HELLo
сборник рассказов
Искаженные лица, разорванные платья запрыгали в коридорах, и кто-то выстрелил
М. А. Булгаков, "Роковые яйца"
Рассказ
Постройку я свою завершил, и вроде бы она удалась
Франц Кафка
1
Насар проснулся совсем другим человеком. Нет, вру. Вся ирония в том, что проснулся он как раз таки не человеком - а животным. Причем под «животным» я, ваш покорный слуга-рассказчик, подразумеваю пресмыкающееся, а не, к примеру, какое бы то ни было насекомое, тем более что в таком случае в этой истории, бесспорно, возникли бы эфемерные переплетения с Кафкой.
Насар хотел открыть веки, когда осознал, что их у него нет. То, что произошло взамен таксисов его глазных мышц, слегка напугало нашего персонажа, однако он спросонья решил, что все происходящее с момента пробуждения - лишь тревожные грезы, порожденные вчерашней неразберихой с переливанием крови. Не буду томить вас. Отходя ото сна, Насар самым краем сознания увидел расступающуюся тьму, а потом - потолок своей комнаты, охваченный лианами винограда, - как всегда. В спальню проник ветер и заиграл простынями.
Насар повернул свою голову-морду направо. Потом налево. Повторив эти же действия еще пару раз, он окончательно убедился - не без внутреннего содрогания, - что нимб из черных волос вокруг его головы - не сновидение, поддающееся забвению. Не грезы - а действительность. Насар чуть не вскрикнул от ужаса, когда - после еще нескольких поворотов головы - осознал, что это его волосы. «Неужели я полысел за ночь! - подумал наш подопечный, и капельки пота выступили на его чешуйчатом лбу. - На дворе семнадцатый век, а люди еще не изобрели нормального средства от выпадения волос!». Насар попробовал подняться, уперевшись непослушными лапами в перегородки кровати, и что-то, похожее на лезвие разделочного ножа, приподняло край белой простыни. То было лишь мгновение, однако оно успело отразиться на эмоциональном состоянии Насара таким образом, что будь он в данный момент человеком, а не гигантской яшерицей, то добрая половина его волос непременно бы покрылась сединой. Нечто, будто по команде, снова скрылось среди складок его постели. Наш подопечный протянул руку, чтобы откинуть одеяло, когда - о Господи, что с моей рукой! - тайное - тайное с момента переливания крови и до этой секунды - стало явью. Он узрел, как - его! - когтистые пальцы вцепились в идеально-белую простыню. Насар успел заметить, как покрывающая их чешуя сверкнула на солнце, перед тем как отдернул руку-лапу, и на ткани остались темно-зеленые разводы. Хоть ему было не до чистоты, он все равно невольно подумал о том, чем бы позже очистить это пятно.
Позже, гораздо позже, когда Насар смог более-менее свыкнуться со своим новым телом, он нерешительно отдернул одеяло и, спустив ноги-лапы на пол, увидел собственный хвост, который, будто сам по себе, копошился среди складок пижамы. Отростки позвонков выглядывали наружу как шипы.
И ещё позже, гораздо-гораздо позже, Насар увидел собственную кожу, сброшенную будто резиновый костюм. Бренная оболочка скукожилась. Все, что отсталость от его прежних алмазно-голубых глаз - это два маленьких отверстия. Все, что осталось от его красивого рта - это большая дыра посреди лица-маски, которую он снял с себя этой ночью. И что же оказалось под ней?
