Лесоруб Джек

  В комнату с маленьким окном настойчиво проникал тоненький лучик света с улицы, словно крохотная струйка воды проливался он из огромной амфоры с незаметной дырочкой на дне. Только благодаря этому лучику можно было разглядеть помещение, которое позже оказалось мастерскою. Напротив окна была старая дубовая дверь с массивной коробкой и огромными стальными петлями. Стены, которые были сделаны из дубовых обаполов, закрывали огромные металлические стеллажи, на которых аккуратно были сложены пилы, цепи, тросы, карабины, топоры и топорища, клинья и прочие инструменты для рубки и обработки древесины, а также разные смеси и вещества по уходу за ними. Под окном стоял внушительных размеров старый и слегка покосившийся рабочий стол. На нем находились лаки, краски, кисточки и иные принадлежности для вторичной обработки дерева. По левой стороне стояла маленькая, черная от сажи и уставшая от времени печь-буржуйка, которая напоминала её хозяину о фронтовом прошлом. (Буржуйкой её называют здесь, но в тех местах, откуда приехал её хозяин, она – толстобрюшка). Сам же владелец этой чудной и чем-то романтической мастерской сидел за столом, и отдыхая от напряжённого утра, глядел в окно. Сзади он казался огромным, словно скала, хотя и много горбился от тяжелой работы. Выглядел он немного старым (обманчивая седина), хотя сам таким не являлся. Морщинистый лоб, кривой нос, широкие брови и борода, с которой он постоянно вычесывал деревянную стружку, скорее придавали ему мужества и серьезности, чем уродовали его. Если всмотреться в его лицо, то оно никогда не испытывало никаких эмоций, кроме усталости и задумчивости. Только эти чувства оставила по себе долгая, жестокая и всеми ненавистная армия. Звали хозяина Джеком. Это был среднестатистический человек, у которого юношеские годы забрала война, а дискотеки и смех девиц заменили штык-нож и пистолет-пулемет Томпсона. После тяжелого ранения в ногу он несколько месяцев пролежал в госпитале, узнав, что Германия капитулировала. Джек, как и все его друзья ничего не умел, кроме как убивать. Поэтому единственное, чем орудовал средних лет мужчина, а именно силу, он применил в валке леса. Немногим посчастливилось найти себе такое полезное занятие. Некоторые грабили, другие попрошайничали, третьи спивались. Джек и сам первое время пил, пока не ушла жена...

  Лес – который от части был чужим, ведь в этих краях лесоруб остался после войны – довольно радушно и по-приятельски принял раненого солдата. Джек неустанно и не жалея себя, трудился в этом чужом лесу, на благо неродной страны. Бывало, набредая на неохватный и подпирающий небо дуб, в котором остались осколки или пули, лесоруб садился, закрывая лицо шапкой и долго плакал. Он вспоминал о сотнях своих приятелей, которые прибыли сюда на чужую войну, защищая посторонние края во время высадки в Нормандии.