невесомость

1

Твик не винит Крейга, когда тот приходит к нему домой, наплевав на все правила хорошего тона, пьяным в стельку, с наливающимся синяком под левым глазом и в разодранной толстовке. Твик только тихо вздыхает и проводит Такера на кухню, благодаря всех и вся за то, что его родители не проснутся среди ночи, даже если прямо перед их кроватью начнется концерт «Властителей преисподней».

      Такер моментами глупо хихикает, что так на него не похоже, но старается шуметь как можно меньше, передвигаясь на цыпочках. Все его веселье мигом улетучивается, когда в небольшом пространстве уютной кухни Твик усаживает его на стул около обеденного стола и достает аптечку. Чего хотелось Крейгу меньше всего — так это причинять неудобства Твику. Думать об этом уже поздно: добрая часть забот Твика появилась именно тогда, когда Крейг Такер незаметно для всех стал неотъемлемой частью его жизни. Не сказать, что Твик был против такого расклада, но теперь он был привязан к человеку, он чувствовал по отношению к нему больше, чем к остальным. Порой это заставляло нервничать, но то, как относился к нему Крейг, успокаивало и рассеивало любые сомнения.

 — Он сказал, что хотел бы отыметь тебя.

      Твик вскидывает голову, отвлекаясь от аптечки, в которой он тщетно пытался отыскать обезболивающую мазь. Такер заметил, как руки неврастеника мелко задрожали.

      — Что?

      — Картман. Он наговорил кучу гадостей про тебя. Я не хотел трогать его, но он отвратительный, ты знаешь, — Крейг опускает взгляд на пол, цепляясь за узкие щели в паркете. Ему до ужаса не хочется видеть расплескавшуюся в зеленых дергающихся глазах горечь, и полнейшей неожиданностью оказываются собравшаяся в уголках глаз жидкость. — Черт! — Такер утирает глаза выпачканным рукавом, зло хмыкает и поднимает взгляд обратно на Твика: — Ты не беспокойся. Я ему так выдал, что он надолго заткнется.

      Твик только и может растерянно разглядывать Крейга, до конца не осознавая, что этот парень, влезающий в подобного рода передряги только по особому случаю, когда кто-то задевает непосредственно самого Такера, защищает его, Твика, честь.

      — Ты… Из-за меня?

      — А?

      — Ты из-за меня навалял Картману? — голос неестественно хрипит. Щеки Такера темнеют, но он отвечает твердо, как и прежде: