Все круги ада. Освобождение

Глава 14. Часть 1

     - Ты действительно спал с Сафаром? - спросил Игорь, все это время, затаив дыхание, слушавший Графа.

- Все время, пока Сеид не смог ходить и отправиться в свое поместье.

- Это долго длилось?

- Да, достаточно. Я лечил его практически голыми руками. И он остался хромым на всю жизнь. Будь под рукой его лаборатория и лекарства, лечение продлилось бы не больше суток. И с лучшими результатами. Но не смотри на меня так. Это, наверное, был самый счастливый период в моей жизни.

- Ты хочешь сказать, что тебя и в самом деле тянуло к Сафару?

- Это зависит от того, что ты имеешь в виду. Если ты думаешь, что я получал чисто физическое удовольствие, - то нет, этого не было. Если бы у меня и имелись подобные склонности, то мне их должны были отбить еще когда я сидел в подвале у эфенди. То, что со мной тогда сделали, не оставляет места ни для каких желаний. К тому же с Сафаром это было... ну, достаточно больно. И в физическом, и в душевном смысле. Но мне было хорошо от того, что я делал счастливым Сафара и мог быть рядом с ним. Слишком часто выясняется, что я к этому не способен. С Сафаром же было нужно так мало: всего-то приходить к нему, быть нежным и не делать вид, что тебе это отвратительно, что каждый раз ты пересиливаешь себя. Больше ему ничего не требовалось. Сафар мог быть счастливым, стоило мне только захотеть.

- А ты хотел?

- Да, хотел. Сафар - единственный, с кем я был по своей воле. Это было единственным, что я мог сделать, чтобы хоть как-то отплатить ему. Ведь это я искалечил его психику, я был виноват, что он всю жизнь был несчастен. Тогда, вырезав на глазах четырехлетнего мальчика его семью, я нанес ему непоправимую травму. Он слишком рано узнал смерть, причем в самом страшном ее обличье. И потом, мечтая отомстить мне, представляя сцены пыток и получая от них наслаждение, Сафар стал садистом, мог получать это наслаждение только причиняя боль. И это мной он был одержим всю жизнь. Меня ненавидел и желал получить в свои руки, меня представлял в своих кровавых мечтах по ночам. У него ведь никогда никого не было кроме меня,он всегда искал меня, и когда потерял – не захотел жить. Я был его проклятьем.И что я мог дать ему взамен, кроме себя самого? Я хотел этого и черпал от его счастья. Ведь кому как не мне знать, что такое желать чего-то больше жизни и знать, что это не только недостижимо, но и хотеть-то такого нельзя,преступление. Стремиться к свободе - и понимать, что в любую минуту с тобой сделают все, что захотят, и ты сделаешь все, что захочет хозяин. Жить среди людей- и не быть человеком. Умирать, зная, что тебе все равно этого не позволят.Иметь друга и бояться, что он станет твоим господином, и тогда твое доверие,твоя откровенность - все станет дополнительным оружием в его руках. Да и любовь... Ты удивляешься, что я спал с Сафаром. Но ведь мне нельзя дотрагиваться до женщин. А я тоже могу что-то чувствовать. И Оксана... Ведь в отношении к ней я в положении Сафара, с единственной разницей, что ничего не изменится от того, что она будет чувствовать ко мне. Я не имею на это права, знаю, что мне нельзя быть с ней, я никогда с ней не буду, что бы ни случилось. Я видел на своем веку и красивее ее, пожил достаточно долго, но мне нужна она, потому что я ее выбрал. Как я мечтал подойти к ней... Не думай, ничего такого я не стал бы делать - это для меня смертельно. Как только кестек попадает в мои руки, я даю себе запрет - если я попытаюсь добиться близости с женщиной, он не позволит мне этого, убьет. Мне это необходимо, ведь у меня остались обычные человеческие физические потребности - есть, спать и все прочее. Но хотя бы поговорить с ней, взять за руку, быть просто рядом... А мне нельзя, хоть вой. Я не имею права, да и она ненавидит меня. Если бы мог, пошел бы прямо оттуда в море. Но и этого мне нельзя... Знаешь, Оксана первая женщина в моей жизни, которая мне нужна.