-13- После ухода Норманна Вик закрыл входную дверь, снял в прихожей всю одежду, размазывая слезы по щекам, и пошел в спальню уже на четырех лапах. В волчьем обличье он, по крайней мере, не плакал, просто тихо скулил. Все тело ломило после проведенной с Дерриком ночи, но это была приятная боль. Узнать, каково это быть с ним, стоило потери отношений с Норманном. Одна-единственная ночь стоила и целой жизни. Длинные когти скребли по полу, когда Вик переходил из комнаты в комнату, везде чувствуя запах альфы, слыша отголоски его голоса, видя перед собой его лицо, ощущая его руки на своем теле. Вик не знал, что будет завтра, но сегодня это были боль и отчаяние. Злость на собственную предательскую природу и на желание стать для Деррика идеальной омегой, которой он никогда быть не умел. — У-у-у-у! — услышал он со двора. — У-у-у-у! А затем последовал агрессивный лай, словно неизвестный кто-то вызывал его наружу, скреб когтями входную дверь и прыгал на нее, желая, чтобы его впустили внутрь. Это был не Деррик, пахло омегой, и Вик догадывался, кто именно мог решиться на такое. Лэри. Сил на страх уже не осталось, Вик открыл лапой дверь черного хода и вышел наружу, оббежал дом и увидел сидящего на крыльце Лэри. Из соседних домов уже вышли зрители, но Вик знал, что никто из них не будет лезть между ними. Они оценивали его и Лэри, переговаривались и ждали, пока тот намнет Вику бока. Омега был красив в своей звериной форме, настоящий волк. Порода, стать, размер. Шерсть у него была серая с коричневыми мазками, а глаза синие-синие, как незабудки, которые Вик в детстве любил собирать в лесу. Лэри был крупнее, оскалив пасть, он хотел вызвать Вика на бой. Бил по деревянному настилу крыльца лапой и лаял, что есть мочи, срываясь на злобный рык. Такой и порвать его мог, но Вик не боялся. Он бывал в драках уже не раз. Одним поражением больше, одним меньше, но он, по крайней мере, попробует отбиться, не уронить свое и так вывалянное в грязи достоинство. — Раф-ф-ф! Раф-ф-ф! — лаял Лэри, словно кричал: — «Ты шлюха, Вик, а я это знаю!» Вик не чувствовал вины перед ним, лишь некоторое раздражение. Он не так уж много хотел от жизни, всего лишь альфу, но по иронии судьбы его желание, перековеркав, бросили ему в лицо. Извратили и оставили от него лишь пепел. Лэри не стоило бояться, Вик знал свое место. Уяснил этой ночью. Когда Деррик брал снова, и снова, и снова. Оставлял в нем узел, вертел его из стороны в сторону, кусал, метил, но не сказал ни слова, кроме «о, да, малыш», «так хорошо, малыш», «ты такой сладкий, малыш». Ни единого слова о паре или любви... «Ты просто очередная дырка, Вик! — признался он себе. — Хотел ею быть — получай, и теперь подавись своей любовью». Лэри подступал к нему, но Вик лишь отпрыгивал и уворачивался, изнуряя его. Лэри смешно метался, прыгал, клацал зубами и вертел хвостом, но Вик не купился на эти трюки. С его ростом и весом никакая атака не прокатит, он знал это слишком хорошо. Поэтому просто танцевал, подныривал, убегал или путал волка. А когда Лэри подступил слишком близко, Вик его ударил, прямо по морде, и рассек губу. На пару секунд омега даже опешил, не в силах понять, что ему нанесли первый удар. И кто нанес? Какой-то неудачник? Горе-омега? Лэри даже не обратил на это внимания, срываясь как обычный пес, а не волк. Самоуверенность не дала ему отбить и второй удар. Лэри кровоточил, с пасти текла слюна, а в глазах горел огонь такой лютой злобы, какой Вик еще не видел. По правилам боев брачного сезона, третий удар до крови приносит тому, кто его нанес, безусловную победу. Вик жалел, что с волчьей пастью особо не посмеешься, но он бы хотел. Над агрессивностью Лэри и его наглой бравадой, которая была не больше, чем слепая ярость. Вик клацнул зубами и обвел нос шершавым языком, виляя Лэри хвостом и поддразнивая, и на удивление глупый омега повелся в третий раз. Кинулся к нему, скользнул вперед неловкими лапами и пропустил третий удар, оцарапавший ему бок. Шерсть окрасилась кровью. Слюна брызгала в разные стороны, Лэри скакал на месте, словно обезумевший пони, а Вик заметил, что зрители, которые должны были бы зафиксировать омежью победу, нервно переглядываются. Это были его соседи, люди, которые всегда смотрели сквозь него, а за последнюю неделю стали презирать еще сильнее из-за сплетен, вполне обоснованных теперь. Эти волки бросали словами, словно камнями, и недолюбливали его. Теперь они оценивали, шептали его имя... Заметив, что Вик отвлекся, Лэри все-таки бросился, но было поздно. Он проиграл. И то, что теперь завалил Вика и скалился ему в лицо, ничего не решало. Раненая гордость не давала признать поражение тому, кто его никогда не знал. Кто-то из соседей окликнул волка, двое перекинулись, выходя на газон. И Вик с удивлением наблюдал, что не за Лэри они заступаются. Зарвавшегося омегу окружили оборотни и теснили вбок, сбивали его норов тяжелыми лапами и не давали подойти. Ударить его, отомстить, и Вик глубоко в душе был им благодарен. Откуда-то быстро подоспел Кэл и, как тогда в лесу с ним, он заставил Лэри перекинуться. Ударил его в уязвимое местечко под челюстью и придушил, пока в руках у него не оказался чумной, голый омега. -14- Воспользовавшись суматохой, Вик спрятался в доме, и как только шум у порога утих, ушел в душ. А когда вышел, в его спальне уже был Деррик, мерил шагами комнату. Виктор обрадовался, что не вывалился из ванной голышом, хотя стыдиться перед Дерриком нечем было. Он и так уже все видел и овладел его телом. Всеми его секретами. — Он тебя не ранил? — встревоженно спросил Деррик. — Нет, — честно ответил Вик, хотя чувствовал обратное. Лэри пришел забрать свое, пришел за Дерриком. И одно то, что Деррик ему не принадлежит, ранило Вика посильнее клыков или зубов. Деррик притянул Вика к себе и обнял, зарываясь пятерней ему в волосы. От Деррика чертовски хорошо пахло, но Вик не мог раствориться в ощущении тепла и заботы, потому что знал — это ложь. От первого до последнего слова. Деррик взял его, как свободного, просто пришел и вырвал согласие. — Хорошо. — Нет, — Вик попытался отстраниться. — Нет? Деррик прищурился. — Я порвал с Норманном. Теперь я снова одиночка. Я не девственник, поэтому стану свободным омегой, да? Только его никто не возьмет в пару, как Лэри. Вику придется либо терпеть, либо подстраиваться. — Ты не будешь свободным! — отрезал Деррик, хмурясь. — За кого ты меня принимаешь? Ты мой омега. Вик ему не поверил. — А как же Лэри? Деррик тяжело вздохнул. — Я не связан с ним, я возьму тебя. Вик отстранился и достал одежду, на ходу натягивая белье. Деррик выглядел озадаченным и недовольным. Еще бы, если ему пришлось переступить через себя и предложить брак. Вик понимал, что не все так просто. Деррик был вожаком всего лишь первый год, мнение стаи играло для него определенную роль и, если бы он сделал Вика своей собственностью без уз — это неминуемо привело бы к недовольству. Как бы волки ни относились к Вику-Неудачнику, Горе-Вику, но своих в обиду давать никто не хотел. — Я отказываюсь от твоего предложения. Этикет соблюден. Ты сможешь взять Лэри. Деррик вскинул брови и открыл рот, будто собирался что-то сказать, но затем захлопнул его. — Ты в своем уме? — выдохнул он. — Я хочу тебя! Вик закончил одеваться и застыл перед ним. — Я принесу плохое потомство. Деррик фыркнул и уселся на кровать. — Весь этот селекционный бред, который Дунк развел тут, не играет для меня роли. Ты победил Лэри, Вик. Ты выиграл. А теперь скидывай одежду и иди ко мне, — он похлопал по покрывалу рядом с собой и в животе у Вика невольно потеплело. Некстати накатили воспоминания, которые перекрыл на время неприятный разговор с Норманном. Вик смотрел на все с другой точки зрения. С точки зрения стаи, и видел, что соглашаться нельзя, Деррик возненавидит его за этот брак в итоге. Омега вожака должен быть сильным. — Я хочу выиграть по-настоящему, только тогда соглашусь. Я не могу стать твоим омегой, Деррик. Это глупо. После схватки с Лэри и всеобщего скандала все смотрели на меня, как на чужака, стоило уйти из твоего дома. И что теперь, я вдруг стану твоим мужем? — Следующие смотрины чуть меньше чем через полгода. И что прикажешь делать мне? Вик покачал головой. — А что ты хочешь делать? Деррик снова поймал его и завалил на постель. Для него это не составило особого труда, учитывая их совсем не совпадающие габариты. Вик обнял Деррика за шею и поцеловал в колючий подбородок. — Я не могу сегодня повязаться с тобой, — неловко признался Вик. Казалось, что после бурной ночи задница еще неделю будет саднить, и никакая усиленная регенерация не поможет. Драка с Лэри лишь добавила волнений, и Вик чувствовал себя разбитым. Деррик уткнулся носом ему в шею и втянул в рот кожу, оставляя следы. Его ладонь опустилась на грудь Вика, а затем сползла ниже. — Тогда я просто тебя поглажу. А ты погладишь меня. Идет? Вик поднял голову и уставился ему в лицо. Казалось, что в глазах Деррика играют искорки смеха, и Вик едва сдержал улыбку. — Да. На это я согласен, — выдохнул он.
