорошила седина, но крыло, за которое ухватилась Райла, было сильным и крепким. Кай без труда вытянул её из воды и усадил на ветку рядом с собой.
- Сдаётся мне, ты с самого вечера летаешь голодная, - заботливо сказал он, - На вот мышку.
Желудок Райлы отозвался громким урчанием. С благодарностью схватив угощение, она жадно принялась за еду.
- Эй, а как же я? - окликнул их из воды Нуар.
- А ты валяй охоться, - ответил Кай с довольной улыбкой, прикрывая жующую Райлу крылом.
Пожалуй, совет был неплох. К тому же Нуар надеялся, что пока его не будет рядом, Кай успеет Райле надоесть. Однако, вернувшись с рыбой в зубах, он обнаружил, что всё стало только хуже. Теперь Райла сидела на песочке у подножия обрыва, а рядом с ней развалился Грис! Райла выглядела такой довольной и счастливой, так оживлённо что-то рассказывала, а этот луннокрылый гад слушал с улыбкой на морде, заодно поглаживая крылом её задницу! "Что, дружище, женского внимания захотелось? Сейчас я тебе его обеспечу, и даже с избытком," - мрачно подумал Нуар. Остановившись возле Грисовой норы, он громко заскрёб когтями по стене:
- Мэй! Мэй, ты дома? Хочешь рыбки?
Голова Мэй показалась из норы.
- О, Нуи, как мило с твоей стороны!.. - воскликнула она. Но тут взгляд Мэй споткнулся о сидящих внизу. Радостное оживление на её лице моментально сменилось весьма свирепым оскалом, и над стеной пронёсся пронзительный, визгливый вопль:
-Гри-и-и-ис!!!
Грис немедленно явился на зов, но это его не спасло. Стоило ему приземлиться у норы, на его голову обрушился нескончаемый ливень упрёков:
- Вы только посмотрите на этого крылатого! Жена сидит голодная! Дома стены осыпаются! Постель потом провоняла и кишмя кишит блохами, потому что слетать за свежей травой некому! А он чем занят? Ему нет дела до подобной чепухи! Ведь в клане Тинайу развелось слишком много хвостов, под которые без него некому заглянуть!
- Мэй, милая, причём тут хвосты? Я...
- Молчи, предатель! - и Мэй шмякнула Гриса между ушей Нуаровой рыбиной. Сила и резкость атаки живо напомнили Грису, кто в клане ещё недавно считался лучшим ловцом после Тиная.
- Конечно! Хвосты ни при чём! - продолжала орать Мэй, охаживая мужа рыбиной по щекам, - То, что под хвостами, куда интереснее!
Грис пытался осторожно защищаться, отводя удары. Выходило не слишком успешно: рассвирепевшая Мэй попадала в цель два раза из трёх. Тогда он просто зажмурился, развёл крылья в стороны и стал терпеливо ждать окончания бури. "О... Что-то Мэй разошлась не на шутку, - подумал Нуар, глядя, как его друг стойко переносит разгул стихий, - Пора уводить отсюда Райлу, пока и ей заодно не влетело."
А Мэй всё продолжала осыпать Гриса упрёками и шлепками, придвигаясь к нему ближе и ближе, пока не уткнулась лицом в его щедро засыпанную рыбьей чешуёй грудь. И тогда, уронив под ноги своё измочаленное оружие, она расплакалась, а Грис обнял её крыльями и нежно потёрся щекой об её взъерошенный затылок.
За их трогательным примирением Нуар и Райла наблюдали с безопасного расстояния, сидя недалеко от Нуаровой норы.
- Сразу видно, эти двое очень любят друг друга, - мечтательно проговорила Райла, - Как мило...
Нуар тут же прижался к ней боком и полушутя предложил:
- Перебирайся жить ко мне. Будем тоже ругаться из-за провонявшей постели и спорить, чья очередь таскать свежую траву... Ты сможешь даже иногда лупить меня рыбой по мордасам... Как мило...
Но Райла покосилась на него несколько обиженно и отодвинулась:
- Знаешь, Нуар, некоторые твои шуточки не пролезают ни в какую нору... Ах, Си!
Си уже давно выглядывал из норы, наблюдая за отцом. Решив, что Нуар наконец-то смотрит в его сторону, он бесстрашно выпрыгнул внаружу и закричал, молотя по воздуху крылышками:
- Папа! Смотри! Как! Я! Умею! Летать!
На последнем слове одно из его крыльев неосторожно чиркнуло по стене. Полёт тут же превратился в падение, вызвав у Райлы тот самый испуганный возглас. Пока она ахала, Нуар уже сорвался с места и чёрной молнией помчался вдогонку за кувыркающимся и беспорядочно стучащим крыльями малышом, и всё же, как бы он ни спешил, было ясно: не успевает.
Однако Си не даром получил при рождении имя Счастливчик. Как раз между ним и подножием склона неторопливо копал свою нору сородич Райлы, ночнокрылый по имени Айэренн. Увидев падающего малыша, он без малейших раздумий поймал его и плотно притиснул своим телом к стене. Через мгновение возле Айэренна и Си собралась толпа крылатых, начались расспросы, удивлённые возгласы, слова благодарности... А Райла видела, как подрагивают у Нуара крылья, и думала, что дома Си нынче ожидает хорошая выволочка. Вышло же совсем иное.
Едва вернувшись домой, Нуар поставил сына перед входом в нору и сказал ему:
- Послушай-ка, Сиэллад. Мало просто летать, крылатый должен уметь и падать. Если сорвался со стены, то не лети вниз, как лепёшка помёта, а разворачивайся к ней лицом и вгоняй в грунт все когти. Понял?
- Ага.
- Тогда давай, падай. Я, если что, тебя поймаю.
Остаток ночи Си всеми возможными способами выпадал из норы. Сперва большая часть его полётов заканчивались в объятиях Нуара. Но потом дело пошло на лад, и вскоре Нуару оставалось только наблюдать, как его сын из любых, даже самых немыслимых, положений выворачивается носом к стене и с радостным визгом тормозит об неё, прочерчивая когтями длинные полосы. И только убедившись, что урок вполне усвоен, Нуар подозвал сына к себе и серьёзно спросил:
- Надеюсь, ты понимаешь, что Айэренн Чаку спас тебя от верной смерти? Его следует хорошенько отблагодарить. Ты сейчас спустишься и поможешь ему копать нору, а я пока слетаю на пустошь и принесу оттуда хорошего кролика.
"Так вот ты какой по-настоящему, когда не дурачишься," - подумала Райла, провожая Нуара взглядом. Пожалуй, таким он нравился ей гораздо больше.
Ночь была на излёте. Грис снова лежал в своей норе, в тишине и покое, обнимая жену, и прислушивался к звукам нарождающегося утра. Оно обещало быть прекрасным. Снаружи в спальню просачивались дивные запахи предрассветного леса, а над рекою уже наверняка повисла белёсая пелена тумана... Вот только не было на душе ни покоя, ни радости. Да ещё и спина разболелась. Грис тихонько завозился, пытаясь устроиться поудобнее.
- Что, опять спина? - участливо спросила Мэй.
- Есть немного. А вот у некоторых везунчиков хватает здоровья сперва охотиться всю ночь, а потом развлекаться весь день.
Снаружи доносился знакомый голос, распевающий серенаду перед чьей-то норой:
Когда шумит сухой бамбук
В вечерней дивной тишине,
Приди ко мне, мой милый друг,
Мы сядем рядом на стене.
Милая сжалилась и ответила нежно и мелодично:
Когда полночною порой
Луна по небу поплывёт,
Крыло к крылу лети со мной,
Нам ветер счастье принесёт!
И дальше они пошли старательно выводить на два голоса:
Когда, качаясь, шелестит
Листва на утренней заре,
Туманом берег наш покрыт.
Согрей меня в моей норе!
Когда погожим светлым днём
Повиснет над рекой жара,
Объятья нежные сомкнём,
Уста к устам...
Пение вдруг оборвалось вскриком, смехом и удаляющимся беспорядочным хлопаньем крыльев. А сердитый голос Кая выкрикнул: "День уже на реке! Спать пора, бесстыдники!"
Мэй тихо засмеялась:
- Похоже, Райла вырыла нору прямо под жилищем старины Кая. А он мало того, что ничего не смыслит в пении, так ещё и приходит в бешенство, если ему мешают спать.
- Редкий случай: я с ним совершенно согласен, - фыркнул Грис, - Как можно на полном серьёзе распевать эту пошлую муть?
- А мне нравится. Хорошо пели, с чувством. И голоса у ребят красивые. А вот ты, лунные крылышки, почему-то никогда не пел мне ничего подобного...
- У меня голос так себе. Боюсь, тебе бы не понравилось, вздумай я запеть.
На некоторое время повисло молчание, и Грис уже почти задремал, когда Мэй вдруг снова решила заговорить с ним.
- Я ходила посмотреть на раненых. Этот мальчик с раной на боку... Мне кажется, он совсем плох. Ничего не ест, не пьёт, и даже на стену не поднялся, так и лежит внизу.
- Ничего не поделаешь... Боюсь, он уже одним крылом во Мраке.
- Ах, почему эти бескрылые так нас ненавидят!
- Знаешь, Мэй, мне кажется, что никакой ненависти тут нет. Они просто на нас охотятся.
- И что?
- Даже не знаю... Вот скажи, тебе нравятся кролики?
- Да, конечно. Они вкусные.
- Значит, ты их не ненавидишь?
Мэй уставилась на супруга, раздражённо поджав губы.
- Грис, что ты несёшь? Причём тут кролики?
- Забудь, не важно, - и Грис сладко зевнул, - Но с этим любителем дневных концертов надо будет завтра как следует поговорить. Он меня беспокоит.
- Это чем же?
- Своим легкомыслием.
- Лучше бы ты порадовался, что твой друг наконец-то счастлив. С тех пор, как погибла Айала, прошло уже три разлива, а он до сих пор не нашёл себе жены. Вдруг хоть с этой девочкой...
- Из-за дурацких выходок Нуара она может оказаться в опасности.
- Знаешь, общество старого Кая влияет на тебя просто отвратительно. Ты становишься занудой.
- То есть ты предлагаешь мне сменить напарника и полетать завтра с Райлой?
Мэй замахнулась на Гриса так стремительно, что тот едва успел заслониться крылом. Однако удара она не нанесла, а просто отвернулась и произнесла обиженно:
- Ты нарочно весь вечер говоришь всякие гадости, чтобы позлить меня? Видеть тебя не могу! Брысь из норы!
Грис посмотрел на неё укоризненно, однако спорить не стал, просто поднялся и направился к выходу.
- А ну стой!, - тут же ревниво воскликнула Мэй, - Куда это ты собрался на день глядя?
Грис вернулся, с тихим стоном завалился на бок и, погладив Мэй крылом, сказал:
- Завтра, Мэй, завтра...
- Что завтра? - удивилась она.
- Всё завтра, любовь моя. Хочешь - будем ругаться, потребуешь - даже песенку спою... Но сейчас уже только спать...