В черном списке

Глава 1

 Элай мог сто раз поклясться, что больше не будет. Он всегда так и делал. Ему несколько дней назад только исполнилось девятнадцать, а он уже влип в самое крупное говно в своей жизни. Теперь сидел под домашним арестом третий день. Люди отца забрали его из полиции сразу же, пока не успели туда нагнать репортеров. Полностью замять дело отец не обещал — слишком сложно и слишком дорого для репутации выходило. В прессу постоянно просачивались выходки старшего сына Сенатора. Особенно накануне выборов.

Элай и еще пара его приятелей устроили грандиозную попойку, какой и не было в жизни Элая. Отмечали его девятнадцатилетние. Перепутали свою машину с чужой. Элай еще и за руль полез. Врезались в витрину булочной, испортили кучу хлеба и машину тоже. Когда приехали полицейские, Элай ржал как ненормальный.

Прошло три дня. Элай сидел на диване в большой гостиной на первом этаже. Медленно обрабатывал свои длиннющие чистые волосы пенкой. Время шло к обеду, и с кухни несся аромат чего-то вкусного. Элай мечтал о выпивке. Отец закрыл домашний бар на замок. Было скучно, все средства связи отобрали, общаться было не с кем. Папа с утра пропадал с мелким в саду на заднем дворе, отец сидел в кабинете. Со слугами Элай не общался.

Элай закончил с пенкой, аккуратно расчесал волосы. Перекинул их через диванную ручку и улегся на нее головой, закинув ноги на другую ручку. Короткий халатик неприлично задрался, обнажая бледное бедро. Волосы шлепнулись на пол, но пол был чистый. Убирались у них дома хорошо.

Отец вышел из своего кабинета только через полчаса и сразу же на весь дом потребовал чего-нибудь крепкого. Элай все-таки отдернул полу халатика. Если отец хочет выпить — значит что-то решилось. А решалась сегодня судьба Элая. Чертова булочная. Могли бы и получше освещать свои витрины, чтобы их нельзя было спутать с поворотом.

— Переоденься в приличное. — Раздраженно приказал отец и опустился в кресло напротив Элая.

— Что-то случилось? — Элай не двигался. Ему было лень.

— Будешь медлить — плюну на тебя и отправлю за решетку.

Элаю пришлось подняться, причем одной рукой придерживая волосы. Они все еще не высохли до конца, а когда такие длинные волосы сохнут, им нужен покой, а не экстренное переодевание.

— Ладно-ладно. — Элай покрепче завязал халат, неприятно задев шелк ноготком.

Кай, их старый эконом, принес отцу пузатую бутылку. Элай с завистью посмотрел на эту картину, вспомнил о своей принудительной завязке со спиртным. Угрюмо поплелся наверх, в свою комнату. Искать что-нибудь приличное.

— Зачем переодеваться-то? — крикнул он уже сверху.

— Делай, что сказали. — Зло ответил отец.

— Индюк напыщенный. — Буркнул себе под нос Элай.

В комнате убрались. С утра же был бардак. Элай, не снимая халата, натянул недавно купленные рваные джинсы. Еле-еле прибрал волосы в хвост, получившийся ниже задницы. В таком неопрятном виде еще долго рылся в шкафу. Нужна рубашка поприличней. Попадались одни разноцветные тряпочки. Отца лучше уже не злить. Где-то были же эти чертовы рубашки!

Элай нашел сигареты и решил перекурить. Заодно подумать хорошенько, где еще валялась его одежда.

Балкон у него был прекрасный. Большой, застекленный, выходящий на подъездную дорожку, цветочные клумбы по сторонам, большие качели мелкого братика. Элай прикурил, высунулся наружу, жмурясь от полуденного солнца. Жара стояла ужасная в последние несколько дней. Элай бы без запретов отца в такую погоду днями отлеживался дома, наслаждаясь опробованием нового джакузи и просмотром сериалов по телику. Иногда мог поиграть с мелким.

Сейчас настроения не было. Элай затянулся. Дрянное солнце жгло все сильнее, воздух перед глазами плавился. От всего этого и от лающей собаки соседей сразу же заболела голова. Элай оглядел двор. Ворота приоткрыты. Классно, охрана совсем обленилась. Элай присмотрелся лучше. За воротами стояла полицейская машина. Вроде даже не одна. Не причем тут охрана. Элай отшатнулся, спрятавшись от глаз. Прилип к стене, больше чем в метре от стекла, продолжал смолить и лихорадочно думать.

Что решил сделать отец? Зачем приказал переодеться? Значит, по его душу. Значит, ничего хорошего. Отец не замял это дело. Решение совсем не зрело. Оно сразу упало в голову готовым: бежать. К Джонни, хорошему другу. Тот никогда не предаст, у него можно спрятаться. Джонни сам не любил полицаев. Курил траву, охмурил сына сенатора ради своих интересов, теперь сын сенатора этим пользовался, когда ему надо было. Джонни с этого знакомства почти ничего не поимел. Кроме самого Элая.

Убегать надо было через задний ход. Если сейчас там охраны нет. Элай достал еще одну сигарету и опустился на пол. Халат задрался кверху, пояс запутался в дырах джинс. Волосы тоже немного запутались — обычное состояние для такой длины. Выглядело совсем не прилично, не так как хотел отец. Выглядело даже распутно. Но Элай считал, что сексуальность у него врожденная, от папы.

— Элай! — отец умел кричать на весь дом. Элай вздрогнул. Опомнился. Подскочил, с сигаретой забрался в комнату. Первой попавшейся кофтой была броская черная блестящая майка.

— Элай, иди сюда быстро!

Сигарета полетела на пол. Майка оказалась на Элае за несколько секунд. Халат упал вслед за сигаретой. Элай кинулся на балкон, но подумал, что он не умеет прыгать со второго этажа. И лучше ему пожить еще немного, а не разбивать голову о садовые камни.

В гостиной ждали. Через главный вход нельзя — поймают. Спуститься по задней лестнице, мимо комнаты Кая, а там через кухню есть выход.

Элай подхватил лежавшую на кровати сумочку. Вроде, там даже деньги оставались. Наличными. Это лучше, чем кредитка.

Они пошли наверх. В Элае опять разгоралось это жаркое чувство опасности и азарта. Начинало припекать. Под громкий стук сердца и сапог по ступенькам лестнице Элай вылетел из комнаты, побежал дальше по коридору, оставив преследователей позади. В противоположном краю была лестница на мансарду, а была и кухонная, ведущая вниз. Элай уже чувствовал погоню, слышал крики и приказы остановиться. По лестнице он скатился за пару секунд и тут же выскочил через черную дверь в папин сад, на дорожку из гравия.

Сердце ликовало. Он почти сбежал. Элай широко улыбнулся, прямо на ходу усмехаясь.

Усмехался он недолго. Около черного хода за оградой тоже стояла полицейская машина. Элай ее от радости даже не заметил, и в результате его ухмылка оказалась уткнутой в землю. Сумочка отлетела, или это ее пнули. Элая повалили на землю, испачкав майку, волосы и лицо. Элай заматерился, полицейский тоже. Руки скрутили за спиной, заковали в наручники. Подняли с земли, встряхнули и поставили на ноги.

Подоспела погоня. Элай посмотрел еще на троих запыхавшихся полицейских, выплюнул изо рта попавшие туда волосы, попыхтел. Плюнул бы и в этих людей, но воздержался.

— Элай Эванс, — довольно сказал тот, что поймал его, — вы арестованы за вождение в нетрезвом состоянии, угон, хулиганство. Плюс пьянство. Можете хранить молчание, ваш отец уже вызвал адвоката, но имейте в виду, что попытка побега уже зачтена.

Элай бы стукнул себя по башке, если бы мог. Ну не идиот ли?