меланхолия души.

прошлое (не)выносимо.

если льются слова - значит, гибнут немые чувства. значит, ветер внутри набирает лихие бури, значит, голову кружит от дыма и сладкой дури. ничего не забыто, но так безысходно пусто.

если держится то, что когда-то недолюбили, оборвали, испортили, выжгли до горсти пепла, если чувствуешь кожей и каждым бегущим нервом, каждым пульса ударом, как внутрь тебя запустили без возврата и выбора на удачу, обыграли бесчестно, теперь - иначе. намотали кругов по такой воронке и оставили там умирать в сторонке.

ты стараешься снова подняться выше, но пределом становятся только крыши, на которых ты ходишь одна по краю и с последним сомнением отступаешь. это все так банально, смертельно, чисто, стерлись грани привычности жажды риска, ты находишься в поиске ощущений, чтобы как-то залечивать все потери,

ты не ставишь ни планок, ни норм, ни правил, а внутри - затвердевший кусок из стали, каждый день, чтобы снова себя заставить не сломаться при людях, которых любишь, прячешь внутрь все, чем досмерти себя губишь, просишь их (не)надолго тебя оставить.

это крик не о помощи, не о боли, просто кто-то ужасно обеспокоен, тот, кому ты не хочешь раскрыть пароли, он напуган тобой и тобой наполнен. он зовет тебя, тащит из этой бездны, помогает бороться больному сердцу, он тебя не готов ни любить, ни бросить, но сорвавшимся голосом снова просит, чтобы ты прекратила, остановилась, чтобы больше не бегала, не бесилась, потому что глаза поднимая к страху, ты находишь надежду средь горсти праха, ты уже не боишься смотреть на солнце, и оно тебе звонко в лицо смеется.

ты берешь себя в руки и не уходишь, ты справляешься, ты себя не угробишь. а слова - только призрачные остатки, дым по-прежнему терпкий и едко-сладкий, только та пустота, что пронзала разум, никогда не вонзится. и с каждым разом ты становишься ближе к нему и к свету. свет с тобой поделился своим секретом: как бы ни было больно, в тебе есть силы.

потому что все прошлое

выносимо.