Прохладный утренний ветерок прокрадывается в комнату через настежь распахнутое окно и колышет темные шторы с тихим шорохом. На небе плавно проплывают неизменные серые тучи, но дождя не обещают.
Лишь холод, вечный друг.
Тэхен открывает глаза и разглядывает парящие над головой шторы, что едва не задевают его лицо краями. Холодный ветерок лижет местами обнаженную кожу, покрывая ее мурашками. Тэхен переводит взгляд на небо за окном и сжимает пальцы, чувствуя, как в ладони что-то негромко хрустит.
Ким хмурится и поднимает руку, замечая две ракушки, сжатые в ней. На губах появляется легкая улыбка, а сердце мгновенно наполняется теплотой.
Это не было сном.
Тэхен приподнимается на локтях и кладет ракушки на тумбу у кровати. Оглядывает комнату, в которой все так же неизменно, как и всегда. И снова в доме тишина. И снова нет Чонгука.
Свежие воспоминания сыпятся на голову снегом из белоснежных перьев. Приятно, легко, мягко. С Чонгуком было хорошо. На море, раскинувшемся посреди леса, было хорошо. Тэхен до сих пор находится под огромным впечатлением, мысленно восхищенный и очарованный необычайной красотой.
Тэхен помнит все. Каждый взгляд Чонгука, от которого на лицо накатывало смущение, каждую улыбку, каждое прикосновение. И губы. Такие мягкие и теплые, нежные и трепетные. Тэхен привстает и касается кончиками пальцев своих губ, прикрыв глаза и вспоминая то, как это было ночью. Волшебно. Все было волшебно, сказочно. Но по-настоящему.
У Тэхена вдруг что-то щелкает в голове, и он резко подрывается с кровати, спешно меняет шорты на спортивные штаны, а поверх сухой футболки натягивает толстовку. Выбегает в коридор, чуть не споткнувшись о пакеты, что так и остались лежать на пороге, и быстро обувается в кроссовки.
Дорожки из ракушек больше нет, но остались едва заметные следы на траве и земле, указывающие верный путь. Тэхен бежит, забывая смотреть вперед, и нарывается на ветки деревьев, что бьют по лицу. Парень негромко матерится, но бежать не перестает. Ускоряется, думая на ходу о том, что ночью ощущения совсем иные. Сейчас все серо и лишено красок. Как Тэхен и привык.
Вчерашняя ночь была ярким брызгом на однотонном холсте. Единственным источником света во тьме. Глотком свежего воздуха.
Тэхен тормозит там, где еще вчера был золотистый песок. Куда все делось? Как могло исчезнуть?
Он прикусывает губу и пробирается сквозь листву, надеясь увидеть берег и Вечное море, в котором вчера научился плавать.
Он открывает зажмуренные глаза и видит перед собой лес. Такой же, как и всегда. Утерявший всю свою сказочную таинственность и красоту. Самый обыкновенный лес. А на море и намека нет.
Тэхен не улыбается больше. Внутри как будто воздушный шар, что парил в небе, подталкиваемый легким ветром, вдруг сдулся и упал на грязную промерзлую землю. Так же и надежды и ожидания Тэхена.
Нет моря, как и не было прежде.
А может, все-таки сон? Слишком реалистичный. А может, Тэхен — лунатик? Принял камни за ракушки, а бесконечную зелень — за бескрайнее море.
А может, спятил вконец. Лишился рассудка, утонув в серости и тленности своей ничтожной жизни. И стал себе выдумывать.
А может, и Чонгука не было никогда.
Тэхен поджимает дрогнувшие губы и разворачивается, бросаясь обратно к дому. Глаза щиплет от слез, которым он не позволяет вырваться и скатиться по щекам, а в горле застревает болезненный ком.
Он злится на себя до безумия. Рычит и плюет на то, что ветки жестоко царапают лицо и рвут ткань толстовки. Он бежит, не щадя сил, забывает дышать, плевать, в общем-то. И напрочь забывает о том, что говорил Чонгук, смотря прямо в глаза, в самую душу, туда, где что-то маленькое и хрупкое притаилось.
Он думал, что запомнил каждый миг, но важное забыл.
Если бы утром Чонгук оказался рядом, если бы хотя бы спиной к Тэхену лежал, дал услышать свое ровное дыхание, он поверил бы. Поверил в истинность случившегося, в сказку, которая была наяву. Но Тэхен снова и снова мотает головой, как безумный, боясь поверить в то, что спятил. Свихнулся, слетел с катушек, придумав себе героя, что спасет его от одиночества и мрака.
Когда лес кончается, Тэхен переходит на шаг, пытаясь успокоить свое тяжелое дыхание. Легкие горят, ноги ноют, но он бы так еще километры бежал, если бы это могло помочь с мыслями, съедающими голову.
Он тихо закрывает за собой входную дверь и разувается, утирая рукавом толстовки взмокший лоб. Несколько секунд смотрит на одинокие пакеты и вздыхает, поднимая их и неся на кухню.
Существование на этом не закончилось. Утро так же наступило, собаки под окнами все так же лают в унисон с ругающимися соседями.
Тэхен неторопливо раскладывает содержимое пакетов по полкам и ставит чайник. Пока вода вскипает, он возвращается в комнату, чтобы переодеться. В глаза снова бросаются две кремовые ракушки, лежащие на тумбе, где оставил их Тэхен. Парень закусывает губу и садится на край кровати, беря одну из раковин пальцами и вертя прямо перед носом. И все-таки, это не камни, а самые настоящие морские ракушки.
И если Чонгук есть, он обязательно вернется. Он должен. Потому что у Тэхена к нему куча вопросов.
А еще он скучает.
По-настоящему.
