Хиганбана в 21:46 по Сеульскому

Четыре...

- Вы никогда не думали, что жизнь - всего лишь карточный лабиринт, внутри которого очерчивают свои дорожки клубочки с нитями из человеческих судеб? - мягкий голос прорезал ночь, отодвигая завесу электрического света фонаря.

  Это была первая страница в его жизни, которую не хотелось вырывать...

  - Извините, я просто... Решил, что вы не будете против выслушать этот бред, - медленно повернув голову в бок, глаза зацепили огоньки в чужих зрачках. Какие-то странные огоньки... Живые...

Парнишка слегка раскачивал качель, неловко улыбаясь, светя своими торчащими передними зубами. Секунды спустя, он перевёл взгляд куда-то вверх. Скорее всего, привлекли светлячки, струившиеся толпой где-то над головой.

  Сковывающее молчание продолжалось, наверно, минут десять. Каждая секунда отдавалась всё большим непониманием где-то там, в сознании...

  Такие умные мысли в... Таком детском теле. Мир делает людей старше... Необратимый и весьма печальный процесс...

  - Можешь звать меня Юнги, - прохрипел тихо своим сухим голосом, привлекая удивлённый взгляд незнакомца. Разобрав чужие запутаные мысли, пустил тень улыбки на лицо. - Думал, что со статуей разговарил?

  - Ч-что? Нет... Извините... Правда, я не хотел... Просто вы меня так внимательно выслушали... Спасибо...

  Его впервые так искренне благодарят. Впервые так мило улыбаются, смотря в глаза. И впервые говорят от самого сердца, когда никто не слышит. Такие интимные моменты, что хочется поставить на повтор и задыхаться каждый раз где-то в них, между "вы никогда не думали... " и этой тишиной благодарности.

  - А я... Чонгук...

  Это имя осталось вырезаным на самом сердце, где-то в середине, чтобы никто больше не увидел, не спросил, не посмеялся и не отобрал... Собственник внутри после часто впивался своими когтями в горло, но Юнги мог привыкнуть ко всему...