Сборище в приходе всегда проходило многолюдно. Волки приходили на общие собрания при полном параде, зачесав непослушные хохолки и вымыв даже за ушами. Их было очень много, разных возрастов, разных профессий, разной внешности, но доминировали, конечно же, высокие брюнеты. Омеги были поменьше и пониже, но почти не уступали своим исполинам. Щенки крутились под ногами, но почти благочинно, и не срываясь на выкрики, боясь получить нагоняй. Только Вик в этом темном, массивном и маскулинном мареве был маленький и светловолосый, и только он, наверное, весил меньше, чем живот, который носил. Пастор Крестон взошел на постамент и призвал всех к молчанию. Терпеливо ожидая, пока не заглох даже тихий кашель. — Дорогие друзья! — сказал он. — Тихо-тихо! Молчание! Братья мои! — Да, заткитесь уже! — крикнул кто-то из толпы. — Сам заткнись, — принесся ответ и все, наконец, замолкли. Вик погладил живот и приготовился услышать то, что Деррик пытался выбить из него все эти месяцы. Объявление об их помолвке. Виктор не видел в этом смысла до сих пор, считая себя неподходящей вожаку-альфе парой, хотя уже давно перестал быть неудачником в глазах сородичей. И с каждым днем все больше всех восхищал, с легкостью вынашивая двоих щенков, от одного из сильнейших альф их резервации. Деррик долго уговаривал его, и в итоге Вик уступил, дал согласие стать в пару. — У нас хорошая новость, — кисло объявил пастор. — Наш вожак берет себе пару! Особого удивления у толпы это не вызвало, потому что все знали, где и с кем каждую ночь спит их вожак. — Ну, слава богу! — сказал кто-то, и его слова подхватили. Некоторые даже радостно и с весельем: — Да ему на днях рожать уже! Долго ждал! — Как согласился, так и взял! — оборвал это замечание кто-то. — Договорились, наконец! — Кхм-кхм! — одернул всех Крестон. — Виктор принял предложение нашего вожака... — И сколько он его за яйца тягал? — прервали пастора. — Восемь месяцев, — ответили слева. — Вот это омега! Вот это характер! Горе-Вик! — Вик, у тебя двойня будет, да? Правда что ли? — Такой маленький и носит сразу двойню? А ты, балбес, даже одного мне выносить не сподобился! — разгорелся небольшой скандал где-то справа. Виктор только усмехнулся, слушая все это. К обсуждениям своей персоны он давно привык. Деррик тронул его за руку и тихо спросил: — И вот тебе самому не стыдно? Носишь моих щенков, а парой мне так и не стал? Вик посмотрел в витражное окно, на котором красиво играли блики света, и повернулся к своему альфе. Они оба кивнули всем присутствующим, принимая скомканные поздравления и приглашая всех во двор на вечеринку-пикник. Все радовались скорой Охоте. — Ты и сам не считал меня парой, — шепнул Вик, прохаживаясь с ним по саду. Деррик возвел глаза к небу. — Сколько раз мне еще повторить, что я тебя люблю? Что хочу от тебя щенков? Что мне наплевать на то, выиграл ты или проиграл в этом году в смотринах. Вика неприятно резануло воспоминание об очередном поражении. — Но я проиграл! — Ты бы на поляну и не вышел, если бы я знал, что ты на третьем месяце! — огрызнулся Деррик. Вик оскорблено встал, сверкая слишком большими для похудевшего лица глазами, полными голубого огня. — Это ты виноват! — указал он на свой живот и понижая голос до шепота: — Это ты с меня первые шесть месяцев не слезал! — Мне напомнить, по чьей просьбе я не слезал с тебя сегодня утром? — парировал Деррик. — Мне уже страшно спать с тобой, постоянно кажется, что еще немного, и щенок сам вывалится. Вик нахмурился и надул губы, зная, что эта гримаса работает лучше всего. Он все-таки, хоть и с опозданием, постиг азы науки омежьего управления альфами и теперь вертел Дерриком, как кукловод своей марионеткой. — А сказал, что сам хочешь. Деррик усадил его на скамью и поднял себе на колени ноги омеги. Виктор блаженно застонал, откидываясь на боковую опору. — Хочу, — устало выдохнул он. — Я от тебя все хочу, а ты меня восемь месяцев «за яйца тягал», — повторил Деррик фразу, которую сказали в приходе. — Больше не буду, — смиренно ответил Вик. — Обещаю.
