Твой комплекс - мой комплекс

-1-

— Эй! — хором крикнула кучка ребят позади одинокого мальчишки, который шел домой, и он обернулся, встречаясь с надменным выражением лиц троих своих одноклассников.

Кажется, это были двое альф и один бета, с которыми у Ким Тэхена с самого первого класса не заладились отношения. Он стал для них своеобразной подушкой для битья и ушами для словесного дерьма. И у мальчика действительно не было выбора, потому что он был слабым и хрупким омегой, которому принципиально нужно было быть «женственным»: повадки, фигура, черты лица и голос. Если с первыми у Тэхена все было в порядке, то с последним вышла такая небольшая окладочка, которая как раз-таки и послужила причиной издевок. Голос мальчишки совсем не был похожим на обычный омежий. Скорее всего, он был перенят каким-то чудесным образом от отца, которого Тэ совершенно не помнил, так как тот скончался раньше, чем у него родился сын. Тэхен ненавидел его за это. Ненавидел свой дурацкий грубый голос, который даже в еще несформированном виде слышался совершенно неправильным, а ведь он хотел петь. Хотел петь так же красиво и нежно, как пел когда-то его папа, завораживая своей акапеллой...

Помнится, еще в первом классе он уговорил папу записать его в музыкальный кружок, который принимал активное участие в каждом школьном мероприятии. Они готовили детей и песни, которые те должны были исполнять в определенные праздничные дни. Тэхен вышел на сцену радостным спустя всего пару месяцев своих занятий. Он пел почти не дыша, глазами искал в зрительном зале своего папу, а когда нашел, заулыбался и гордо выпятил свою грудь чуть вперед, потому что видел в его глазах гордость за себя, гордость за единственного сына. Он сошел со сцены счастливым, а чуть дальше, в коридоре, его поджидали одноклассники, которые весело щебетали о чем-то и улыбались. Тэ рванул к ним со всех ног, поджимая пальцы на ногах от предвкушения момента, когда все они начнут хвалить его старания и красивый, как он думал, голос. Вместо этого они все разрушили. Разрушили одним только предложением: «У тебя некрасивый голос, Тэхен». С тех пор-то и начались издевательства, побои и прочие унижения, к которым Тэ почти что привык.

— Не так быстро, — загоготала троица, настигнув напуганного Тэхена. Он боялся. Боялся побоев, но еще сильнее он боялся вновь обмолвиться словом перед ними, поэтому молча сверлил глазами асфальт под своими ногами, сжимая лямки своего рюкзака, — Язык проглотил? — выступил альфа вперед, хватая Тэ руками за ворот школьной формы. Тэхен лишь слабо трепыхнулся, старательно сдерживая порывы умолять их прекратить. Он знал, что они добивались именного этого, что они хотели вновь заклевать его по поводу страшного голоса. Альфа всем своим видом пытался напугать обвисшую в руках омегу, но тот стойко держался, поэтому он кивнул дружкам, и те резко и грубо сорвали школьный рюкзак с беззащитного.

Ким выпал из ослабевшей хватки одноклассника, сильно ударяясь коленками об асфальт. Прокашлявшись, он приподнял голову, чтобы увидеть, как его собственную школьную сумку, которую подарил ему на день рождения папа, безбожно швыряли и топтали почти перед самым его лицом. Больше всего Киму было жалко папу, который трудился в поте лица, чтобы приобрести для него вещи, которые, в конечном итоге, портили его одноклассники. Слезы подступили с невероятной скоростью, отчего Тэхен зашмыгал и слабо так прошептал:

— Не надо, пожалуйста...

Ребята тут же скривили свои лица, пнули несчастную сумку, которая прилетела прямо к разодранным коленкам Тэхена, и стали кривляться, изображая его самого.

— Не открывай свой поганый рот перед людьми, — ухмыльнулся один из них, — А то испугаются, — все трое засмеялись и вальяжным шагом направились вдоль по улице, противно улюлюкая.

Сердце неприятно болело, глаза жгло от слез, а коленки саднили, напоминая Тэхену, что он всего лишь жалкий омега с ужасным голосом, чья мечта никогда не воплотится в реальность.