Всезнающий хвост.

Глава 17.

Собравшись рано утром, встретились с друзьями и направились к порталам, где нас уже ждал хранитель, который, глядя на наши пары, улыбался, как будто счастливый родитель. Открыв сразу несколько порталов, которые теперь находились не за территорией академии, а внутри нее, мы стали парами входить в светящийся столп.

Вот он, наш мир. Мне на миг показалось, что здесь даже дышаться легче стало, да и солнце светило по-другому. Вдохнув полной грудью, глянув на здание академии, возвышающееся перед нами, — нас выбросило как раз около нее, — я взял Шира за руку, мой хвост уже по-свойски обвил талию х'арза, и мы направились к моим родителям.

Стоило подойти к дому, как я увидел их стоящих на пороге, встревоженных, встрепанных и с недоумением смотрящих на нас двоих.

— Кажется, они совсем нам не рады, — зашептал Шир, замедляя шаг, начиная нервничать.

— Они просто в недоумении, — улыбнулся я, подбадривая своего жениха. — Ведь ожидали возвращения еще не скоро, а тут мы явились, когда нас не ждали.

— Ты в этом уверен? — с сомнением в голосе поинтересовался Шир, наблюдая за моими предками, особенно его пугал взгляд папы-хидра.

— Абсолютно, — уверенно произнес я, укоризненно смотря на отцов, которые оказали совсем не ласковый прием.

Их лица в ту же секунду просветлели, когда они, наконец, заметили, что мой хвост по-хозяйски устроился на талии Шира. Отец-хидр вдруг расхохотался, а когда мы подошли близко, вдруг тепло обнял х'арза, при этом, похлопав его по плечу и участливо поинтересовался:

— Что, парень, попал в плен хвоста? Теперь ни за что не отвертишься, — его глаза сияли.

— Хм... Ты много отвертелся? — в голосе папы-деодра появились угрожающие нотки. — Это что, какое-то наказание? Или, может, каторга пожизненная? — все больше хмурясь, начал перечислять тот, на что отец-хидр вдруг прижал к себе своего мужа и, чмокнув его в щеку, ответил:

— Это самое великое счастье! Не злись, нам ведь еще предстоит узнать, как отреагировал этот юноша на первое пленение хвостом, — в глазах обоих родителей появились хитрые смешинки.

— А ты вспомни себя, когда тебя хвост повязал? — вдруг хохотнул я, обращаясь к папе-хидру. — Вот и будет тебе ответ на твой вопрос. А сейчас, может, мы все же пройдем в дом? Я вас познакомлю со своим женихом, — предложил я, на это все согласились, и мы вошли внутрь, где уже стоял накрытый стол.

Заметив мое недоумение, папа-хидр усмехнулся и, обняв мужа, подмигнул нам, после чего произнес:

— Мы вас ждали. Предчувствие было, что сегодня ты вернешься, но, правда, не могли понять, зачем, но все равно ждали. Так что, присаживайтесь, нечего знакомиться на пустой желудок.

Во время еды за столом царило молчание, родители присматривались к Ширу, а он, в свою очередь, изучал их. Несколько раз я замечал его недоуменный взгляд, когда х'арз сравнивал родителей и меня, будто пытаясь отыскать сходства и различия. Результат осмотра его удовлетворил, это было заметно по враз посветлевшему лицу, словно он сделал для себя какие-то выводы.

Только мы перешли в гостиную после еды, чтобы х'арз и мои родители могли пообщаться, как вдруг в дверь раздался стук. Даже не стук, а грохот. Не успел кто-то из нас встать, как она сама распахнулась, и на пороге возник встревоженный ректор, который шальными глазами смотрел на нас.

— Что случилось? — первым встал отец-хидр, недовольный таким бесцеремонным вторжением.

— У нас все н'айры пропали, — выдохнул ректор. — Никто не знает, куда они делись. Даже ауру невозможно считать, так как ни единого следа нет.

— Они не пропали, — произнес Шир, а мы все удивленно посмотрели на него. — Серин, ты чем слушал, когда ректор говорил, что после нашего перемещения, все, кто был в вашей академии, вернутся обратно. А уж сын бывшего ректора-н'айра теперь последовал за своим отцом. Почему-то мне кажется, ему там самое место.

После этих слов мы перевели взгляд на гостя, который стоял с сияющими от радости глазами. Поняв, что мы ожидаем от него ответа, он тут же подошел к нам, облегченно опустился в кресло, после этого поведал нам, какие страсти начали твориться в академии после нашего ухода:

— Уже через пару дней все новенькие стали вести себя довольно агрессивно, часто проявлять силу, и никакие увещевания не могли помочь справиться с этими адептами. Более того, мы стали замечать, что некоторые из наших студиусов, да и учителей, вдруг преобразились. У них начала меняться аура, хотя следов наведенной магии лично я не обнаружил. С каждым днем обстановка все больше накалялась. Но самым ужасным было то, что моя собственная сила начала таять и исчезать. А ведь я совсем не слабый маг, — ректор даже рвано выдохнул.

— Подождите, вы хотите сказать, что эти новенькие оказались сильнее архимага? — недоверчиво спросил отец-хидр, на что гость только согласно кивнул.

— У них были какие-то накопительные амулеты, с помощью которых они и вытягивали силу, даже против воли владельца, — пояснил мужчина. — Как мне удалось узнать, эти н'айры довольно циничны и расчетливы, они поставили перед собой цель: захватить сначала академию, а потом и заняться нашим миром.

— Сами-то понимаете, какой это бред! — не удержался от окрика отец-хидр, недовольно глядя на гостя. — Кто бы дал каким-то студиусам...

— Па, не кипятись, — прервал отца я. — Именно это они и планировали, лишить мир магии, заточив ее в хранилище академии, чтобы только им одним был к ней доступ. Именно так они смогли захватить тот мир, в котором мы сейчас и находимся по обмену. Нас же там едва не убили.

Несколько долгих минут ушло на то, чтобы рассказать о приключениях, которые свалились на нашу голову, а самое главное, от души поблагодарить за их подарки, которые и спасли наши жизни и задницы, помогли Ширу избавиться от рабского ошейника, да и вызволить самого хранителя из заточения, куда его упекли те самые н'айры.

После моего рассказа в гостиной воцарилась тишина. Каждый думал о своем. Наконец, ректор встал, подошел ко мне, приподнял с дивана, на котором мы с Широй сидели, и тепло обнял.

— Этот случай поможет нам сделать выводы, что никогда нельзя приглашать того, о ком не наведешь полную справку, более того, надо еще и установить дополнительные уровни защиты от злых помыслов, — задумался гость, после чего, кивнув нам всем на прощание, удалился с легкой душой, успокоенный и довольный, что теперь-то все в академии вздохнут свободно.

А мы занялись насущными делами. Отцы решили, так сказать, провести полную проверку моему будущему супругу. Сначала были тренировки, на которых Шир показал себя просто отлично, чем удивил обоих отцов и порадовал соответственно, после было посещение Храма, где на наших предплечьях появились брачные браслеты. А вот когда встал вопрос о знакомстве с родителями х'арза, тут мне однозначно предложили сначала побывать там одному, а уже потом пригласить и моих родителей.

На том и решили. Через три дня мы отправились в мир Шира, как оказалось, там уже тоже были предупреждены о нашем посещении. Вот только я оказался, вроде как, и готов к реакции окружающих, но все равно для меня это стало неприятной неожиданностью.

Не успели мы выйти из портала, как на нас устремились как минимум пять пар глаз. И по мере рассмотрения меня, выражения на лицах встречающих менялись в геометрической прогрессии. Из радушного они становились у кого недоуменные, у кого с оттенком похоти, у кого насмешливые, а у двоих — презрительно-недоуменно-удивленные. Я хоть и сник, но постарался не подать вида. Шир только крепче сжал мою руку, которую, как оказалось, все это время держал в своей. Я с благодарностью посмотрел на него. К нам направился один из двоих, глаза которого уже сверкали откровенной ненавистью.

— Шир, это и есть твой жених? И в данный момент это — старший супруг? — мужчина, возвышающийся надо мной на полторы головы, уже откровенно выплевывал слова.

— Да, папа, — с вызовом ответил Шир, пристально смотря на отца, не отводя взгляда. — И он дважды спас мою жизнь, прошу это учесть.

Со всех сторон раздались смешки, причем довольно похабного и язвительного характера. Я сжал зубы, Шир сделал то же самое.

— Что он вообще может? Тебе затуманили разум? Мы с этим разберемся, а пока... — мужчина оглянулся на своего супруга, который стоял, сложив руки на груди, скривив губы в насмешке, — ...он не войдет в дом до тех пор, пока не докажет, что достоин носить вообще статус супруга, а то он больше напоминает г'езх (шлюха).

— Серин, нет, подожди! — прижимая меня к себе, пытаясь успокоить, когда ярость начала застилать глаза, трансформация снова началась неосознанно, а сознание в моменты ярости грозило покинуть меня.

— Что такое, сын? — не вняв голосу разума, начал один из отцов Шира. — Ты так волнуешься, что этот г'езх уплывет из твоих рук? Значит, это не тот, кто тебе нужен. Прекрати его сдерживать.

— Ты не представляешь, на что ты его толкаешь, — попытался урезонить отца Шир. — Если он впадет в ярость...

— То ублажит всех до смерти? — перебил кто-то из встречающих. — Так мы готовы, пусть начинает.

Я честно сдерживался, наблюдая за мужчинами, пытаясь абстрагироваться от их насмешек, но с каждой похабной и оскорбительной репликой я чувствовал, что сдерживаться становится все сложнее. Гневные реплики Шира, который готов был наброситься на своих сородичей, уже проходили мимо ушей, я их больше не воспринимал, в теле наливалась сила, магия рвалась наружу. Такого со мной еще ни разу не было, видимо, инициация что-то пробудила во мне, доселе дремавшее, и сейчас это нечто рвалось на свободу.

Последней каплей стало то, что сзади кто-то подошел, погладил мою шею и что-то прошептал на незнакомом языке, только характер предложения можно было и по интонации разобрать. Не успел Шир вытащить свой меч, чтобы тут же наброситься на сородича, как мой разум окончательно помутился, я рыкнул так, что сам испугался, выпуская то, что вот-вот грозилось меня разорвать, на свободу, а потом — полная отключка.

— Серин, приложи руки к алтарю, — сквозь туман в мой ничего не соображающий разум влетели слова. — Ну же, давай, у нас мало времени, — не унимался голос, такой теплый, такой родной.

Я машинально сделал так, как меня просили, и тут же левое плечо обожгло резкой болью, да так сильно, что я невольно вскрикнул и... пришел в себя, оглядываясь. Мы находились в Храме, вдоль стен которого стояли статуи, но их формы были настолько обтекаемы, что невозможно было сказать, кто это, что изображает и к чему вообще относится. Просто куски камня неправильной формы. Не подходя к нам, полукругом расположились х'арзы, вся их поза выражала напряжение, будто они в любую минуту готовы были схватиться за оружие. Только кого и от кого они собрались защищать? Или обороняться? Я еще раз огляделся. Больше ничего примечательного не было, кроме, наверное, слабой дымки, поднимающейся от алтаря и окутывающей нас с Широм.

Я застыл, все, что хотел спросить, застряло в горле. Слова не хотели произноситься, будто мой язык потерял чувствительность. Дымка между тем начала менять цвета: из молочно-белой она превратилась в светло-зеленую, потом в нежно-голубой, за этим цвет перешел в серебро и, окончательно укутав нас, будто в кокон, стал золотистым. После всех этих метаморфоз все резко исчезло, и громовой голос, заставивший вздрогнуть, раздался под сводами Храма:

— Равноправие, истинные!

А потом наступила тишина, которую нарушало только прерывистое дыхание собравшихся. Я посмотрел на довольного Шира, притянул его к себе и поцеловал. Ну а что? Это ведь наша свадьба, как я понимаю.

Со всех сторон стали раздаваться сначала неуверенные хлопки, которые постепенно увеличивались. И вскоре уже все нам рукоплескали. Мы обернулись к собравшимся. Первые, кто бросились в глаза, были оба отца Шира, в глазах которых была настороженность, а из-под легкой полупрозрачной туники была заметна повязка, которой, скорее всего наспех, перетянули рану.

Я недоуменно посмотрел на своего уже мужа, но тот только довольно скалился, смотря на меня со смесью гордости, нежности и обожания. Заметив мой вопросительный взгляд, шепнул одними губами:

— Потом, — и произнесено это было настолько интригующе, что во мне просто взыграло любопытство, но я понимал, что пока не время.

Мы двинулись на выход сквозь толпу расступающихся гостей. Уже почти около самого выхода, когда возникла небольшая заминка, кто-то шепнул мне на ухо:

— Не забудь поблагодарить супруга, он спас твою задницу от смерти за массовые убийства.

Быстро оглянувшись, я никого не заметил, но теперь меня уже начало лихорадочно подтрушивать от желания узнать, что же произошло. А когда оказались на улице, мысли повернулись в другую сторону, так как там стояли мои родители, которые, как оказалось, тоже находились в Храме, но вышли одними из первых; наши друзья, которые довольно скалились, смотря на наши счастливые лица; ректоры обоих академий — моей первой и хранитель.

— А сейчас на поляну желаний! — возвестил один из отцов Шира, махая рукой, указывая направление, и все двинулись в указанном направлении.

— Это что? — решил узнать я у Шира, но тот только загадочно улыбался и не отвечал. Единственное, что бросил:

— Скоро все увидишь. Не спеши, это сюрприз!

Что же, надеюсь, сюрприз окажется приятным...