Метель

Неистовая яростная метель заставила Джона искать пристанище в первом же попавшемся на пути особняке. Дом стоял на отшибе и мог бы производить впечатление заброшенного и давно не жилого, если бы не ярко освещенное окно на первом этаже. Даже сквозь нескончаемый снегопад Джон разглядел множество горящих свечей, прекрасно одетых людей, пьющих вино или танцующих друг с другом, и сверкающие горки бокалов для шампанского. Один взгляд в это окно был способен наполнить душу теплом! Джону захотелось разделить веселье с этими людьми, а усиливающийся снегопад просто не оставлял ему выбора.

Джон закутался в свое куцее пальто, слишком короткое и холодное для этого времени года и толкнул невысокую калитку. К его удивлению, от калитки до парадной двери не было не только расчищенной дорожки, но даже и цепочки следов. Впрочем, наверняка снегопад уже все уничтожил. Ветер не на шутку разбушевался, казалось, еще немного, и Джон окажется в центре настоящего урагана. Мысль об этом тревожила и заставила двигаться.

Проваливаясь по колено в высокие сугробы, Джон медленно продвигался к двери. Волосы облепили лицо и превратились в холодные мокрые сосульки, и он давно не чувствовал пальцев рук. В пояснице что-то неприятно ныло. Такая непогода имела все шансы уложить Джона в постель на несколько недель... Но сначала следовало до оной постели добраться.

Сопротивляясь из последних сил, Джон почти вполз на каменное крыльцо и потянулся к медному кольцу, которое удерживал в пасти оскалившийся лев. Джон посмотрел на льва и на миг медные глаза вспыхнули огнем. Джон закричал. Крик потонул в реве снегопада, однако звук, с которым медное кольцо опустилось на дверь из мореного дуба, внутри дома расслышали.

Раздались торопливые шаги и дверь распахнулась настежь.

— Какой ужас! — воскликнул голос, который Джон счел бы приятным, не находись он в том состоянии, когда ничего не мог уже считать. — Вы совсем замерзли. Идти пешком в такую бурю!.. Скорее, проходите. Господа, пододвиньте кресло к камину. Кто-нибудь, пошлите согреть вина!

Джон не чувствовал в себе ни малейшей способности к сопротивлению. Двигаясь точно сомнамбула, позволил завести себя в дом, снять с плеч тяжелое, насквозь промокшее пальто и усадить поближе к огню. Жар и треск дров в камине успокаивал. Кто-то сунул ему в руки бокал с горячим вином, от которого одуряюще пахло пряностями, и он сразу сделал большой глоток. Вино обжигало горло, но Джон не обратил внимания: вся его суть устремилась к теплу. Оно разливалось по телу приятной истомой, и он постепенно начинал чувствовать себя хоть сколько-нибудь живым.